вражеским магам, монстрам, даже к злобному скелету-нежити. Но никто из них не ожидал увидеть нарядно одетого профессионального [Дворецкого], который стоял посреди общего зала и ждал, когда они спустятся.

В мире праздника и веселья он был крайне не к месту. Фишес, Ксмвр и многие-многие постояльцы трактира замерли посреди своего празднества, уставившись на человека в чёрной форме и с аккуратно подстриженными усами. Он поклонился Риоке, приложив руку к животу, пока она спускалась, пялясь на него.

— Риока Гриффин?

Церия посмотрела на свою подругу, когда все взгляды обратились к Бегунье. У Риоки было мрачное выражение лица при взгляде на мужчину. Она скрестила руки.

— Кто спрашивает?

[Дворецкий] выпрямился и с достоинством ей кивнул. Его слова были чёткими и точными:

— Меня зовут Рейнольд, мисс Гриффин. Я [Дворецкий], работающий по прямому найму дома Рейнхартов. Я прибыл сюда по приказу леди Магнолии.

Церия никогда не хотела себе [Дворецкого]… до этих пор она даже не задумывалась об этом. Но теперь она хотела. Полуэльфийка уставилась на мужчину, пока в её голове крутились последствия того, что он только что сказал. Леди Магнолия? Ей нужна Риока? Почему?

Лицо Риоки было очень враждебным, когда она смотрела на Рейнольда.

— О? И что Магнолия от меня хочет?

Мужчина жестом указал на дверь. Через неё Риока увидела карету без лошадей, стоящую на улице. Но это была не простая карета. Это должна была быть одна из дворянских карет, которую тянули магические создания, похожие по своей природе на огненного конструкта, с которым Церия столкнулась в подземелье.

— Карета ждёт вас снаружи. Если вы поедете с нами, мы доставим вас в поместье Магнолии Рейнхарт.

— А если я откажусь?

Церия в шоке уставилась на подругу. Но Риока выглядела вполне серьёзно. Рейнольд кивнул.

— Я не буду заставлять вас идти с нами.

— Мудро.

Риока с усмешкой посмотрел на [Дворецкого]. Он поднял один палец, прерывая её следующие слова.

— Однако я должен вас предупредить, что леди Магнолия послала не только меня.

— Что?

За пределами трактира двери кареты медленно открылись. Церия увидела, как кто-то из неё вышел, но это была не леди Магнолия. Не Магнолия, и всё же крошечный колокольчик в голове Церии – её [Чувство Опасности] – зазвонил, как только она взглянула на эту женщину.

Ресса, главная [Горничная] леди Магнолии, вошла в трактир и оглядела помещение, полное молчаливых людей, словно они были грязью, а она – тряпкой для пыли. Она остановилась, её чёрно-белое платье закружилось вокруг неё, когда она встретила взгляд Риоки через переполненный зал.

Женщина не улыбалась. Она не хмурилась, а просто смотрела на Риоку холодным взглядом, оценивая её с ног до головы и вновь не находя ожидаемого. Лицо Рессы было жёстким, когда она посмотрела Риоке прямо в глаза и произнесла:

— Леди Рейнхарт вас ожидает.

3.10

Йивлон Байрес знала ответ ещё до того, как его произнесли. Она не была златоустной светской, но она ещё в детстве научилась читать людей по глазам. Она научилась танцевать со словами ещё до того, как взяла в руки меч. Разумеется, она оставила тот мир, став авантюристкой, но некоторые навыки никогда не исчезают.

Сейчас она сидела неподвижно, не двигая ни единым мускулом лица; надеясь, что ошиблась. Но [Целитель] лишь покачал головой, постукивая пальцем по серебристо-чёрному металлу, ставшему частью тела Йивлон.

— Мне жаль, мисс Байрес. Но я не думаю, что металл можно удалить.

— Понятно.

Тон Йивлон был легким и свободным от негативных эмоций. Она смотрела мужчине прямо в глаза: любой честный [Дворянин] поступил бы так же. Почувствовав свободу слова, мужчина продолжил, говоря откровенно:

— Я не высокоуровневый [Целитель]. Возможно, кто-то, обладающий Навыком, сможет справиться с этим... несчастьем. Или, возможно, [Врачеватель Костей], хотя вам ещё придётся найти [Целителя] племени гноллов с таким редким классом. А так... я ничего не могу сделать.

Женщина уставилась на свои руки: на металл, который казался таким чужим и тяжелым на её коже. Боли не было… только ощущение вторжения. Она чувствовала металл в себе, и, по правде говоря, другого ответа от мужчины она и не ожидала.

— Что с внешним видом?

Высокая, широкоплечая женщина, стоявшая рядом с [Целителем], прочистила горло. Она была [Кузнецом] и прикасалась к холодному металлу со знанием дела. Йивлон не возражала против вторжения в своё личное пространство, хотя [Целитель] смотрел на неё косо. Но [Кузнец] видела только металл и то, как ему можно было придать форму.

— Это я могу отрезать. Куски под кожей… если они прицепились к кости, я их не трону. Обычно мы используем пилу или перекусываем металл надвое…

— Нет, — поспешно вмешался мужчина.

Женщина спокойно кивнула, прежде чем продолжить:

— …Но с подходящим лезвием мы могли бы разрезать металл. Он деформирован: потерял много прочности при плавке. Зачарованный кинжал срежет большую его часть, а остальное – мы сможем отшлифовать. Это нелегко, но выполнимо.

Йивлон посмотрела на [Целителя], чтобы узнать его мнение. Тот неохотно кивнул.

— Это, конечно, позволит коже дышать и предотвратит большую часть возможных инфекций. Но даже в таком случае металл по-прежнему соединён с костью. Ваши руки...

— Я понимаю. Спасибо.

Ей было невыносимо слушать дальше. Мужчина и женщина обменялись неуверенными взглядами. Наконец [Целитель] заговорил снова:

— Я оставлю вас, чтобы вы оделись.

— А я попробую найти достаточно хороший клинок. Он должен быть зачарованным… дворфийское оружие может подойти, но даже его придётся точить...

Их слова пролетали мимо ушей Йивлон. Воительница подождала, пока они уйдут, вежливо улыбаясь и благодаря их за потраченное время… А также заплатив им за их усилия. Затем она села обратно в маленьком помещении, где её осматривал [Целитель], и потянулась за своей одеждой.

Разумеется, она по-прежнему была в нагрудной повязке, но ей пришлось снять одежду с верхней части тела, чтобы обнажить плечи и руки. Йивлон взглянула на них и увидела металл. Когда-то это были её доспехи, но теперь...

Это выглядела почти как короста. Грязная, обесцвеченная металлическая пластина шла от её плеч вниз к ладоням. Это был не один цельный кусок: вокруг суставов появились трещины, позволявшие ей двигать руками, пусть и с трудом. Ей руки были тяжелыми. И, когда Йивлон уставилась на металл, держа рубашку в одной руке, её глаза наполнились слезами.

Это был момент слабости. Единственный, что она могла себе позволить, пока её никто не видел. Йивлон выронила рубаху