Вздохнув, я сложила листок вдвое. Оставалось удивляться, как друг при написании этого умудрился угадать все чувства, что я буду испытывать в различные моменты чтения.

Всё-таки Тим хорошо меня знает.

Я покачала головой, ещё раз посмотрела на пряник и отправила его в рот.

Часть 4

Глава 33

— Ты понимаешь, что это неправильно, но остановиться уже не можешь. Примерно так я и жил, — вспоминал Тим, лениво откинувшись на спинку кожаного диванчика в моем кабинете. — Ну и улёт был! В детстве на свиньях катался. Яблоки с грушами в соседских садах тырил. Один раз даже упал, сломал руку… А потом — уу! Молодость! Курил траву, кальян, дрался с кем попало, угонял тачки… Один раз даже мопед. Маргоха, это уже с тобой было! Вот. Жрал, чё хотел и сколько хотел…

— Ты вроде и сейчас в этом себе не отказываешь, — Марго на секунду оторвалась от его плеча затем, чтобы кивком указать мужу на поставленный перед ними специально освобождённый от макулатуры столик. На нём в почти опустевших коробках лежали остатки популярной, вредной и весьма калорийной еды: одинокий кусок пиццы и последние две или три картофельные чипсины. Компанию им составляли ряды кружек, из половины которых торчали чайные пакетики.

«Тук-тук-тук», — раздавался стук серебристых шариков. Игрушка «маятник Ньютона», принесённая из кабинета Антона, теперь находилась передо мной на рабочем столе.

— О, да. Это была крутая идея — вывести вас из столовки и проставиться тут. Вон, даже Катя по такому случаю кусок пиццы съела.

Я, наблюдающая то за друзьями, то за сверкающим перемещением шаров, отняла голову от сложенных на столешнице рук, чтоб продемонстрировать другу ухмылку, а затем, запустив игрушку ещё раз, вернулась к прежней позиции.

— Да, — Марго, не отстраняясь от Тима, подняла голову вверх, с нежностью глядя ему в глаза. — Мне до тебя далековато. Хотя папа мне всегда говорил, что у меня больше мужской характер. А что, он был прав. Я с ним в хозяйстве с малых лет управлялась. Помню, в семь лет коров домой загоняла. Мы с папой и сено косили, и дрова рубили, и воду таскали. С пацанами чаще играла, чем с девочками. Машинками интересовалась. А подросла — и механизмами начала. Вот прикол, мои одноклассницы платья друг у друга таскали, а я всё свободное время под капотом машины проводила.

— Девчонки, вам там под мальчиками удачи, а мой парень — отцовский «Москвич»! Ага, из Москвы, не вникайте в подробности, — хохотнул Тим.

— И вечно у тебя те же шутки. Да… Ещё я обожала мотоцикл. Ездить на нём научилась в двенадцать, потом брата учила. Мотики вообще классные. Катя, когда я у вас в Поздняково на мопеде каталась — это было офигенно.

— Если бы ты росла с моим папой, он бы тебя и трактор учил водить, — улыбнулась я. — Со мной так и было. Он тоже меня многому научил. Правда, твердил, что не выйдет из меня деревенского жителя — «мамино дворянское воспитание мешает». И гены тоже…

— Хорошо, что из меня он тоже не вышел, — сообщил Тим. — В нашем городе, если честно, боялись, что я вернусь и останусь там жить. Особенно дядя Ваня. Чёрт, его даже мне потом жалко было. Это который в частном доме жил по соседству. Помню, как в десятом классе у него в сарае позаимствовал дрель, а он увидел и через сарай за мной погнался. Дело ночью было. Короче, он грохнулся прям в яму с дерьмом!

— И ты всегда утверждал, что случайно побежал именно той дорогой, — я покачала головой.

— Ну может быть, я немного так рассчитал, но в целом — да. А как он вылез потом, весь в…

— Хватит, — засмеявшись, сказала я. — Помню, как он выглядел. За забором увидела, когда потом тебя прятала.

— Я, перед тем как к тебе побежать, не выдержал, остановился и ржал ещё с минуту! Чуть не попался!

— Ну и хулиган же ты, — зацокала языком Марго. — Катя многое о тебе рассказывала.

— И ты тем не менее связалась со мной, ведь так, детка?

— Да, есть в тебе положительные качества, хотя их мало, — хитро улыбнулась Марго.

— А то! Например, я невероятно хорош в постели, — сообщил Тим и довольно захохотал.

Я, подняв бровь, хмыкнула и выпрямилась.

— А ещё невероятно дурной, — Марго со снисходительной улыбкой покачала головой.

— Ладно. Может, займёмся чем-то более продуктивным, чем разговоры о тебе? — предложила я.

— Например? — Тим с шумом поднялся с дивана. — Играть в это уже задолбалось, — друг поймал взглядом слетевший с его жилетки стикер с жирной синей надписью «шериф». — Знаете, а я бы ещё чего-нибудь сожрал. Никто не хочет? — указав на последний кусочек пиццы и получив наши отрицательные ответы, он радостно потянулся к нему. — Ещё бы пивка и «Полицейскую академию»!

— Можно ещё раз повторить наш план, — сказала Марго. — Итак, мы с Катей проникаем в подвал, ищем там всё, что найдём, компрометируем и валим. Тим, ты сидишь в комнате за компьютером, следишь за нами, управляешь дверьми и заодно сторожишь, чтобы нас никто не застал.

— Зай, мы этот план наизусть выучили, — пробормотал Тим, дожевывая пиццу. — Причём подвала тоже.

Я посмотрела на висевший над шкафом круглый циферблат часов.

— Уже девять. Я думаю, надо выходить.

— Сейчас проверю, свободен ли путь, — подруга взяла планшет. — Всё-таки хорошо, милый, что ты подключил сюда трансляцию камер с секретного компьютера.

— С обычного пульта тоже. Кстати, проверь ещё раз здание.

— Здесь всё чисто. По нашим подозреваемым тоже: Цих уехал днём, а Валя — после шести. Так, теперь подвал. Ага. Включаю… о господи, что за чёрт??

Мы с Тимом одновременно ринулись на её возглас, мигом заняв места по обе стороны и уставившись на экран.

— Да это не чёрт, а Валя, — спустя пару секунд, присмотревшись, заметил Тим. — Сбегал домой, покушал и вернулся к делам.

— Что!? — вглядевшисьтоже, я распознала Валентина, который шёл вдоль ряда колб и пробирок. Миновав стол со сложенными на нём коробками, младший сын Павла Филина неожиданно нагнулся и с силой потянул на себя что-то. Затем, посмотрев вниз, принялся куда-то спускаться — судя по всему, там был люк.

— Вот это уже интересно, — пробормотал Тим. — Насколько мы всё изучили, в подвале были только один коридор и две лаборатории. Он сейчас со второй сиганул дальше, под землю!