что стала единственной из сотни людей, кто заболел этой болезнью: «Ну что ж, если процентное соотношение таково, то почему бы и не я. У меня потрясающая семья, которая меня поддерживает. И раз уж я отмечена этой болезнью, значит, кто-то от неё сумел сбежать». Такое нетипичное отношение – идеал, к которому нужно стремиться, но которого редко удаётся достичь, ведь настолько глубокие проницательность и доброта – редкость.

Более распространённым, к сожалению, является гнев, который испытывают как пациенты, так и их семьи. Он может быть направлен на Бога за то, что он создал мир, в котором существует шизофрения, или на судьбу – за то, что она сложилась неудачно, или на самого пациента – за то, что он заболел, или друг на друга – за то, что своим поведением поспособствовали, чтобы болезнь появилась. Люди могут испытывать гнев разной силы: от лёгкого недовольства, которое прорывается, когда из-за больного шизофренией приходится ограничивать себя в общении с другими людьми, до яростной горечи, которая течёт под слоем повседневной рутины, как едкая кислота. А если гнев не находит путь на поверхность, он отравляет человека изнутри и ведёт к депрессии.

Всякий раз, когда я сталкиваюсь с такими семьями, мне хочется отправить их на месяц в буддийский монастырь. Там они могли бы научиться восточному принятию жизни такой, какая она есть, что является бесценным подспорьем в борьбе с этой болезнью. Такое принятие позволяет рассматривать шизофрению как одну из величайших жизненных трагедий, но не даёт ей превратиться в гнойную болячку, которая разъедает самую суть жизни. Как сказала мне одна мать, «вы не можете помешать печали словно птице пролететь над вашей головой, но вы можете помешать ей свить гнездо в ваших волосах».

Семейный баланс. Важным аспектом правильного отношения к шизофрении является способность соизмерять потребности больного члена семьи с потребностями его близких. Семьи, которые самоотверженно жертвуют всем ради больного шизофренией, обычно делают это потому, что чувствуют иррациональную вину за то, что, возможно, стали причиной болезни. Уход за тяжелобольным человеком, который живёт дома, может быть работой, требующей 168 часов в неделю. Кроме того, она не оплачивается и не вознаграждается благодарностью. Кто в таком случае позаботится о человеке, который прикладывает все силы, чтобы ухаживать за больным (а чаще всего это мать)? Как поставить на другую чашу весов потребности других детей? Или потребности родителя или родителей в периодическом отдыхе? Важно подойти к решению этой проблемы с холодной головой и спокойно сказать себе, что больной шизофренией не всегда должен стоять на первом месте. Иногда семьям так сложно справляться с трудностями, что периодическая госпитализация больного становится возможностью получить передышку, и понимающие специалисты по психическим заболеваниям видят эту дилемму и поддерживают родственников в принятии подобных решений.

Реалистичные ожидания. Изменить представления больного о будущем – задача трудная, но решаемая. Она часто тесно связана с принятием болезни им самим и близкими, что особенно трудно сделать, если до шизофрении человек имел хорошие перспективы на успешную жизнь. Такие семьи склонны из года в год сохранять надежду на то, что больной шизофренией когда-нибудь снова станет нормальным и возобновит карьеру. Они строят нереальные планы, откладывают деньги на колледж или большую свадьбу и дурачат друг друга сказками о том, что будет, «когда он/она снова поправится».

Проблема здесь в том, что больной человек знает, что всё это неправда, и это ставит его в безвыходную ситуацию. Он ничего не может сделать, чтобы угодить семье, кроме как выздороветь, а это не в его власти. Некоторые специалисты отмечают эту проблему и призывают семьи снизить свои ожидания. Если это будет сделано, все станут только счастливее. Крир и Винг много общались с такими семьями и вот что написали об этом:

Несколько родственников признались, что отказ от надежды парадоксальным образом стал для них поворотным моментом в примирении со своим несчастьем. «Как только вы теряете надежду, – сказала одна из матерей, – вы начинаете оживать». «Когда понимаешь, что он никогда не вылечится, начинаешь расслабляться». Эти родственники снизили свои ожидания в отношении пациента и обнаружили, что это стало первым шагом к тому, чтобы уменьшить проблему до управляемых размеров.

Другой родитель сказал: «Нужно дойти до дна, впасть в депрессию, прежде чем вы будете вынуждены признать реальность и масштаб проблемы. Сделав это, вы не позволяете своим надеждам стать слишком большими и тем самым не дадите себе разочароваться, когда они не оправдаются».

Это не означает, что семья не должна возлагать на больного шизофренией никаких надежд. Х. Ричард Лэмб, один из немногих психиатров, усердно занимавшийся реабилитацией таких пациентов, сказал: «Признать, что человек имеет ограниченные возможности, не означает, что мы не должны ничего от него ждать». Однако ожидания должны быть реалистичными и соответствовать возможностям больного шизофренией. Как семья человека, который болен полиомиелитом, не должна фантазировать, что его ноги вернутся к здоровому состоянию, так и семья больного шизофренией не должна ожидать, что его мозг снова станет функционировать, как раньше. Психиатр Джон Уинг писал:

Идеалом является нейтральное (не слишком эмоциональное) ожидание того, что результат лечения будет соответствовать достижимым стандартам. Даже специалисту тяжело принимать это правило, что уж говорить о родственниках, которым гораздо тяжелее. Тем не менее мы должны признать, что бо́льшая часть семей путём проб и ошибок всё же приходит к смирению без какой-либо помощи со стороны профессионалов.

Снижение ожиданий часто приводит к тому, что человек впервые за много лет получает удовольствие от общения с другими людьми. Если до болезни он был искусным флейтистом, то снова берет в руки флейту и играет простые пьесы. И он сам, и его близкие могут наслаждаться этим достижением, и оно больше не будет косвенно или явно подразумевать «когда ты выздоровеешь, снова сможешь давать концерты, дорогой». То же и с другими достижениями: самостоятельно проехать на автобусе, сходить в магазин или покататься на велосипеде – они невероятно важны для больного человека, потому что ещё недавно были недостижимыми из-за его заболевания, затронувшего работу мозга. Как жертва полиомиелита находит радость в попытках заново чему-то научиться, так и человек с шизофренией и его семья должны уметь быть благодарными за каждую, пусть и небольшую, победу. Оливер Сакс в своей книге «Человек, который принял жену за шляпу»[28] хорошо выражает это отношение в рассказе о Ребекке. Её мозг был затронут болезнью, но она всё же смогла увидеть красоту в жизни:

Внешне она действительно представляла собой массу недостатков и