— Мы…

— Помогли мастеру Мист сбежать, — перебила ее Триа. Гномка аккуратно разжала пальцы княжны и достала из кармана сложенную бумажку. — Она просила передать это вам.

Княжна развернула записку, прочла, переплела пальцы и что-то беззвучно прошептала. Порывисто вздохнула, а на ее глазах выступили слезы. Молча развернувшись, она зашагала к выходу.

— Триа, что случилось? — Фейна повернулась к телохранительнице. — Я закрыла глаза и не видела, что произошло.

— Госпожа Мист использовала силу наших заклинаний чтобы создать телепорт. Необычный. Я таких раньше не видела, но это определенно был он. Подозреваю, что сейчас она в Сомбрии.

Глава 37

…Накрыв одеялом спящую девушку, Вивиан подхватила одежду и тихонько выскользнула из комнаты. Но не прошла она и десяти шагов, как ноги ее оплели колючие стебли. — Вот ты и попалась, Флато! — раздался из-за ее спины знакомый голос. — Эдель? — Вивиан обернулась. — А что ты здесь делаешь? — Охочусь на должников. — Дриада хищно оскалилась и подхватила связанную Вивиан на руки. — Год назад ты обещала мне ветвь…

Сказания о подвигах Вивиан Флато, Леди Ордена Серебряных Звезд. Из личной библиотеки Опал Гланс

Не прошло и минуты, как громко хлопнула дверь. Эдера вышла в гостиную, заглянула в комнату человечки: пусто. Открыла дверь в прихожую — у порога лежало что-то белое. Эдера подошла, провела ладонью над полом, заставив веточки мха отпустить добычу, подняла разъеденную по краям бумажку и прочитала. «Кажется, случилось что-то нехорошее», — мелькнула в ее голове мысль.

Одевшись, Эдера отправилась к полигонам, но на полпути встретила княжну.

— Ваше Сиятельство?

Княжна подняла голову:

— А, это вы. Она сбежала.

— Кто? — Эдера на мгновение опешила. — То есть как, сбежала? Куда?

— В Сомбрию. Ушла телепортом.

— Ничего не поняла. — Эдера подхватила заплаканную альвийку под локоть. — Давайте зайдем ко мне, и вы все объясните.

— …помогли ей сбежать. — Княжна допила вторую кружку успокоительного отвара. — И подает мне записку.

— Погодите. — Эдера потерла лоб. — Что-то тут не так. Не знаю как гномка, но Фейна точно постаралась бы задержать ее до вашего прихода. А они знали, что Соня ваша амантино?

— Не думаю. Она всегда прятала печать. Даже во дворце. Это Таркис ей посоветовал.

— Тогда понятно. А что в записке?

Альвийка покопалась в карманах и протянула листок, на котором ровными буквами было выведено: «Прости, но роль такой любовницы не для меня». Эдера вновь потерла лоб.

— Ерунда какая-то. Соня же собиралась на этот бал, как на свидание. Даже если она испугалась ответственности, то зачем сбегать, да еще таким опасным способом? Почему она просто не попросила вас убрать метку? — Тут Эдере вспомнился странный вопрос, после которого человечка молчала весь вечер. — Ваше Сиятельство, а Соня знает, что означает печать?

Альвийка отвела глаза.

— Вы что, так ей и не признались?!

Княжна покачала головой и густо покраснела. Эдера чуть не выдернула незрелый шип на затылке:

— И я ничего не сказала. Увидела «распускающийся цветок» и решила не лезть с вопросами, раз все так серьезно. Совсем забыла, что она ничего не знает про наши обычаи. Кажется, я догадываюсь, что случилось.

Княжна подняла взгляд.

— Соне передали записку с просьбой или приказом вернуться. Когда мы выходили из зала, она у меня спрашивала, правда ли, что из-за метки ее никуда не выпустят. Скорее всего ей об этом сказали на балу.

— Я ничего подобного… — Альвийка сощурилась и прошипела: — Элейн.

— Вот видите. — Эдера кивнула. — А Соня подумала, что метка ограничивает ее свободу. Недаром она что-то про рабский ошейник говорила. Потом вы со своим приказом… Вот все и сложилось.

Княжна задумалась:

— Возможно, вы правы, аст Глетчер. Недопонимание и стечение обстоятельств. Вот только мне от этого ничуть не легче.

Успокоительное, которым напоила ее дриада, оказалось очень качественным. Даже спустя час после возвращения во дворец Опал чувствовала лишь легкую грусть. В таком состоянии она и отправилась к срочно вызвавшему ее дяде.

— Опал. — В голосе князя прозвучала легкая напряженность. — Твою гостью нужно срочно переселить во дворец.

— Что случилось?

Дядя поморщился:

— За последние полгода кто-то провел в Сомбрии не меньше двадцати ритуалов инверсии. У всех инвертированных полностью отобрали дар. А подбирал жертв студент с факультета боевой магии, которого мы отправили на Обмен.

— Что?! — Удивление оказалось настолько сильным, что пробилось даже сквозь действие успокоительного. — Это точно?

— К сожалению, да. Его взяли с поличным при передаче списка. Вчера прислали протоколы допроса. Сама понимаешь, оставлять подобное безнаказанным нельзя. Проблема в том, что парень из довольно влиятельной семьи. Я опасаюсь, что кто-нибудь из его родственников или друзей решит отомстить мне и темным, навредив твоей гостье.

— Не волнуйся, дядя. Моя… гостья уже позаботилась о своей безопасности. Сегодня утром она отбыла в Сомбрию телепортом.

— Вот как…

Во взгляде дяди промелькнуло сочувствие, а Опал вдруг вспомнила, что Ренорис Гланс принял княжескую корону на следующий день после подавления бунта, в котором потерял половину родных. Она помнила лишь смутные обрывки тех событий: Таркиса с окровавленным мечом, крики из-за дверей и громкие хлопки, фигуру в плаще и странной, покрытой узорами из мифрила, броне серого цвета, сияющие красным глаза и похороны. Ей тогда было всего три года, и погибших родителей она почти не помнила. Но дядя, Таркис и даже Элейн были намного старше, а видели и осознали куда больше. Не поэтому ли Таркис ведет себя так несерьезно, а дядя, выглядящий куда старше своих ста шестидесяти двух, до сих пор не отправил внучку в ссылку. И не поэтому ли Опал воспитывали в куда меньшей строгости, чем наследниц в других странах. Что ж, пусть ее амантино не с ней, зато жива и даже в безопасности, а значит не все еще потеряно.

— Опал? — В голосе дяди прозвучало беспокойство.

Она покачала головой:

— Все в порядке, дядя.

— На счет три. — Соня опустила забрало и сосредоточилась на татуировке с ключом. — Один. Два. Три!

Боль от ударившей в тело магии была ослепляющей. Лишь отозвавшийся на заклинание поиска далекий огонек, вспыхнувший перед мысленным взором тьмой и зеленью, не позволил ей потерять сознание. Соня потянулась к нему как учила Глори — всей той силой, что сейчас бурлила в ауре, и легонько притопнула левой ногой. Вокруг вспыхнули яркие искры. Тело словно сдавило и растянуло одновременно. Хлопок, искры опали, и перед глазами сперва возникли стены большой незнакомой комнаты, а потом стремительно приближающийся паркет. «Дубовый», — успела подумать Соня