Кроме того, в XVIII в. значительно расширился экспорт голландских мореходных знаний. Теперь они шли главным образом в направлении северо-восточной Европы. В большом количестве в те края доставлялись голландские наставления и лоции. Самыми популярными были, по всей вероятности, ’t Vergulde licht der zeevaert Класа Хендриксона Гитермакера (впервые изданная в 1660 г.) и Schat-kamer ofte kunst der stuurlieden Класа де Вриса (появившаяся в 1702 г.). Первое пособие, например, долго применялось моряками Шлезвиг-Гольштейна, Любека и Трондхейма. Согласно Кристиану Карлу Лоусу, директору копенгагенской Навигационной школы в 1780-х гг., «Сокровищница Класа де Вриса» в те годы повсеместно применялась в Дании. В 1781 и 1786 гг. Андреас Ой и Феддер Руер получили от датского короля разрешение открыть навигационные школы в Порсгрунде и Осло, применяя эту книгу как методическое пособие. В частной навигационной школе в Данциге преподавали по обоим учебникам в 1802 г. В том же году эти издания упомянуты в отчете о книгах, инструментах, таблицах и рукописях, хранившихся в Гамбургской школе навигации. В этой школе имелись почти все более или менее важные наставления и лоции, изданные в Нидерландах в XVII–XVIII вв.[1219] Начиная с 1749 г. встречаются свидетельства о том, что в Гамбурге и других городах мореходное дело преподают на голландском языке. Влияние Нидерландов на мореходное образование в северо-восточной Европе сохранялось до начала XIX в. Например, в Гамбурге преподавание на голландском не прекращали до 1816 г., а в Эмдене – до 1846 г.[1220]

В дальнейшем навигационные знания распространялись их носителями. Многим скандинавам и немцам случилось послужить на голландских ост-индских судах, китобоях или военных кораблях. Некоторые моряки из северо-восточной Европы освоили в Нидерландах искусство навигации. Самым известным из них был, несомненно, русский царь Пётр, который в свой первый приезд в Голландию в 1697 г. брал уроки судовождения в школе Яна Альбертсона ван Дама, наставника лоцманов в Палате Хоорна Ост-Индской компании[1221]. Во исполнение великого царского плана построить в России военный флот западного типа по стопам Петра последовали многие русские. В 1696 – 1698 гг. первая группа из нескольких десятков молодых дворян по приказу царя прошла мореходную подготовку в Голландии, а в 1708 – 1715 гг. не менее 180 молодых российских мореходов отправились в Европу, чтобы практической стажировкой на голландских и английских кораблях завершить обучение, пройденное в Нидерландах и Великобритании[1222]. Более того, голландские моряки сами отправлялись служить в петровский флот. Корнелис Крюис, обер-такелажмейстер Амстердамского адмиралтейства, ставший адмиралом российского флота, в 1698 г. нанял в Нидерландах на российскую морскую службу 231 моряка: офицеров, младших офицеров и простых матросов, а в 1703 – 1704 гг. завербовал еще 175 человек, в том числе 89 голландцев. Подобный экспорт умений, только в меньшем масштабе, происходил и в царствование Екатерины Великой[1223]. Поэтому неудивительно, что северо– и восточноевропейские языки, особенно русский, в XVIII столетии обильно пополнились морскими терминами голландского происхождения. Голландское zeeman (моряк) вошло в русский словарь как зееман, или зейман, stuurman (лоцман) стал штурманом, а skipper (капитан) шкипером. Таблицу называли зеекартой от голландского zeekaart, а собрание таблиц и лоций носило название зеефакель, или зейфакель, по названию знаменитой лоции ван Кёлена De nieuwe groote lichtende zeefakkel. Голландские dieplood и loodlijn (груз и веревка лота) остались в языке как диплот и лотлинь. Термины peiling (направление), kruispeiling (пересекающиеся направления) и peilkompas (компас для определения направления по угловым координатам) стали русскими словами пеленг, крюйспеленг и пелькомпас[1224].

Новые приемы навигации, появлявшиеся в XVIII в., тоже быстро попадали за границу. Даусов метод определения широты по двум высотам, разработанный в 1740-х гг., вошел в обиход не только в Нидерландах, но и у английских, немецких, испанских, итальянских, шведских и американских моряков. Предположительно с подачи морских офицеров публикации об этом методе появились в Англии в 1759 г., а на следующий год его обсуждали и анализировали в журнале Королевского общества искусств «Философские труды». Таблицы для применения метода Дауса были напечатаны позже под редакцией королевского астронома Невила Масклайна. В США этот метод вошел в обиход после выхода ньюберипортского издания (1799 г.) «Практической навигации» Дж. Хэмилтона Мура (The practical navigator), подготовленного Натаниэлем Боудичем[1225].

С конца XVII в. Голландия заимствует кораблестроительные знания в Англии, Франции и Швеции, но это не мешает ей еще некоторое время оставаться в этой отрасли лидером и примером. Во время первой поездки в Голландию в 1697 – 1698 гг. царь Пётр приложил все усилия, чтобы лично изучить самые совершенные технологи кораблестроения на верфях Амстердама и Заанстрика (а затем продолжил изучение предмета в английском Дептфорде). Царь четыре месяца работал плотником на верфи Ост-Индской компании, брал уроки черчения у художника, конструктора и корабельщика Адама Сило и осматривал мастерские и верфи в Зандаме. Кроме того царь привлек голландских мастеров, чтобы помочь ему поставить на прочную основу кораблестроение в России. В 1690–1720-х гг. десятки корабелов, парусничих и якорщиков, завербованных в Нидерландах, приехали в Россию работать на верфях Архангельска, Санкт-Петербурга и других городов[1226]. Противник России на Балтике, Швеция, на последнем этапе Северной войны тоже пыталась пополнить ряды своих корабельщиков на военных верфях в Карлскроне, нанимая мастеров из Голландии[1227]. Великий шведский кораблестроитель Фредрик Хенрик Чапман, посещавший в 1750-х гг. Англию, Францию и Голландию, скорее всего, был знаком с передовыми технологиями кораблестроения, разработанными в Роттердаме Питером ван Звейндрехтом[1228]. Путевые дневники 1730-х гг. показывают, что и французские мастера-корабельщики живо интересовались голландскими методами конструирования судов. Блэз Оливье, в 1737 г. посещавший военные верфи в Амстердаме, Роттердаме и Флиссингене и беседовавший с крупными голландскими корабельными конструкторами, вернувшись во Францию, использовал некоторые идеи, собранные в Голландии (а равно и в Британии, куда он отправился из Нидерландов), в конструкциях судов, которые строил на верфях Бреста[1229]. В одном из ремесел, необходимых для оснащения судов, французы, по их собственному мнению, сильно уступали голландцам – в изготовлении веревок. После захвата Нидерландов в 1795 г. французский офицер (в прошлом владелец суконной мануфактуры), тщательно изучив все операции, выполняемые рабочими на голландских канатных заводах, доложил флотскому командованию, что канаты и тросы, сделанные в Голландии, хотя и тоньше французских, но гораздо прочнее и крепче. На голландских кораблях, по сравнению с французским военным флотом, чрезвычайные ситуации из-за обрыва снастей были редкостью. Секрет превосходства голландских снастей крылся в том, как их сушили и смолили. По соглашению, заключенному между батавским и французским правительствами в 1799 г., голландцы передали своим французским союзникам знания и технологии в этом виде деятельности[1230].

Среди традиционных отраслей промышленности Нидерландов самым