Шрифт:
Закладка:
Все проблемы с антропогенным шумом закончатся лишь в очень далеком будущем. Это случится, когда на Земле не останется людей. В какой момент, неизвестно, но это точно произойдет. Тогда останутся только звуки природы – естественные, какими бы они ни были.
Послесловие
Идея, из которой выросла эта книга, родилась более 40 лет назад – в 1978 г., в кабинете моей гольштейнской гимназии. В то утро мы как раз получили новую книгу по истории, и мой взгляд сразу зацепился за две картины одного и того же художника, Адольфа фон Менцеля, служившие иллюстрациями к теме XIX в. Это были «Концерт для флейты Фридриха Великого в Сан-Суси» и «Железопрокатный завод» («Современные циклопы») со знаменитым чугунопрокатным станом, портрет индустриальной цивилизации. Обе картины отражали реалии жизни художника. Одна напоминала о только что ушедшей в прошлое тишине, вторая описывала шумное настоящее и будущее.
Конечно, тогда я даже не думал, что когда-нибудь напишу книгу о шуме. Но именно с тех пор я не мог отделаться от множества вопросов. Как звучало прошлое? Что можно было услышать в маленьком городке эпохи бидермайера? Каким был мир без автомобилей, самолетов и электричества? Что слышал человек, гуляющий по улицам средневекового города? Или даже в эпоху первых цивилизаций, когда на Земле было еще так малолюдно? Эти вопросы напоминали о себе вновь и вновь, пока я не начал наконец искать ответы. Возможно, чтобы решиться, мне нужно было повидать – и услышать – слишком много всего на свете.
Было ли прошлое идиллически тихим или это мы видим его в розовом цвете? Скорее второе, скажу я вам, закончив эту книгу. Шум был всегда, и никогда не был одним и тем же. Определенные формы шума появлялись и исчезали, сменяли друг друга, усиливались до крайности и вновь стихали. Все это означает, что раньше совершенно не обязательно было тише. Просто шум был другим. Опубликовано множество замечательных работ, посвященных его истории. Моя книга – лишь одна из многих, и в ней изложена моя личная реконструкция истории шума. Другие услышат и оценят его совсем иначе. Ведь шум был, есть и будет делом субъективного восприятия.
Эта книга – не социологическое исследование, не монография о влиянии шума на современный мир и не аналитическая сводка. Я далеко не самый сведущий человек в этой сфере. Я точно многое упустил из виду, собирая данные. Книга о шуме не может быть полной – слишком объемна и многообразна мировая история звуков. Оценивая акустические феномены разных эпох, я не всегда был объективен. Эта книга определенно имеет свои слабые места и страдает неизбежной неполнотой, хотя бы в силу своей европоцентричности. Я не рассматривал звучание ранних цивилизаций Дальнего Востока, Австралии и Африки. Но ведь мне нужно было от чего-то оттолкнуться, с чего-то начать вслушиваться.
Вторая сложность очевидна. Звуки преходящи; отзвучав, они в тот же момент исчезают бесследно. Их нельзя обнаружить методами археологии, они не фиксируются в исторических источниках и не могут быть воспроизведены. Универсального описания звуков и шума не существует, оно в высшей степени индивидуально. Эта неопределенность дает простор интерпретациям, ошибкам и мало располагает к доверию. Лишь в конце XIX в. звук, музыку и шум стали записывать. Сейчас мы знаем, как на самом деле звучал голос Отто фон Бисмарка: он был решительным и твердым, относительно высоким, но не фальцетом, как его описывали раньше. А вот как говорил Фридрих Великий, который жил на сто лет раньше Бисмарка, мы не знаем и не узнаем никогда.
Мои заметки по истории шума смогли превратиться в книгу лишь благодаря помощи множества людей. В первую очередь я благодарю моего литературного агента Даниэля Вихманна и агентство Петры Эггерс за доверие к этому проекту. Книга по истории шума? Когда я заводил о ней речь, многие смотрели на меня с немым вопросом. Я благодарен издательству Rowohlt, и в особенности Даниэлю Мурзе за их смелость. Огромное спасибо моему редактору Кристиану Веллеке за его полезную критику моей рукописи. И, разумеется, спасибо тем, кто мне ближе всего: моим сыновьям Финну и Мике (за их терпение), моей любимой (которая с самого начала ободряла меня и поддерживала, сама будучи успешным автором с многолетним стажем), моему отцу, моим друзьям и участникам моей группы, которых я столько лет бесил своей громкой игрой на ударных.
Звучание мира чарующе. В 2019 г. мне посчастливилось в течение нескольких недель слушать шумный Нью-Дели и неописуемую тишину королевства Бутан в Гималаях. С одной стороны, безумная какофония, которая кажется непереносимой. С другой – медитативный покой монастыря с единственным монахом, расположенного на горном плато на высоте 4300 м, где слышны только шум ветра, дыхание и потрескивание горшка на костре.
Если вы не знаете, куда деться от шума, возможно, эта мысль вас утешит: человечество страдало от него на протяжении всей своей истории. И наша эпоха – не самая громкая из всех. Но достался нам именно этот шум, и именно с ним мы должны разобраться.
Примечания
1
Смысл шутки в том, что Big Bang в английском может означать и «Большой взрыв», и «большой бабах». Те же значения имеет немецкий термин der Urknall, который использует автор. – Здесь и далее, если не указано иное, примеч. перев.
2
Это знаменитая флейта из пещеры Холе-Фельс (Германия), ее возраст – около 40 000 лет. Установлено, что она вырезана из кости белоголового сипа, крупной птицы-падальщика семейства ястребиных. В той же пещере были обнаружены верхнепалеолитические скульптуры и флейты из бивня мамонта, изготовленные по особой технологии с применением клея.
3
Гуделки, или чуринги, до сих пор используются в ритуалах австралийских аборигенов. Они почитаются как сакральные объекты, вместилище душ предков.
4
Автор имеет в виду археологические находки, сделанные на объекте Назлет Хатер 2 в Верхнем Египте: несколько шахт, расположенных на глубине 2 м, общей площадью более 25 км2. Там же были найдены останки людей современного вида, которые, судя по изменению костей, должны были заниматься тяжелым физическим трудом – очевидно, они работали в
