Экран-простыня вспыхнул, и почти в то же мгновение яростный вопль обманутых ожиданий подхватил миссис Уиткомб, закружил ее и потащил прочь. Мир сложился пополам, зрительные образы, запахи, звуки – все исчезло. Никакой боли она не чувствовала, ее окружала темнота, холодная и влажная темнота, сжимавшаяся со всех сторон. Земля сомкнулась над ее головой, давила своей тяжестью ей на спину, забивалась в уши и ноздри. Снова поле, но совсем в другом ракурсе.

(«Верни его или возьми меня туда, где он», дочь, помнишь, ты это говорила?)

(тебе все равно, лишь бы быть рядом с ним, говорила ты)

Миссис Уиткомб вслепую протянула вперед руки и ощутила, что ее дрожащие пальцы коснулись чего-то твердого и острого. Похожего на кости.

(я хочу лишь одного – чтобы ты выполнила свой долг, как обещала)

(многие просят гораздо большего)

(но если ты окажешься для меня бесполезной, я подарю тебе нечто совсем другое)

В тот момент, когда земля наполнила легкие, ее пальцы продолжали перебирать двадцать семь костей, из которых состояла рука мертвого ребенка.

– Господи боже, мисс… то есть Луиз… это чертовски жуткая история.

Вместо лица Сафи я видела лишь размытое светло-оливковое пятно, но по звуку голоса могла представить ее выражение: растерянное, испуганное, ошеломленное.

– Согласна с вами, Сафи.

– И вы видели все это во сне? Поэтому и звонили мне прошлой ночью?

– Я почти уверена, что все это действительно произошло, пока я находилась без сознания, но я прекрасно понимаю, что вы можете мне не поверить. Не сомневаюсь, вы догадываетесь, почему я не хотела рассказывать об этом по телефону, по крайней мере до того, как вы согласились встретиться со мной.

Сафи покачала головой и тихонько присвистнула.

– Господи боже… – снова пробормотала она и через пару секунд добавила: – Хорошо. Значит, мы совершили серьезную ошибку, заставив Сидло еще раз запечатлеть на пленке чужие воспоминания.

– Боюсь, что так. Госпожа Полудня может использовать этот фильм как дверь в наш мир.

– Но мне казалось… Я думала, именно поэтому мы его и снимаем.

– В какой-то степени, да, – вздохнула я. – Вы же знаете, зачем я пыталась…

– Вы хотели поговорить с Госпожой Полудня. Попросить ее оставить в покое вашего ребенка.

– Конечно, все это – непроходимая глупость с моей стороны. Я рассчитывала загнать ее в ловушку, может быть, даже уничтожить. С помощью Сидло запечатлеть ее на пленку, а потом эту пленку сжечь, даже не посмотрев, что на ней снято. По мнению Сидло, именно так следовало поступить миссис Уиткомб.

Сафи отшатнулась, словно я ее толкнула.

– И Сидло был на это согласен?

– Конечно. Я имею в виду, он непременно согласился бы. Он ненавидел Госпожу Полудня, разве вы этого не поняли? Ненавидел за то, что она разрушила жизнь миссис Уиткомб.

Помолчав несколько мгновений, я добавила:

– Хотя, честно говоря… Я не открывала ему своих намерений.

– Вы думали, что сможете поймать бога при помощи долбаной катушки пленки, – произнесла Сафи, которую эта часть стоявшего перед нами неразрешимого уравнения занимала больше всего.

– Всего лишь мелкое божество, по меркам вашего прадедушки, – уточнила я.

– Угу. И все же… – насколько я могла различить, Сафи снова покачала головой и пристально посмотрела на меня. – Честно скажу, мисс, это самая глупая идея, о которой я когда-либо слышала.

– Черт, теперь я сама это понимаю, – фыркнула я и потерла переносицу, то место, на котором прежде сидели очки. – А тогда не понимала. Не говоря уже о том, что все это время я пребывала в состоянии легкого помешательства.

– Не буду спорить, – кивнула Сафи, отпивая кофе.

Мы сидели в кафе «Тим» на первом этаже нашего дома. Учитывая, что при передвижениях за пределами квартиры мне еще требовалась помощь Саймона, это был самый простой и доступный вариант. Саймон гулял с Кларком в парке неподалеку, ожидая, когда я пришлю ему сообщение с просьбой отвести меня домой. Ситуация с моим зрением явно улучшалась, сегодня я уже могла различать предметы, держа их на расстоянии нескольких дюймов от собственного носа, и замечала разницу между статичными и движущимися объектами. Если раньше мне казалось, что на глазах у меня черная повязка, теперь я скорее бродила в тумане, а мир вокруг был покрыт толстым слоем белой штукатурки.

– И что же случилось с Сидло в вашем сне? – спросила Сафи.

Помолчав несколько секунд, я произнесла:

– Он… Он сказал, что ему очень жаль. А она ответила, что это не его вина, не моя, не ее. «Мой грех привлек к тебе Ее внимание, и теперь она не отпустит тебя, пока не использует в своих целях. Но больше Она никогда тебя не коснется». Так сказала миссис Уиткомб.

На несколько секунд я вернулась в свой сон, наблюдая, как призрак миссис Уиткомб скользит рукой по груди Сидло, и внезапно останавливается, сжимая что-то. Сидло хватает ртом воздух, поднимает голову, блаженно улыбается и падает набок. Взгляд слепых глаз становится неподвижным, губы беззвучно шепчут «спасибо». Миссис Уиткомб замирает, кисть ее руки погружена в грудь Сидло, проникнув меж ребрами, она словно не хочет выпустить то, что сжимает.

Ты должна это сделать, Луиз, – сказала она мне. Найди пленку. Уничтожь ее.

– Я знаю.

Она сделает все, чтобы помешать.

Помню, я открыла рот, вероятно, намереваясь отпустить какую-нибудь идиотскую реплику вроде «кто бы в этом сомневался». И тут меня словно что-то ударило, ударило в живот так сильно, что я едва не задохнулась. Свет и тень слились воедино далеко за узкими щелями жалюзи, как мерцание в конце тоннеля. Земля у меня под ногами вибрировала, предвещая приближение поезда.

– Там… что-то скрывается… за тобой?

Сестра, в этом ты можешь не сомневаться. За всем, что есть в этом мире, скрывается что-то еще.

Под вуалью, которая вновь была опущена, череп миссис Уиткомб, казалось, печально улыбался. Свет становился все более ярким, стирая ее черты.

– Да, – произнесла я, едва ворочая пересохшим языком. – Но то, что я имею в виду, это…

(Она?)

Да. Поэтому ты должна проснуться.

Сейчас.

Очнувшись, я обнаружила, что Сафи щелкает пальцами возле моего правого уха, быстро, но осторожно. Она неотрывно смотрела на меня, пытаясь поймать мой взгляд, не привлекая внимания посторонних.

– Мисс Кернс, вы меня слышите? Луиз?

– Слышу, – наконец ответила я.

– Вот и хорошо. Что с вами сейчас произошло?

Я потрясла головой, словно пытаясь прочистить мозги.

– Сама не знаю. Доктор Харрисон говорил, у меня