Несмотря на это, Баффетт написал статью для Forbes, в которой утверждал, что сейчас самое время покупать акции. «Будущее никогда не бывает ясным, – писал он, – за уверенность в будущем на фондовом рынке вы платите высокую цену. Но неопределенность – это друг покупателя, ориентированного на увеличение ценности в долгосрочной перспективе»[679]. Сам Уоррен был как раз таким покупателем, которому мешало только отсутствие денег.

Стэн Липси, наконец, сделал шаг, на который так надеялся Уоррен. Однажды в 1980 году он появился у задней двери омахского дома Баффетта и сказал, что его жена, Джинни, хочет с ним развестись, а ее адвокат раздувает из этого скандал. Баффетт напомнил Липси совет Тома Мерфи: «Стэн, ты всегда можешь послать их к черту».

Уоррен пригласил адвокатов обеих сторон в свой офис для переговоров о разводе. Это было не в первый раз: незадолго до того он примирил своего друга Эда Андерсона и его жену Ширли. Он всегда был готов помочь друзьям в трудную минуту. При этом Баффетт всячески подталкивал Липси к решению переехать в Буффало, что тот и сделал.

К концу 1980 года убытки газеты выросли до 10 миллионов долларов. В годовом отчете Blue Chip Мангер повторил свое предупреждение 1978 года: «Если Buffalo Evening News остановит работу из-за продолжительной забастовки, то вероятнее всего, придется прекратить ее деятельность и ликвидироваться»[680].

Такой пессимизм Мангера мог быть вызван проблемами со здоровьем: несколько лет он страдал от растущей катаракты, пока его зрение серьезно не ухудшилось. После операции по удалению катаракты на левом глазу он перенес редкое осложнение, называемое врастанием эпителия, клетки которого давили на зрительный нерв, разрушая его и вызывая нестерпимую боль[681]. Не в силах больше терпеть, Мангер договорился об операции по удалению глаза, на место которого должны были вставить стеклянный протез.

После операции он «несколько дней чувствовал себя раненым зверем»[682], даже сказал Баффетту, что хочет умереть. Боясь полностью ослепнуть, если подобная проблема возникнет и на правом глазу, Мангер решил обойтись без замены хрусталика, и начал носить очки с толстыми стеклами.

Пока Мангер мучился со зрением, профсоюз водителей Evening News, осмелевший за три года судебных разбирательств, потребовал сверхурочных за невыполненную работу. Решив, что Баффетт не выдержит забастовки на фоне борьбы с Courier-Express, в декабре 1980 года члены профсоюза покинули рабочие места. После неудачных переговоров, которые длились всю ночь, Липси, Генри Урбан и Мюррей с шести утра изо всех сил готовили вечерний выпуск с членами других профсоюзов, которые вышли на работу. Но в последнюю минуту к стачке присоединились типографские рабочие, вытащив из печатной машины уже набранные газетные полосы.

Баффетт понял, что пропал. Многолетний опыт распространения прессы подсказывал, что от крошечного профсоюза водителей из 38 человек газета зависит даже больше, чем от печатников. Печатными прессами могли управлять члены других профсоюзов или добровольцы, но если водители не развезут газеты, то все зря. Баффетт не хотел заменять их курьерами, не состоящими в профсоюзе. «Я не собирался посылать наших ребят разносить газеты по темным закоулкам декабрьскими вечерами», – говорит Уоррен.

В итоге Evening News закрылась. Баффетт объявил членам профсоюза: «Мы откроемся снова, только если у нас будет перспектива нормальной работы»[683]. До точки невозврата оставалось совсем немного[684].

На этот раз профсоюзы дрогнули: через сорок восемь часов Evening News уже продавались на улицах. К тому времени газета, которая продолжала отставать по воскресным тиражам, все же завоевала устойчивые позиции и удерживала преимущество в будни[685]. К концу 1981 года Липси и Баффетт сократили убытки до 1,5 миллиона долларов в год, что было в два раза меньше, чем у Courier-Express[686]. News победила в битве, в которой «выживает самый толстый», заплатив запредельную цену.

Courier-Express продолжала судиться, пытаясь вернуть запрет судьи Брайанта. Но ее владельцы уже видели, как другой судья – рынок – направляется с голубой лентой победителя к Buffalo Evening News. В сентябре 1982 года собственники пытались продать Courier-Express газетному магнату Руперту Мердоку. Но профсоюзы не уступили его требованию отказаться от доплат за выслугу лет. Это был последний ход, после которого оставалось только сдаться.

Buffalo Evening News сразу вышла с утренним выпуском и сменила название на Buffalo News. С козырями на руках Баффетт и Мангер отправились на собрание сотрудников в отель Statler Hilton в центре города. Кто-то заикнулся о новой схеме распределения прибыли. «Как журналисты могут увеличить прибыль?», – задал встречный вопрос Баффетт.

Капитал принял на себя риски и пожинал заслуженные плоды. Они с Мангером поставили 35,5 миллионов долларов на правильность своих решений и могли потерять все. Но и вся прибыль тоже досталась им. Уоррен заверил, что работники получат зарплату за потраченное время – не больше и не меньше. После всего, через что им пришлось пройти вместе, сотрудники были шокированы равнодушием Баффетта.

Покидая офис, они с Мангером прошли мимо издателя Генри Урбана, который, по словам Рона Олсона, «ожидал хотя бы небольшого признания». Мангер уже прославился своей манерой игнорировать людей, но в этот раз и Баффетт проследовал за ним, ни на кого не глядя. Ни один из них не сказал сотрудникам «спасибо» за приложенные усилия. Олсон, идя за ними, жал руки всем подряд, чтобы хоть как-то сгладить впечатление[687].

Уже через год, благодаря повышению рекламных ставок и росту тиража, News заработала 19 миллионов долларов, перекрыв совокупные убытки прошлых лет. Почти половина этой суммы досталась Баффетту. По мере того, как возбуждение от успеха стихало, иссякал и его интерес к газете. Он по-прежнему хорошо отзывался о Buffalo News в годовом отчете, но уже был захвачен новым делом.

Часть пятая

Король Уолл-стрит

43. Фараон

Омаха, 1980–1986

По случаю пятидесятилетия Баффетта пятьсот богачей в смокингах и вечерних платьях прошли по красной дорожке на вечеринку в шикарном нью-йоркский клубе «Метрополитен». Он вполне мог позволить себе арендовать это заведение: Berkshire Hathaway торговалась по 375 долларов за акцию, и за последние полтора года состояние Баффеттов выросло более чем вдвое[688].

Баффетт попросил своего старого партнера по пинболу Дона Дэнли подарить ему балансовый отчет компании Wilson's Coin-Operated Machine[689]. Он начал собирать свидетельства его деловых начинаний, относясь к ним как к предметам культа. Они казались