этим очищать темной магией. И все это дома, чтобы никто посторонний не заметил. У нас кухня была больше на лабораторию похожа, даже половина плюща засохла.

Опал припомнила, как ей было неприятно пользоваться темной магией, да и некоторые цветочные горшки в доме дриады действительно были пустыми.

— Она толком не высыпалась полтора месяца. А сходить на охоту — развеяться и пополнить силы — ей было некогда. Мне даже пришлось пару раз поить ее кровью, чтоб хоть как-то взбодрить, потому что кофе и эликсиры уже не помогали. Я не знаю, почему она так отреагировала на этого гроса. Может он особо вкусный или у нее охота не удалась. Пусть поест спокойно и придет в себя, хорошо?

— Ладно, — нехотя согласилась Опал и, поглядев на Соню, вздохнула.

— Может, завтра. — Соня потянулась вперед и легонько поцеловала ее в губы.

— Нет. С понедельника начнутся выпускные экзамены, и ты будешь занята с утра до вечера, да и у меня наверняка будет куча дел. Так, что встретимся мы только на балу.

— На каком еще балу?

— На выпускном. Кстати, ты, как преподаватель, обязана там присутствовать.

Опал обвела пальцем метку на руке Сони, прищурилась и, разглядев среди линий появившийся три дня назад «бутон», улыбнулась — внешняя линия туго скрученной спирали стала волнистой, напоминая крохотные лепестки цветка.

— Но… — Соня оглядела себя. — Что я там буду делать?

Холодно… Хочется есть… Запах крови!.. Еда! Охранный круг… Нельзя — чужое! Еще запах. Знакомый. Да, это она… Она делилась кровью, она поделится едой.

На лезвие кинжала ложатся чары. Клинок вспарывает толстую шкуру. Еда!

Эдера пришла в себя с куском холодной печени в одной руке и кинжалом в другой. Перед ней громоздилась туша гроса со вспоротым животом.

Позади послышался шум. Обернувшись, она увидела, как из палатки вылезает княжна, а следом за ней Соня. И, судя по недовольным лицам и доносившемуся запаху, она испортила им свидание.

— Я правда, очень извиняюсь, Ваше Сиятельство. — Дриада откусила еще один кусок печени и прожевала. — Но это было выше моих сил. Я проснулась вчера вечером, а дома еды нет. Приехала сюда, но всю дичь разогнали охотники на гросов. А потом набрела на вашу стоянку. Почувствовала знакомый запах. — Она кивнула на Соню. — И решила, что вы не очень обидитесь, если я возьму у вас кусочек мяса.

— Кусочек? — проворчала Соня. — Да там только печенки было килограмма три.

— Не обращайте внимания, аст Глетчер, она просто не выспалась. — Опал, заметившая, как бледнеют темные круги под глазами дриады, махнула рукой. — Я вовсе не против, тем более это самое малое, чем я могу отплатить за вашу помощь с эликсирами.

Опал покосилась на возмущенно засопевшую Соню и фыркнула.

Глава 36

Печать амантино (прост. «метка любовницы») — особая магическая печать, наносимая альвийками собственной кровью и магией возлюбленным девушкам других рас. Выглядит как узор из переплетения волнистых линий и спиралей. Результат весьма напоминает магию крови дриад. В пользу этого говорит и то, что внешние элементы узора индивидуальны для каждой альвийки. Центральная часть печати меняет форму в зависимости от того, насколько далеко зашли отношения. На близком расстоянии печать позволяет считывать физическое состояние амантино и частично испытываемые эмоции. Девушка, получившая такую печать, не может причинить прямого вреда альвийке и ее ближайшим родственникам. Вместе с тем, установка подобной печати возможна лишь при наличии действительно сильных чувств и, как видно из названия, равносильна помолвке.

Магия Света и Тьмы. Сходства и различия и их влияние на мышление и образ жизни рас Вельта. Издание второе, дополненное и переработанное. Автор неизвестен. Сомбрийский королевский университет. Экземпляр из закрытого хранилища.

Несмотря на достаточно сложные задания, зачет в ее группе сдали все. Уставшая, но довольная, Соня отнесла протоколы в ректорат и уже собиралась домой, но у дверей приемной ее встретили два пожилых гнома, преподававших упрощенный курс рунологии на других факультетах. Оказалось, что вместо заслуженного отдыха, занятий с Фейной и, как она надеялась, встречи с Опал, ей предстоит замещать мастера Бремера в экзаменационной комиссии.

В первый день студенты, особенно парни с факультета бытовой магии, старались подгадать момент так, чтоб сдать зачетную работу именно ей. Лишь ко второй половине следующего дня, когда число отправленных на пересдачу болтунов перевалило за десяток, ей перестали пытаться отвесить комплимент или пригласить на свидание вместо нормального ответа на вопросы.

На третий и четвертый дни зачет сдавали целители, которые, видимо, знали подробности скандала с Хелле, и ситуация изменилась — к ней стали подсаживаться девушки. Каждая вторая разглядывала ее с любопытством, кое-кто во время ответа пытался строить глазки, а от некоторых альвиек вообще тянуло цветочным ароматом «Розового тумана». Гномы только усмехались в бороды, глядя, как она морщится, опустошая очередной флакон «Ледышки».

Следующие три дня прошли легче — студенты и студентки с боевого факультета всего лишь морщили носы и сдавали работы любому свободному преподавателю. А вечером восьмого дня, когда зачет сдал последний студент, оба рунолога заявили, что она достойно справилась с первым испытанием и теперь ей предстоит принимать экзамен на звание магистра боевой магии. Не обращая внимания на ее возражения, гномы объяснили, что экзамен по непрофильным дисциплинам проводится в большом зале, куда студенты заходят по одному. Кроме знания рун, которые она должна будет оценивать по строгим правилам, ей разрешается, и даже рекомендуется, проверять внимательность и скорость реакции на неожиданные ситуации. А так как «магистры боевой магии должны быть готовы ко всему», в средствах разрешено не стесняться.

В аудитории, где будущих членов комиссии собрали на совещание, уставшая и раздраженная Соня встретила Эдеру, явно пребывавшую в таком же состоянии.

Посмотрев, как две самые молодые преподавательницы в комиссии шепчутся, а потом на их лицах расцветают почти одинаковые хищные ухмылки, ректор едва сдержал улыбку — кажется, в этом году будущих магистров ждут незабываемые экзамены.

В своих предположениях он не ошибся — обе девушки зверствовали так, что даже преподаватели по боевой магии довольно качали головами. Часть колб для эликсиров лопалась при нагревании из-за едва заметных трещин на донышках, среди стилусов попадались деревянные, намертво прилипавшие к заготовкам, как только имитирующая серебро краска стиралась. Карточки с заданиями вспыхивали, а ингредиенты для эликсиров пускали корни и врастали в стол, если их касались напитанными магией руками. Над рассыпанными по полу металлическими пластинками возникали барьеры, о которые можно было запросто споткнуться и разлить уже готовый эликсир, из оставленных под стульями цветочных