— Что ты на доске творишь? Мы вообще, в го или рэндзю играем?

— Ты давай, сама ходи, сама зубы не заговаривай.

— Что это за игра? — поинтересовался Тардеш.

— Проходите, садитесь, драгонарий-доно. Эта игра называется гамоку-нарэбе, или рэндзю. Надо выставить в ряд пять фишек противника, или не дать ему это сделать.

Тардеш сел, осторожно убрав в сторону палку, похожую на странный костыль:

— Интересно. Знаете... это же «пять в ряд»! — воскликнул он неожиданно, глядя, как девушки обмениваются ходами.

— Вы знакомы с этой игрой?

— Да, только у нас играют не на доске, а на клетчатой бумаге, и не фишками, а рисуют «крестик» и «кружок».

— Правда? В таком случае, не согласитесь ли вы составить партию, господин драгонарий?

— Ты сначала мне проиграй.

— Не мешай. А?!

— С удовольствием. Только правила объясните. Вдруг отличаются.

— Сейчас... — задумчиво ответила принцесса, и, бросая короткие взгляды на «старшего советника», сделала подряд три хода. «Поддаётся» — подумал Тардеш. Но она поставила одну-единственную фишку, и принцесса аж вскрикнула. Даже непривычный к этой затее драгонарий определил, что её высочество может сейчас проиграть: четыре чёрные фишки её соперницы выстроились в ряд, и рядом с ними, на расстоянии одной клетки стояла ещё одна фишка, готовая завершить не то, что пятёрку — шестёрку.

— Лучше сдавайтесь, Ваше Высочество. По-моему вы проигрываете.

— Посмотрим.

Она закрыла белой фишкой цепочку чёрных, чёрные сразу же сходили в промежуток с другой, и большеглазая красавица захлопала в ладоши:

— Всё! Опять победила!

— Шесть, — сказала дочь императора.

— Где шесть?! — с недоумением и тревогой даже вскрикнула победительница.

— Считай...

Они все втроём склонились над доской. Лицо большеглазой погрустнело, безбровый лоб пошел морщинками, и она, чуть не плача, воскликнула:

— Ой, нет, нет! Как я могла так ошибиться!

— Наконец-то ты проиграла! — с заметным злорадством, но всё так же полушутя, сказала худенькая.

— Реванш, Ваше высочество?! — осведомилась большеглазая.

— Ишь, чего захотела! — замахала худенькая на неё руками.

— Потом, Ёко-тян. Я хочу с господином драгонарием попробовать.

— А что, шесть проигрывают? — негромко осведомился Тардеш, садясь на место большеглазой. На удивление, фишки и доска, которые он ожидал увидеть раскаленными, оказались лишь чуть теплыми — дорогой материал, с расчетом на инопланетных гостей. Для принцессы даже игрушки придумали не простые.

— Да, по правилам Сэнсея, если чёрные делают ряд длиной больше пяти, или одновременно два по три, то они проигрывают.

— Как это — одновременно два?

— Ну вот, смотрите, — она выстроила на доске угол и букву «Т» из фишек: — Любой ход, который приводит к образованию этих фигур, ведёт к проигрышу чёрных.

— Только чёрных? А белые?

— Нет, белые могут ходить, как вздумается.

— Несправедливо.

— Почему же? Чёрные начинают первыми. Какими будете?

— Давайте белыми. Боюсь, не запомню всех ваших ограничений.

— Как вам угодно, — и сделала первый ход в центр доски.

Тардеш заметил, что она промазала мимо клетки, и, ставя свою фишку, осторожно сдвинул её в центр ближайшей.

— Ай-яй-яй, господин шпион! Жульничаете?! Зачем вы сдвинули мою фишку?

— Она не попала в клетку, — объяснил он, немного пристыженный.

— А зачем ей попадать в клетку? Она должна стоять здесь, на перекрестии.

— Как?! — и вдруг понял: — Ходить надо не по клеткам, а по линиям?

— Конечно. Это же вам не шахматы.

Дело пошло быстрее — через минуту и пять ходов Тардеш задумчиво скрёб в затылке, недоумевая, как принцесса смогла построить выигрышную цепочку.

— Ещё раз, господин шпион?

— Да, пожалуйста.

Он напряг всю память, вызывая воспоминания о школьных годах, когда он, помнится, неплохо бил соседей по парте, но все его потуги неизбежно разбивались о мастерство принцессы, игра с которой была похожа на соревнование с вычислительной машиной людей — не больше десяти ходов — и выигрыш.

Фрейлины, имена которых он наконец-то запомнил — Кико (это та, с лисьей мордочкой), Ёко (большеглазая) и Рейко (девочка-шпион), откровенно над ним смеялись, передразнивая его жесты. Наконец, призрак не выдержал:

— Можно я буду чёрными?

— Пожалуйста. Вы хотите сейчас поменяться?

— А что, можно? Посредине партии?!

— Да. Хотите?

— Не ожидал. Нет. Давайте доиграем.

— Ладно. Тогда я пропускаю ход.

— А что, можно и ходы пропускать?

— Да. А вы что, не знали?

Тардеш промолчал, но всё равно проиграл эту партию. «Девочка-шпион», неожиданно подала голос, когда они начинали следующую, подобрала палку, которая и на самом деле оказалась костылём, и направилась к дверям.

— Пойду я от вас.

— Ты куда? — забеспокоилась принцесса.

— К себе. Устала я за сегодня.

— Кико, У-дайнагон, помогите ей.

— Да дойдёт... — начала большеглазая, но подскочившая от слов госпожи худощавая Кико, решительно взяв её за шкирку, поволокла прочь из комнаты.

Драгонарий посмотрел им вслед, и тут только догадался, что странный полосатый наряд Рейко — вовсе не наряд, а многочисленные повязки.

— Что это с ней случилось? Упала откуда-то? — спросил он, когда их оставили наедине.

— Рейко? Да, в конце концов, она ещё и упала. Издержки прежней профессии.

— Прежней профессии?

— Да. Быть убийцей — опасное занятие. Но теперь она только фрейлина. Вон, смотрите, — она показала пальцем вверх, но Тардеш увидел там только поперечную балку, с выщерблиной над головой: — Вот оттуда она и упала.

«Понятно» — подумал он: «В свите принцессы, оказывается, есть и убийца, которая, однако, была столь неуклюжа, что разжалована до фрейлины...». «Однако...» — добавил он, глядя на балку: «Чтобы упасть с такой высоты и так покалечиться — нужно особое умение».

Однако и у него не оказалось особых умений для игры в рэндзю. Продув с прежним — позорным, счётом три партии чёрными, он было обрадовался, видя, что в четвёртой принцесса не атакует по-прежнему жестко, не давая развернуться, а вроде бы беспорядочно ставит фишки по всей доске, но вскоре мимолётное ощущение радости прошло, когда он понял, что из-за этого «беспорядка» на игровом поле не осталось ни единого свободного ряда в пять клеток.

— Сдаюсь! — наконец признался он.

— О, господин совсем плохо играет в эту игру. Никакой тактики.

— Какая тактика может быть в «крестики-нолики»?!

— О, много! — улыбнулась принцесса: — Отвлечь врага