Ар подозревал, что эта чуткая маленькая женщина изумит его не раз и не два, но не догадывался, насколько. На протяжении всей этой бесконечно короткой, чарующе длинной ночи, он умирал и возрождался, с каждым разом всё более живым и целым. Элге угадывала его желания по малейшему жесту, взмаху ресниц, нечаянному стону. Дразнила, увлекала за собой, разделяла с ним каждое мгновение, а он не решался закрыть глаза, чтобы это волшебство, такое необходимое, бесценное, не исчезло. Каждое прикосновение нежных ладоней уводило его из стылого одиночества, шажок за шажком, обещая тепло, ленивые вечерние беседы у огня, обжигающе вкусный утренний кофе в правильной чашечке, с неправильной вишнёвой кислинкой — любимый рецепт, оказавшийся общим.

Рыжая девушка, случившаяся с ним, сидела на его животе, смеялась и щекотала длинными прядями прохладных волос, трогала плечи лёгкими поцелуями, замирала, поймав его взгляд.

Элге нравилось на него смотреть. Как расширялись зрачки, затапливали светлые радужки, становившиеся цвета нежной весенней сирени. Нравилось разделённое на двоих безумие — такое, какого не приходилось испытывать раньше.

— Ты куда? — едва ворочая языком, зевнула девушка.

Куда, куда… Ар не хотел, чтобы, проснувшись, Элге увидела перед собой обезображенное лицо. Оно-то осталось прежним, сколько бы тепла и света не вылила на него обольстительная травница, и попытался потихоньку покинуть нагретую постель. Ласковые руки утянули его обратно, такого большого и сомневающегося. Девушка переползла поближе, щуря невероятные зелёные глазищи, погладила его скулы.

— Обещаю: мы вернём твоё прекрасное лицо. Я вижу, каким оно было.

Сонно чмокнула в нос, уткнулась в предплечье и ногу на Ара закинула.

— Мы..? — смущённо кашлянул маг.

— Без тебя ничего не выйдет, — ещё раз зевнула Элге.

Ар нерешительно улыбнулся.

Счастье трогало его мягкой лапой, пушистым лбом осторожно толкалось в грудную клетку. Маленькое, робкое, как первый весенний росточек.

Он проспал всё на свете, но всё равно пробудился раньше, сожалея, что поддался слабости и уговорам девушки. Встретились бы за поздним завтраком… или ранним обедом, что такого-то. Не открывая глаз, Элге нашла его ладонь, потёрлась о неё щекой, переплела пальцы. Растрёпанная, укутанная в одеяло по самую маковку, бесконечно милая.

— Вставать будем?.. — осипшим со сна голосом поинтересовалась она.

Ар, бодрый до неприличия, готовый к новым подвигам, придержал ответ, спешно прикусив язык.

— Доброе утро, — обжёг его ласковый шёпот.

— День давно, — поправил маг со смехом. — Светлого тебе Неба…Эль.

В её глазах плясали солнечные золотинки.

Они выбрались из комнаты только чтобы умыться и привести себя в порядок, после чего Ар вновь на руках затащил Элге в постель. Сюда же вплыл поднос с едой, здесь же они отвлекались на беседу. Время торопилось, и торопился мужчина, упрямо вынимая из сердца ледяные иголочки: неделя закончится в свой срок, и зеленоглазой красавице придётся вернуться в свою жизнь, куда ему хода нет. Должно быть, видела что-то такое Элге в его взгляде, потому что тянулась с поцелуем, нежно ерошила волосы на макушке, снова и снова отгоняла тянущую тоску. Рано!..

— Мне нужно больше знать о тебе и том мире, который хотел впустить сюда, к нам, тот ритуалист, — мягко просила она.

Почти стемнело, когда девушка вытащила мага на прогулку, и как же славно было идти с ней по берегу засыпающего озерца, держа доверчиво вложенную ладошку.

— Я сказал практически всё, что знаю сам, — морщился Ар.

— Ничтожно мало, — не соглашалась Элге. — Тебе нельзя здесь оставаться. Расскажи мне всё, хотя бы о своих поисках.

Маг вздохнул.

— Элге…Эль… Я очень тронут твоим вниманием к моей проблеме, но поверь…

— Меня так дома называли, — улыбнулась девушка светло. — Я знаю, что у тебя больше возможностей, ресурсов, знаний, в конце концов, но я не могу оставаться в стороне, понимаешь?

Он легонько сжал её ладонь.

— Всё свелось к тому, что я ищу способ самому достучаться до Пропасти, её высших. Где-то есть особенные записи на чёрном листе, хранящие описание ритуала. Хотя вот, как видишь, низшим сущностям ничто не мешает являться. Когда-то я был достаточно безумен, чтобы пытаться с ними говорить, но йгены не понимают человеческую речь, Эль.

— Но…

— Я не считаю твои слова бредом, но сам не нашёл им подтверждения. Завидев меня, эти твари пытаются или выпить, или сожрать, а лучше последовательно. Кроме того, я получил информацию, ну как информацию — жалкие обрывки, из первых уст, о том, что связываться нужно именно с аргутом, иметь дело со йгеном бесполезно.

Элге хмурилась, беспокойно шевелила ладонью в его руке.

— Что за чёрный лист?

— Я его так и не нашёл. Иногда кажется, что меня намеренно пустили по ложному следу. Потом уже я начал просматривать все записи, какие удавалось заполучить: книги, древние манускрипты, дневники. Что угодно, любого цвета. Колдовал над страницами: вдруг нужная спрятана под иллюзией. Нет, ни-че-го.

— Кто рассказал тебе о нём?

Элге ощутила, как закаменели плечи мага.

— Тот, кто нашёл способ разговаривать с Пропастью. Тот, кто вовлёк меня в… процесс.

— Он сам не выжил, верно? Когда он тебе обо всём рассказал?

— Верно, — после паузы отозвался Ар. — Я разговаривал с его духом, позже, сильно позже, после всего. Знаешь… куда только не заглянешь в надежде снять эти цепи.

Он дёрнул свободной рукой, будто сбрасывал неподъёмную тяжесть. Элге прикрыла глаза, пытаясь вместе с выдохом вытолкнуть из себя эту боль.

— Почему тот человек не захотел с тобой разговаривать? Мёртвые обычно не скупятся поделиться знаниями, они редко злобствуют, и вообще практически неспособны испытывать эмоции. Им всё равно, если то, что я знаю об этой стороне…не-жизни, правда.