уведомил осажденных о разрешении короля Санчо Сильного сдаться. Хроника об этом не упоминает, но, согласно другим документам той эпохи, в тысяча двести втором году Гарсия находился в Памплоне, где сдавал земли в аренду дону Фортунио, архипресвитеру Салинаса.

Эта деталь не давала мне покоя.

По мнению Эстибалис, Альвар был реинкарнацией Гарсии. Рамиро Альвар наделил епископа чертами брата, его навязчивыми идеями и пристрастиями. Если в романе Гарсия умер… кого Альвар винит в его смерти? Кого он хочет уничтожить? Стоило ли волноваться насчет альтера, который исчез после кражи хроники? Меня беспокоило то, что я не знаю, где находится Рамиро Альвар и какие у него намерения. Может, он просто сбежал?

Когда через некоторое время Яго вежливо кашлянул на другом конце линии, я вынырнул из своих размышлений и продолжил:

– Не мог бы ты прояснить еще кое-что насчет документа о привилегиях сеньорам Нограро? Упоминается ли в нем о праве внебрачных детей на наследство?

– В этом нет необходимости. В настоящее время закон не делает различий, все дети имеют равные права наследования имущества. Однако три года назад Верховный суд вынес решение, согласно которому внебрачные дети лишены права наследовать дворянские титулы и привилегии. А в нашем случае обладание титулом сеньора Нограро является обязательным условием для наследования всего имущества в соответствии с классической формулой майората, как я уже тебе объяснял. Но в документе Фердинанда Четвертого есть следующая оговорка: «При отсутствии подходящего законного наследника очередь переходит к старшему внебрачному сыну, если таковой имеется». Не знаю, помог ли я тебе…

– Даже не представляешь, насколько. Не буду тебя задерживать, у меня самого много дел.

– Удачи. Я позвоню на днях, чтобы узнать насчет дедушки.

– Спасибо за поддержку, – сказал я и повесил трубку.

Когда в дверях появилась Эстибалис, я не поверил глазам. Хотя ее рука вновь обрела подвижность, моя напарница все еще находилась на больничном. И, разумеется, ее отстранили от расследования. Впрочем, для Эстибалис «правила» были всего лишь словом из семи букв.

Она села на стол, уронив на пол несколько фотографий, и заявила со смесью триумфа и волнения:

– Кажется, я знаю, где Рамиро.

– Я тоже, но нам понадобится помощь, чтобы его поймать.

После долгого обсуждения мы наметили стратегию.

Вскоре я позвонил в бар, которым управлял племянник Рамиро Альвара.

– Гонсало, добрый день. Это инспектор Лопес де Айяла.

– Как дела, инспектор? На этой неделе приедете на заседание книжного клуба?

– Вообще-то я звоню по другому поводу. Дело куда более серьезное.

– Я слушаю, – ответил он, тяжело сглотнув.

– Ты, наверное, уже знаешь, что Рамиро Альвар Нограро сбежал и находится в розыске. Думаю, в скором времени он выйдет с тобой на связь. Мы не можем приставить к тебе охрану: если он узнает, это сорвет нашу операцию. Однако я оставлю свой номер телефона и посоветую, как обезопасить себя на ближайшие несколько дней. А также дам инструкции на случай, если он позвонит. Мы подозреваем, что своей следующей жертвой он выбрал тебя.

56. Бутылочное море

Унаи

Ноябрь 2019 года

В ту же ночь в баре настойчиво зазвонил телефон.

– Дядя, – нервно пробормотал Гонсало, – тебя ищут.

– Знаю. Мне нужна твоя помощь, чтобы выбраться из страны.

– Не бойся, я тебе помогу. Правда, денег мало… Ничего, что-нибудь придумаем. Я бы никогда не оставил тебя в беде. Ты спас мне жизнь, и я этого не забуду.

Рамиро Альвар на другом конце провода вздохнул.

– Спасибо.

Минуту спустя Гонсало уже звонил мне.

– Инспектор, Рамиро Альвар вышел на связь. И я должен сказать вам кое-что еще…

Итак, момент настал.

– Подозреваемый сейчас рядом? Он тебя слышит? – спросил я.

– Нет, я в баре. Но сразу же отправляюсь туда, где он скрывался последние несколько дней. Он очень нервничает, – добавил Гонсало.

– Кто-нибудь еще в курсе? Мне нужно определиться, сколько брать людей.

– Я не знал, что делать, поэтому позвонил Бельтрану Пересу де Аподаке. Я ему доверяю, он юрист. Правильно ли я поступил?

Я на мгновение задумался.

– Хорошее решение. Рамиро Альвар тоже ему доверяет, и мне будет спокойнее, что вас двое. Я скажу, как действовать, когда вы встретитесь с ним лицом к лицу. Мы окружим здание, так что вам ничего не угрожает. Будем там меньше чем через час.

* * *

Мы прибыли на место с последними лучами солнца. Милан, Пенья и я надели бронежилеты и вооружились. Когда отряд полицейских незаметно оцепил старую кузницу, я позвонил Гонсало. Он уже двадцать минут не выходил на связь, и я начал волноваться.

– Всё в порядке? – спросил я, как только он взял трубку.

– Мы в гостиничном коридоре на первом этаже. Рамиро Альвар прячется в подсобке стекольной мастерской. Он очень нервничает, мы с Бельтраном пытаемся его успокоить.

– Но как он туда попал? – спросил я.

– Он позвонил из больницы Себасу, парню Ирати, – прошептал Гонсало. – Себас работает водителем на «скорой». Рамиро сказал, что его выписали, и попросил отвезти домой. Он убедил Себаса, что из-за инвалидной коляски ему будет проще остаться в кузнице. Ирати и Себас не знали, что укрывают беглеца от правосудия. Я им только что сообщил.

– Да, Рамиро Альвар всеми манипулирует, – спокойно объяснил я. – Пожалуйста, задержите его в комнате. Он станет импровизировать и говорить все что угодно, лишь бы выбраться оттуда. Не позволяйте себя обмануть, не выпускайте его. Мы входим.

Ирати ждала нас у двери гостиницы. Я жестом велел ей не шуметь и убрал пистолет в кобуру. На ее кукольном личике отобразилась тревога: должно быть, мы выглядели устрашающе в полном обмундировании.

Она провела нас через стекольную мастерскую. Десять полицейских рассредоточились вдоль полок, заставленных бутылками из синего стекла и круглыми декоративными вазами, надутыми, как воздушные шары.

Когда мы достигли подсобки, я глубоко вздохнул и постучал в дверь. Милан и Пенья стояли по обе стороны от меня с пистолетами наготове. Было важно, чтобы никто в комнате их не заметил: одно неверное движение, один лишний взгляд – и все погибло. Я осознавал, что имею дело с эмоциональным нитроглицерином, и в этом бутылочном море все могло взлететь на воздух.

– Входите! – раздался голос Бельтрана, молодого адвоката.

Мы с Ирати вошли. Рамиро Альвар сидел в инвалидной коляске своего брата. При виде меня он тяжело сглотнул. Рядом с ним стояла раскладушка, на которой он, вероятно, спал последние несколько ночей. На этот раз я узнал в Себасе не только парня Ирати, но и здоровенного водителя «скорой помощи», который помогал восьмидесятилетнему священнику в Кехане.

Гонсало шагнул вперед.