Двух предложений было достаточно. Может, Камёлё была не так давно на Земле, но она слышала, что до того, как Досточтимейшая Маёвёнё стала главой местной женской ветви Церкви, а затем верховной жрицей, она была Исполнительным палачом. Сделала головокружительную карьеру и взлетела по лестнице духовных санов от самого дна на самый верх, но перед этим, очевидно, в качестве Руки Судьбы перевела на Другой берег космического Бытия какого-то земного друга Ёлтаӱл. Такое случается. Но Ёлтаӱл явно до сих пор не могла этого забыть.

Камёлё снова невольно подумала о письме. О письме отца Луса, также написанном в страхе, в тени смерти, с перспективой подозрений и преследования со стороны Церкви. Во времена, когда Джайлз Хильдебрандт решил оставить сыну послание, он тоже боялся за свою жизнь. Нет, не так: он просто рассчитал, что лишится жизни, и констатировал это с такой же мрачной веселостью и смирением, как теперь Ёлтаӱл. Он предостерегал своего сына от интереса к еретическим текстам, но в то же время пытался кое-что из них ему передать. Написал, что выяснил о механизме клонирования Кораблей… об их Душах… а также о настоящей Праматери Прастарой, о Корабле самого Аккӱтликса. Она действительно была в канале Авалӱн, находилась в плену, как бы Церковь это ни объясняла и как якобы Прастарая Ёлтаӱл над этим бы ни насмехалась. И целый ряд людей, и не только людей, мог интересовать доступ к Ней. Джайлзу Хильдебрандту повезло, что тело предало его еще до того, как до него добралась Церковная полиция. Камёлё ухмыльнулась.

«Мне жаль, Джилеӓс. Я знаю, что ты планировал иначе. Но Корабли намного опаснее, чем ты думал. Пока я тут, Лус никогда не прочитает твои теории о Праматери».

Когда Камёлё в свой первый визит к Пинкертине решила вернуть письмо и не заставлять его необъяснимо исчезнуть, это не означало, что она собиралась выпустить его из поля зрения. Этот кусок бумаги имел стандартный размер ӧссенских документов. Разделен был ровно посередине. Она тщательно его осмотрела и посчитала, сколько в нем строк. А перед вторым визитом взяла другую бумагу и написала новую версию, свою собственную. Из первоначального текста использовала пару предложений, чтобы имитировать стиль Джайлза, но старательно опустила все, что касалось Кораблей. Кое-что, наоборот, добавила. Это было все, что она хотела сказать Лусу. Когда она пришла домой к Пинкертине, об остальном позаботилось трёигрӱ. Пока Цветинка-Сиротинка корчилась на диване и закрывала глаза руками, у Камёлё была уйма времени, чтобы подменить письмо.

Странно. Этот кусок бумаги уже не откроет ничего опасного. И все равно он имеет большую силу. Он может полностью уничтожить Цветинку-Пинкертинку в глазах Луса. Камёлё вновь усмехнулась. «Достаточно, чтобы эта девчонка никогда не решилась. Чтобы Лус сам об этом подумал».

Не то чтобы Камёлё не желала ей такого позора.

– Что было, то к черту, – заговорила Ёлтаӱл. – Какое-то барахло из прошлого не стоит того, чтобы переживать, а?

Но она была бледной. Украдкой протерла глаза рукой.

Камёлё пришла в себя.

– Прости, Ёлтаӱл. Я не должна была спрашивать.

– Я ценю, девочка, что ты не стала искать ответ другими путями. – Ёлтаӱл вышла из меланхолии и энергично встряхнула ушами. – Но, раз мы об этом, ты можешь хотя бы заглянуть, что там творится нынче в Совете. Вот где надо вынюхивать.

– Я уже пыталась. Искала упоминания о фомальхиванине, а это связано с Советом. Но в протонации кто-то все подчистил. Мне бы пришлось идти прямо в здание, к конкретным людям, и надеяться, что именно в этот момент они будут об этом думать.

– Кто-то подчистил? – Ёлтаӱл задумчиво потерла кончик уха. – Это наверняка зӱрёгал. А раз он все зачистил, глееваринам нашей супердосточтимой эминенции прижало. Да. Теперь понятно.

Она засмеялась.

– Понимаешь, это интервью в Медианете… это все не просто так. Не сама в головушке медиантки родилась идея спросить руководителя Совета именно об экстрасенсорных способностях. Ей кто-то подсказал. А кто же знает, что Стэффорд занимается вопросом фомальхиванина? А кто вполне надежный, чтобы медиантишки заглотили его удочку, и достаточно властный, чтобы под камеру не затащили и его, если он не захочет? – Она развела руками. – Бабка Маёвёнё специально подкинула это медиантам. Она думала, что в прямом эфире руководителя Совета накроют и что-нибудь из него выбьют, потому что он не сможет быстро выкрутиться. Был бы очередной скандал, что-то вроде того, что правительство скрывает эксперименты с психотроникой, а Церковь могла бы всех спасать и делать широкие жесты – как когда послала Корабли за колонистами. Если бы у остальных верховных жрецов были собственные планы на фомальхиванина, они тут же бы начали упрашивать, чтобы старая коза все на Земле подтерла. Они бы всё ей выболтали, еще бы и обязанными остались. Она бы хорошенько на этом заработала, даже не один раз, а ручки бы остались чистыми.

– Но ведь не вышло же? Ты говорила, что Стэффорд все опроверг.

– Не ищи в этом великую смелость, – ухмыльнулась Ёлтаӱл. – Может, он просто глупый и до него не дошло, что если так спрашивают, то кто-то знает больше. Но я бы сказала, если он рискнул отрицать – хоть по закону об информации это наказуемое деяние! – ему есть на кого спихнуть. Или он думает, что есть.

Она покачала головой.

– Этот Стэффорд гнилой мужик, Камёлё. За провал с Д-альфой он тоже ответственности не взял. Когда провалится и это дело, он просто начнет ныть, что ни о чем не знал и что Фиона летела на Марс по своей воле. – Ёлтаӱл радостно засмеялась. – Вот будет сюрприз, когда он узнает, что за него никто это ведерко с дерьмом не понесет.

– Смотри, чтобы не случился сюрприз для тебя. Откуда такая уверенность, что эта твоя Фиона послушает тебя, а не своего шефа? Если она откажется лететь на Марс, ее могут выкинуть с работы.

– Фиона мне доверяет, – заявила Ёлтаӱл.

Затем почесала за ухом.

– В конце концов… не проблема это выяснить, а? Колонисты уже в Солнечной системе. «Шелковый» вчера пристал на Деймосе. Если бы Фиона туда собиралась, то уже бы улетела.

– Я могу сходить на космодром, – предложила Камёлё без восторга.

Но ее начальница махнула рукой.

– Не нужно.

Она прошла мимо, открыла ящик стола и вытащила сундучок с набором из пяти цветных камней.

– Мы спросим оракула.

– Что?! Рё Аккӱтликс, что ты собралась делать?

– Буду пророчить!

Ёлтаӱл разложила на столе полотно с магическими символами и разместила камни по кругу. С серьезным видом всмотрелась в них. Затем взяла один из них, потерла об рукав и вернула на изначальное место. И тихо что-то бормотала.

– Работа паршивая… плевать, – услышала Камёлё отрывки ее монолога.

– Что такое? Не срабатывает?