Павел нотарий зачитал:

Послание тарраконских епископов к Иларию, прочитанное на Римском Соборе.

Они просят, чтобы Папа Иларий утвердил епископа Иринея, которого благозаслуженный перед Церковью епископ Нундинарий назначил в своем завещании преемника в Тарраконской Церкви, и дал письменное заключение действиям епископа Сильвана.

«Блаженнейшему и досточтимому нами апостольским почитанием во Христе Папе Иларию, Асканий и все епископы Тарраконской провинции. Мы узнали[751], какое попечение выказал Ваш апостол о священниках его провинций по рассказу сына нашего, сиятельного Винценция, дукса нашей провинции, по побуждению которого появилась наша воля к дерзновенному замыслу написать <к Вам> со смиренным благоговением. Итак, выражая провинциальной речью, письменным языком подобающее Вашему венцу послушание, мы испрашиваем этим, чтобы Вы удостоили также иметь в разумении, в Ваших молитвах наше смирение через такое признание, каким [удостаиваете] прочих. Мы молим сугубо о том, Блаженнейший и досточтимый нами апостольским почитанием во Христе Отец, чтобы Вы удостоили подтвердить через точные утверждения наше действие, которое доведено до Вашего сведения как по обету почти всей провинции, так и по древнему примеру».

И, когда он (нотарий Павел) читал, от всех епископов и пресвитеров провозглашалось:

«Услышь Христе! Житие Иларию!» Сказано было десятикратно.

«Пусть никогда не осуществится эта дерзновенная попытка!» Сказано было шестикратно.

«То, что принадлежит Богу, не может даваться от человека!» сказано было шестикратно.

«Мы просим Господином Петром, чтобы сие навеки сохранялось!» Сказано было шестикратно.

«Мы испрашиваем, чтобы сие хранилось!»

Иларий епископ сказал: «Читай».

Павел нотарий зачитал:

«Епископ общины Барцинонцев святой Нундинарий исполнил участь человеческого состояния; он пожелал изъявлением последней воли назначить на свое место епископа, почитаемого брата нашего Иренея, которого сам прежде водворил по нашей воле в своем диоцезе, оставив после смерти ему то, что смогла возъиметь бедность, но решение усопшего не умаляет его достоинства».

И пока (нотарий) читал, Проб епископ, выйдя из терпения, сказал:

«То, что он достойный епископ, позволительно допустить, но его поступок не позволителен. Бог дарует преемников. Авторитетом Вашим, окажите сопротивление этому делу Вашим апостольством».

Иларий епископ сказал: «Заверши, что начал».

Павел нотарий зачитал:

«Действительно весь клир и народ той же самой общины и большинство высших провинциальных лиц надеялись на то, что именно он (Иреней) займет его (Нундинария) место, если нами будет дано согласие. Мы, обдумав решение усопшего и приняв во внимание его жизнь и их (Иренея и Нундинария) благородство, а также большое число тех, кто просил [за него], а, одновременно, и [рассмотрев] пользу для упомянутой церкви, сочли наилучшим то, чтобы первосвященник не меньших заслуг заменил такого [великого] священника, который отошел к Богу. В особенности потому, что известно, что церковь его (Иренея) муниципия, в которую он был ранее рукоположен, всегда принадлежала к общине церкви его (Нундинария) диоцеза. Вследствие этого мы смиренно молим Ваше апостольство, дабы вы подтвердили Вашим авторитетом постановление нашего смирения, которое, кажется, нами было справедливым образом принято.

Уже достаточно давно мы подали жалобу в наших письмах о самонадеянности епископа Сильвана, и удивляемся тому, что не получили никакого ответа от Вашего апостольства. Ныне же мы просим, подавая ту же самую [жалобу], чтобы Вы удостоили наставить нас апостольскими увещаниями, что же следует соблюдать по поводу этих обстоятельств. Также мы предпочли повторить наш доклад, если случайно из-за упущения гонца или тягот долгого пути к Вам не смогли дойти письма нашего смирения по этому делу.

(И подпись:) Божественная Вечность да сохранит на непрерывный век Святое Ваше Апостольство, молящееся за нас, для нас всех и Своей Церкви, о воистину наш Господин и апостольский Папа».

Иларий епископ сказал: «Пусть будет зачитано другое послание».

Павел нотарий зачитал:

Послание тарраконских епископов к Папе Иларию, зачитанное на Соборе.

«Блаженнейшему и досточтимому нами апостольским почитанием во Христе Папе Иларию, Асканий и все епископы Тарраконской провинции. Если бы даже не было необходимости в церковной дисциплине, нужно бы было нам испросить эту привилегию для Вашего престола, по которой особая проповедь Блаженнейшего Петра, после того, как получены были после Воскресения Спасителя ключи Царства, возымела попечение об освещении всех по всей вселенной. Насколько первенство его викария превосходит всех, настолько нам его следует почитать и любить. Поэтому мы, поклоняясь Богу в Вас, которому Вы без жалобы служите, прибегаем к вере, восхваленной апостольскими устами, испрашивая ответы оттуда, откуда ничего не предлагается от заблуждения, ничего от злоумышления, но все предлагается от первосвященнического размышления. Хотя все так, однако, среди нас есть лживый брат, о дерзновенной попытке которого не следовало более молчать, и рассказать повелела необходимость будущего решения.

Некто Сильван епископ Калагуры, водворенный в отдаленнейшей части нашей провинции, присвоив себе ненадлежащие права выступления, довел наше смирение до того, что мы против его наипустейшего суеверия обращаемся к единственному лечебному средству, к Вашему престолу. Ибо он прежде уже более семи или восьми лет, отбросив в сторону правила отцов и презрев Ваши установления, рукоположил епископа, притом, что никто не просил [его об этом]. Мы посчитали, что его опрометчивый поступок может быть исцелен братским и мирным увещеванием, он же двинулся к худшему. Наконец, вопреки древности канонов, вопреки постановлениям синода, воспламененный только духом похищения, он сделал пресвитера, подчиненного другому нашему брату (епископу), епископом для того самого места, которое прежде было предназначено тому, на кого, вопреки его воле и оказывавшего сопротивление, он (Сильван) наложил руки, и который уже был приобщен нашему сообществу.

Затем случилось так, что о его достойной сожаления опрометчивости донес нам брат наш, епископ Града Августы Цезарейской, чье усердие и беспокойство было направлено главным образом на то, был ли он полезен в чем-либо, поэтому очень часто он выступал против всех епископов, находящихся по соседству, дабы они не присоединились к схизматику. Однако с упорством, заслуживающим осуждения, один Сильван не постыдился учинить все то, что было недозволено, и о чем нам стыдно говорить. Поэтому, так как должно давать отпор этим похищениям, которые разделяют единство, которые творят схизму, мы просим Ваш престол, чтобы нас наставили апостольскими речами тому, что же Вы желаете соблюсти по этой части, ибо, поддержанные Вашим авторитетом, мы можем с Божьей помощью понять, что следует совершить в отношении рукоположившего и поставленного рукоположенного, после того, как будут вынесены постановления собравшейся братией на достойном почитания синоде против духа мятежа. Воистину будет Ваш триумф, если во времена Вашего апостольства услышит Кафолическая Церковь то, что хранит кафедра Святого Петра, если будут искореняться новые семена плевел.

(И подпись:) Божественная Вечность да сохранит на