Ар читал и читал, изо всех сил погружаясь в сюжет, стараясь не обращать внимания на простые хлопоты Элге по дому, на запахи еды, проникающие в комнату, на затеянную стирку. Несостоявшаяся герцогиня упрямо отказывалась от помощи магией, предпочитая собственноручно возиться в воде. Теперь, с наступлением тёплых деньков, она вешала бельё на улице, под навесом, и пользовалась входом в пристройку не через купальню, а с улицы.

Маг отложил книгу, выглянул на крыльцо, вроде как подышать воздухом, размяться. Смотрел, как ловко её руки перекидывают на растянутые верёвки мокрую, старательно отжатую ткань, как с пустой корзинкой Элге молча возвращается в дом, поднимается по ступенькам. Споткнулась на последней, запутавшись в длинном подоле, и Ар сам не понял, как оказался рядом, поймал её в объятия. Корзинка покатилась по оструганным доскам, но он и головы не повернул: Элге в его руках, близко-близко, вплотную, учащённо дышит ему в ключицу. В болото всё, пусть всё катится в пропасть! Больше так невозможно. Девушка ухватилась за его рубашку, восстанавливая равновесие, и подняла лицо.

— Спаси…

Это всё, что она успела произнести, до того, как Ар наконец-то дал волю губам, которые ныли и ныли, ожидая прикосновения. Целовать её, раз за разом, не давая времени на новый вдох, трогать жадными руками, прижимать к себе так тесно, что самому дышать нечем, хотелось до онемения каждой клеточки. И он целовал, не закрывая глаз, потому что ему надо видеть её лицо. Надо и всё тут. И Элге ответила на поцелуй-просьбу, и ответила так, что дыхание перехватило, и её руки скользнули вверх, к его плечам, прохладные пальцы легли на затылок, пригибая его голову ещё ближе. Ар, не размыкая рук, прижал её к стене рядом с дверью. Не вырвется, не убежит. Всё его тело пульсировало мучительным желанием, на которое Элге снова отозвалась: прильнула тесно-тесно, на мгновение приоткрыла затуманенные зелёные глазищи. Ар тяжело, рвано дышал, оторвался от её губ только для того, чтобы короткие поцелуи достались восхитительной шее…ямочке над ключицей…тонкой просвечивающей косточке…ниже… Руки спешно тянули вверх бесконечно длинный подол платья — до темноты в глазах хотелось просто развеять его магией. Её ладони нетерпеливо скользнули по рубашке вниз, спустились к поясу его штанов и дёрнули сложное плетение ремня. Он услышал собственный полурык-полустон, и все-таки подключил магию, помогая справиться с ремнём. Быстрее, быстрее… Пальцы коснулись оголенной кожи под платьем — волшебно, до искр в глазах. Ничего не соображая от сумасшедшего желания, Ар губами поймал её стон и ещё теснее впечатал Элге в себя. Не умереть бы прямо так, прямо сейчас… Сначала не понял, откуда взялся глухой стук и ощущение неправильной тяжести на собственном животе. Нетерпеливо дёрнул головой, отгоняя лишнее, стремясь завершить начатое, открыл глаза.

Он полусидел-полулежал в собственной постели, с раскрытой книгой, упавшей на живот. Несколько мгновений в полном недоумении смотрел на чужеродный предмет, пока не откинул чугунную голову на изголовье и не рыкнул вслух. Чудесный, изумительно реалистичный сон истаивал совершенно бессовестно, и только его желание никуда не делось. Ар уставился вниз: вот оно, во всей своей красе, едва не трещит по швам. В бессилии несколько раз постучал затылком в деревянное изголовье. Знал, что так себе способ — не помогает. Хотелось прикрыть веки и досмотреть сон хотя бы в воображении. Ар потер лицо ладонями, чувствуя, что кожу губ все так же покалывает, и скатился с кровати. Холодная вода помогла весьма посредственно. Из купальни он вышел с влажными волосами, не сказать, чтобы сильно успокоившимся. По телу, несмотря на щедро вылитую на себя ледяную воду, пробегали приятные тёплые волны, поднимая толпы мурашек. По ощущениям — его как будто гладили, очень ласково и трепетно. Лицо, брови, скулы, даже шею. Маг тряхнул головой в надежде прогнать наваждение.

На улицу, на воздух, срочно.

Он вышел на крыльцо и…обалдел. Картина раскинулась перед ним самая что ни есть живописная и поражающая своей нереальностью. В тени ближайшего дерева, вольготно развалившись на нежнейшей молодой травке, его призрачный волк, материализовавшийся без его призыва, самым нахальным образом блаженствовал…в руках рыжей. Элге сидела подле него, разметав по земле юбки, и чесала ему наглое бессовестное ухо. Её пальцы то едва касались границы эфемерного тела, то проваливались в полупрозрачную пустоту, но, судя по выражению звериной морды, Ару-волку нравилось! Он подставлял её рукам то одно ухо, то другое, то тыкался в ладони носом и разве что не урчал, как обожравшийся дармовых сливок кошак.

— Что ты делаешь? — голос подчинился кое-как.

Элге слегка повернула голову в его сторону и сместила пальцы на подбородок зверя. Человека обдало почти осязаемым теплом от прикоснувшихся к коже пальцев.

— Глажу, — обозначила девушка очевидное, и улыбнулась.

Не Ару-человеку, а бессовестной зверюге! Ар-человек спустился с крыльца и медленно приблизился к довольной парочке. Смотрел на руки рыжей и как наяву представлял, что это его буйная шевелюра под её тонкими пальцами… После столь откровенного сна это видение было самым невинным, но не менее желанным.

— Он же не чувствует прикосновений.

На мага снисходительно скосили яркий жёлтый глаз. Не чувствующий волк громко рыкнул — звук вышел подозрительно похожим на мурчание кота.

— Я в этом не уверена, — ласково возразила Элге, пробегаясь ноготками по густой волчьей шерсти. Пальцы ощущали не шерсть и не плоть, но ровное приятное тепло. Жёлтые глаза блаженно закатились. Магу сделалось неудобно стоять, он переступил с ноги на ногу; все усилия ледяного купания грозились свестись на нет. Зверь развалился еще вальяжнее, подставляя рыжей светлое полупрозрачное пузо. Она тихо засмеялась и принялась гладить и почесывать подставленную часть тела. Ар прикрыл веки, усилием воли пытаясь избавиться от мурашек, от этих невыносимо приятных волн тепла. Так себе способ, не помогло.

— Что он вообще такое, твой волк? — поинтересовалась Элге.

Её руки на прозрачном серебристом мехе… Нежная улыбка, адресованная зверю… Мужчина прокашлялся.

— Ар — часть меня. Вот такое… воплощение переизбытка энергии и магии.

Пальцы девушки на мгновение замерли, но сразу возобновили поглаживания.

— О, — только и сказала Элге. — А выглядит вполне самостоятельным.

Призрачный волк издал довольный рык.

— Только подкармливать его не начни, — фыркнул маг. — А то с живым перепутаешь, мясо будешь таскать, чего доброго.

— А тебе жалко, да? — засмеялась Элге, неохотно убирая руки от полупрозрачного меха.

Ар-волк покосился на неё крайне недовольно, разочарованно вздохнул и растворился в воздухе.

Ар-человек, вернувшись в дом, с чувством постучался головой о дверной косяк.