проигрывали в количестве перед Личной Гвардией нодримского кронпринца, но девушка вселяла в гвардейцев животный ужас своей тьмой, и те приготовились стоять насмерть. Акме поднялась на ноги, собой закрывая брата, разжигая в пещере зловещие ветра.

— Убрать мечи! — гневно загремела невысокая хрупкая Плио, скалой поднявшись над своими подданными. — Вам приказывает сестра вашего господина, дочь Его Величества государя Нодрима! Вы рискуете лишиться головы за неповиновение!

Нодримцы нерешительно остановились.

— Он спит, — во всеуслышание объявил Эвандер, облегченно вздохнув, и Личная Гвардия неуверенно убрали мечи свои в ножны.

— Конечно, спит! — негодующе зарычал Хельс, тоже убрав свой меч. — Угрожать нашему целителю!.. Дикари!..

Плио, Арнил и Эвандер бережно завернули кронпринца в одеяло, под голову подложили ему подушку и уложили недалеко от костра, чтобы ему не было холодно.

— Как чувствуешь себя? — прошептала Акме, заглянув в лицо брата, увидев, сколь бледно оно, устало, обеспокоено и мрачно стало.

— Бывало и лучше… — последовал тихий ответ и тяжкий вздох.

— Не бери близко к сердцу, Лорен… — советовала сестра. — Мнение кронпринца для тебя куда важнее, нежели мнение его Личной Гвардии…

— Иди к нам, Лорен, — бурчал Хельс, суетясь у костра. — Неблагодарные какие! Пусть кронпринц их выкарабкивается, как желает, без твоей помощи. Убить целителя!.. Гнать их отседова…

— Помолчи, Хельс, — сказал Элай, помогая усаживать бледного и ослабевшего целителя. — Они едва ли намеревались убить его…

— Я бы так не сказал…

Акме взялась за мягкий кожаный кошель на поясе брата, где хранились всевозможные принадлежности для оказания первой помощи.

— Я, кстати, нашёл твой… — беззлобно усмехнулся тот, устало потерев глаза.

— Полагаю, мой остался в Кереях?.. — ответила та, с мягким стуком перебирая множество маленьких склянок.

— Твои вещи я никогда бы не оставил… — тихо проговорил он, и Акме, замерев, выдохнула:

— Ты сохранил их?! Невероятно, братец! — воскликнула она, сжав его ладонь, боясь обнять его, дабы не сделать ему хуже. — Благодарю тебя!

Лорен ответил ей ласковой усталой улыбкой, и Акме вновь принялась рыться в его кошеле. Выудив нужную склянку из темного стекла, она откупорила её и принялась растирать виски брату.

— Акме… — мягко позвала её Плио и села рядом с сестрой целителя. — Позволь мне. Я желаю сделать для спасителя моего хоть что-то.

Плио глядела на целителя со столь покорным обожанием, что у Акме не хватило духу отказать принцессе, а Лореy расплылся в нежной улыбке, и глаза его, заворошенные туманом страшной усталости, засияли.

Понимающе усмехнувшись, Акме отдала принцессе склянку с мятным маслом и, подойдя к Хельсу, прошептала:

— Оставим их. Его Высочество Густаво спит. Позволим им воспользоваться драгоценными минутами.

— Я полагал, ему будет приятно провести время с ожившей сестрою, — пробормотал Руфин.

— Раздели с нами некоторые из своих свободных минут, — сказал Буливид Торкьель. — Ужин еще готовится, побеседуй пока со старыми друзьями.

Та присела рядом. Ей был предложен кубок разбавленного вина, от которого она не отказалась, и её кеосские друзья начали с интересом наблюдать за нею.

— Господа, перед нами легендарная птица Феникс, возрожденная из своего же пепла, — провозгласил Руфин, восхищенно сверкая глазами. — Молоденькая девица, обошедшая всех с подобной легкостью, в союзники себе взявшая зараколахонских разбойников и нодримского кронпринца! Твоя удивительная сила — лишь дополнение к твоей храбрости. Признаюсь, могу лишь посочувствовать Арнилу и от души поздравить Гаральда!..

Акме покраснела при упоминании о Гаральде и молча глотнула вина. Жар окутал горло и потоком огня пролился по телу.

— Прошло совсем немного с нашей разлуки, но, оборачиваясь, думаешь, что прошли месяцы… — задумчиво пробормотал Элай. — Столько всего произошло… Мернхольд, просторы Кунабулы, Ущелье, Иркалла, беда с Её Высочеством, стремительное выздоровление… Лорен горевал так сильно без тебя, Акме.

— Полагаю, когда ранили нашу принцессу, ему было некогда горевать обо мне… — с улыбкой заметила целительница. — Там, где дело касается жизни любимых, человеку не стоит много думать о мертвых.

— Теперь мертвые оказались живыми, и возлюбленная, и сестра целителя живы и здоровы, он ослеплён восторгом, — заметил Буливид, поднимая свой кубок. — В Иркалле все мы обрели утраченное.

Буливид, Хельс, Руфин, Элай с приглушённым «ура!» подняли кубки в сторону Акме, поклонились ей и осушили их.

— До чего великолепный ансамбль образуете вы с братом! — отозвался Буливид по обыкновению своему тихо и задумчиво. — Свирепость твоего дара и его исцеляющая сила станут грозой Кунабулы.

— К тому же, демоны боятся её… — заметил Руфин.

Акме устала от этой болтовни.

— Едва ли страх этот нам на руку… — сказала она. — Страх их является порождением ненависти. То был лишь небольшой отряд демонов. С армией нам бы повезло меньше.

— Уверен, ты без труда бы справилась и с армией! — запальчиво воскликнул Кицвилан. — С твоей силой у тебя не может быть врагов.

— Эта сила темна и безудержна. Не удержу её я — никто не удержит.

Вскоре в сторону сестру отозвал Лорен и тихо сказал:

— Я видел проявление твоей силы лишь дважды. В первый раз огонь твой был не столь силен, но ты потеряла силы. Второй раз я наблюдал невообразимое. По началу я не узнал тебя. Ты не была похожа на себя, раздираемая ненавистью. Волны пламени вздымались до… небес, если бы мы не были закованы в камень Иркаллы. Десятки демонов сгорали за раз. Но на твоем лице не было торжества, я видел лишь боль. Почему?..

Акме боялась смотреть брату в глаза.

— У меня ничего не болит… — отозвалась она не слишком уверено.

— Ты боялась, что причинишь Густаво вред. Но где набралась ты подобных страхов?

— Я уничтожаю.

— Ты уничтожаешь всех тех, кто отравлен черной силой Кунабулы!

— А вдруг мы тоже отравлены, Лорен?.. — испуганно прошептала Акме.

— Мы из другого мира.

— Если ты внимательно следил за мною сегодня, ты мог видеть, что демоны, все, как один, склонились предо мной, не сопротивляясь. Вас же они хотели растерзать.

В агатовых глазах Лорена не мелькнуло ни сомнения. Он не верил или не желал верить в то, что сестра была ему врагом.

— Они лишь боятся тебя, — хмуро заключил целитель. — Признают своё поражение.

— Нет! — несдержанно швырнула она. — Они и тебя боятся. Но предпочитают нападать на тебя, из последних сил пытаясь спастись. А мне они поклонились, будто хозяину, будто своему предводителю или союзнику!.. — Акме поморщилась, вгрызаясь вглубь глаз брата своим мученическим взором. — Это отвратительно!.. Какие-то голоса не замолкают. Они ветрами летают вокруг меня и шепчут… шепчут… шепчут…

— И я слышу голоса, — Лорен вдруг усмехнулся. — Я уже решил, что у меня крыша поехала…

Акме промолчала, отвернулась и задумчиво взглянула на сияющую ледяную воду, из света струившуюся вглубь Иркаллы, чтобы там затеряться в вечной мгле.

— Это не