От всех епископов и пресвитеров было провозглашено:

«Мы просим, чтобы сие было исправлено!» Сказано было шестикратно.

«Мы просим, чтобы сие было устранено!» Сказано было семикратно.

«Мы просим, чтобы была сохранена дисциплина!» Сказано было восьмикратно.

«Мы просим, чтобы была сохранена древность!» Сказано было пятикратно.

«Мы просим, чтобы сохранялись каноны!» Сказано было семикратно.

«Мы просим, чтобы налагалось наказание на похитителей!» Сказано было семикратно.

«Пусть сохранится нетронутым апостольское поставление!» Сказано было восьмикратно.

«Услышь Христе! Житие Иларию!» Сказано было пятикратно.

«Достойный Папа, достойный учитель!» Сказано было восьмикратно.

Иларий епископ сказал: «Теперь, братья, изложите особые суждения обо всем, что прочитано по вдохновению Бога».

Максим епископ Тавринской церкви сказал: «При соблюдении всей дисциплины, которая относится к священным назначениям, я объявляю в изъявлении лучшее из моего мнения: ничто никогда не должно быть совершено мной из того, что запрещено; об остальных [лицах] я принимаю решение, что всякий, кто сотворит подобное или не пожелает устранить разоблаченное в церквях, будет за тяжкие злодеяния предан суду апостольского престола, что явлено в церквях, он заплатит на суде апостольского престола, на котором ему необходимо будет подпасть под власть судебного решения».

Ингенуй епископ Эбредунский сказал: «У меня обо всех сторонах [проблемы] такое же самое мнение, которым я сам себя обязываю, чтобы мне никогда не соблазниться тем, что запрещено, ибо я понял мой статус и изъявление. Об остальных [лицах] я также полагаю, что всякий, кто явится нарушителем постановлений, пусть знает, что будет стянут путами церковного правила и подвергнется обвинению апостольского престола».

Павел епископ Аквавивы сказал: «Я также ограничиваю себя подобным законом и одинаковым образом принимаю решение и о клириках, которые стали бы нарушителями и одинаковым образом рассуждаю о клириках, которые будут нарушителями; чтобы им не было позволено без опасности для себя соблазниться чем-либо таким, за что подобает понести заслуженное наказание».

Прим епископ Ателланы сказал: «И я полагаю, что это следует соблюдать».

Палладий епископ Сальпинатской церкви сказал: «Я обещаю, что ничего не буду делать против церковной дисциплины или постановлений святых канонов».

Тиберий епископ Сабинской церкви сказал: «Я изъявляю, что сохраняю во всем постановления апостольского престола, и, если застигну, что в моей церкви кто-либо из клириков вопреки предписаниям святых канонов либо женился, либо имеет двух жен, [такой] отлучен будет от церковного служения».

От всех епископов было сказано:

«Мы следуем всем суждениям братьев, мы утверждаем и предписываем, что все они должны соблюдаться. Услышь Христе! Житие Иларию!» Сказано было шестикратно.

«То дурное, что было допущено, да исправится Тобой!» Сказано было восьмикратно.

«То, чему не подобает свершиться, пусть не случается!» Сказано было восьмикратно.

Иларий епископ Церкви города Рима, председательствуя на синоде, сказал: «Так как мы решаем, чтобы форма настоящего определения, которая соответствует мнению святых, дошла до сведения всех церквей, пусть издание деяний станет заботой нотариев, чтобы было невозможно всякому по своему незнанию позволить то, что не позволено».

О деяниях Римского Собора 465 г.

Обстоятельства, связанные с созывом Собора, на первый взгляд представляются довольно малозначительными местными конфликтами, однако им суждено было стать памятными событиями после того, как в эти конфликты вмешался папа Иларий. В 464 г. в Тарраконской провинции, являвшейся северо-восточной окраиной Испанской Церкви, произошел на первый взгляд вполне обыкновенный для западных диоцезов той эпохи поместный Собор под председательством архиепископа Тарраконского Аскания. Однако, именно данному Собору было суждено предопределить созыв другого Собора – Римского, осуществленного папой Иларием и ставшего важной вехой на пути становления Римской кафедры в качестве верховного арбитра во внутренних церковных смутах для всех западных церковных диоцезов.

Непосредственным поводом для созыва Тарраконского Собора стали несколько местных происшествий, не соответствовавших нормам канонического права. В первую очередь Тарраконскую провинцию всколыхнул прецедент назначения умирающим епископом Барсеноны (ныне Барселона) Нундинарием в качестве своего преемника Иренея, епископа Егары[752]. Помимо того, что данное событие вступало в противоречие со знаменитым четвертым каноном I Вселенского Собора, определившим в качестве необходимой процедуру избрания епископа на регулярно заседающем провинциальном синоде, оно также означало, что Нундинарий единолично повысил Иренея до епископского достоинства, тогда как Иреней, как отмечает K. Гефеле, был всего лишь хорепископом[753]. Вторым событием, обусловившим созыв Тарраконского Собора, явилась смута, посеянная епископом Калагуры (ныне Калахорра) Сильваном, который самочинно производил рукоположения епископов, в том числе из числа клириков, принадлежащих другим диоцезам[754]. Очевидно, не будучи в состоянии разрешить данные обстоятельства в соответствии с нормами, установленными на Вселенских Соборах, а также согласно с Соборными постановлениями Испанской Церкви, Асканий Тарраконский и епископы его провинции по совету Тарраконского дукса Винцентия, представителя светской власти, решили апеллировать в Рим к папе Иларию, следуя примеру галльских и африканских епископов. Из двух посланий тарраконских епископов, разобранных папой Иларием, явствует, что в первую очередь Асканий и его собратья отправили письмо с изложением злоупотреблений Сильвана, посеявшего смуту в западных пределах тарраконской провинции, вопрошая как следует поступить в отношении него. Вероятно, Сильван, действительно, представлял на определенном этапе угрозу для канонической целостности тарраконской церковной провинции, ибо из всех отдаленных от Барсеноны епископств лишь диоцез Августы Цезарейской (ныне Сарагоса), в лице своего епископа Анонима[755], остался верным архиепископу Асканию, что явствует из послания Аскания папе Иларию. По неизвестным причинам, как явствует из текста первого послания к Иларию, данное письмо оказалось не востребовано в Риме, виной чему, по мнению Аскания, следует признать либо небрежение перевозчика, либо трудности пути. По-видимому, данное письмо было отправлено в период зимы 464–465 гг., что и объясняет его возможную пропажу.

Не дождавшись ответа, Асканий и епископы его провинции отправили новое послание, которое и является первым посланием тарраконских епископов, прочитанным на заседаниях при папе Иларии нотарием. В нем Асканий подробно изложил дело о завещании Нундинария Барсенонского и просит утвердить его, а также упоминает об оставленном без ответа письме, посвященном смуте Сильвана, текст которого, очевидно, воспроизведен во втором послании, прочитанном нотарием Павлом.

Получив послания, папа Иларий созвал Собор епископов Италии для канонического решения, который собрался довольно поздно – в ноябре 465 года. Собор открылся в базилике «Sanctae Mariae Maioris», в присутствии Илария и свыше сорока италийских епископов, при участии также пяти галльских и двух африканских архиереев. Относительно точной даты Собора в историографии не было однозначной точки зрения. Т. Брюнс, в частности, указывал, что 17 ноября – наиболее распространенная в рукописях дата, может быть изменена на 16 ноября, если следовать рукописям, по которым Соборные деяния были изданы еще у