Пока она говорила, Ифу заметил, что в этот раз ее история создает перед его внутренним взором куда как более богатые образы. Он прикрыл глаза, сконцентрировался на них – и понял, что это уже не его собственные картинки, которые создаются умом, как при прочтении захватывающей книги, а записи памяти самой Мэйлинь, и что он буквально смотрит ее глазами, как на корму «Юншаня» с грохотом наваливается нос преследующего дирижабля, и ощущает, как его продувает холодный ветер, смешанный со страхом и азартом боя.

Ахиока почувствовала, как какой-то холодный, искрящийся мурашками поток поднимается по позвоночнику, раскрывается в затылке яркой вспышкой, которая как волна выплескивается вперед и в стороны, обнимая сидящих перед ней.

Четверо ребят сидели вокруг круглого стола с закрытыми глазами. Речь Мэйлинь все больше становилась бессвязной, четкое повествование разваливалось на отдельные фразы, звучащие все с большими паузами: «ведьма», «кругом летали сильфиды», «в Москву», – наконец и они пропали. Однако перед внутренним взором каждого проходили четкие образы всех событий, что происходили с Мэйлинь в течение этого месяца, ее переживания и зачастую мысли. Появилась картинка, как Фёдор с Ахиокой входят в кают-компанию, взгляд Мэйлинь переносится на его лицо, и ее резко накрывает радостью и теплым переживанием любви.

Поток событий резко прервался, и все зашевелились, открывая глаза.

– Что это было? – шепотом спросил Фёдор.

Мэйлинь сидела красная от стыда, с глазами, полными слез. Внезапно она вскочила и, прошептав что-то неразборчивое, выскочила из салона.

– Что происходит? – Фёдор вскочил на ноги.

– Ты не понял? – спросила Ахиока. – Ты ей нравишься, она тебя любит. Она боялась тебе в этом признаться и ждала твоих слов. А теперь мы все это знаем, – она смущенно опустила глаза и добавила: – И то, что ты ее любишь, тоже.

– И она теперь это знает, – тихо сказал Ифу. – Так что Мэйлинь скоро вернется. Просто подожди. – Он достал из жилетного кармана часы, отщелкнул крышку и сказал: – Двадцать минут. Эта же история, с гораздо меньшими подробностями, но рассказанная словами, заняла часа два.

– Ты это к чему? – спросил Фёдор.

– Просто отметил.

Они немного помолчали. Наконец открылась дверь и вошла Мэйлинь. Фёдор вскочил ей навстречу, но она вернулась на свое место и села, потупив глаза. Фёдор сел рядом и коснулся ее плеча:

– Я хотел… – начал было он, но Мэйлинь прервала его, нежно коснувшись руки:

– Я знаю, я же и тебя смогла почувствовать в этом трансе. – Она поморщилась: – Я мечтала, что признание в любви будет с цветами, при свете полной луны, – она чуть не расплакалась, – на мостике через ручей.

– Я люблю тебя, и конечно, так и будет, – сказал Фёдор.

– А зачем? Я же и так уже все знаю.

– Одно другое не отменяет. Цветы будут, только я не буду ждать полнолуния. Будет звездное небо, я сегодня разгоню тучи. И будет наблюдательный пост на спине дирижабля. Придешь на закате?

Мэйлинь кивнула, не поднимая глаз.

– И вы тогда тоже приходите. Раз уж мы настолько связаны, – прошептала она, обращаясь к Ахиоке и Ифу.

– Да, – слитно ответили оба и от неожиданности прыснули, переглянувшись.

– Давайте сейчас о чем-то другом поговорим, – попросила Мэйлинь, с нежностью кладя голову на плечо Фёдора.

– Я могу рассказать, как меня в Англию везли, – предложила Ахиока.

– Давай чуть попозже, – попросил Фёдор, – я не готов к повторению такой же волны откровенности.

– Я думаю, что смогу помочь с решением проблемы с банком, – задумчиво произнес Ифу.

– Как? – спросила Мэйлинь, выпрямляясь.

– Я думаю, Цзиньлун ошибся, говоря, что это номер счета.

– Ты в таких подробностях все это видел? – удивленно воскликнула Мэйлинь.

– У меня большой опыт просмотра памяти прошлых жизней, как своих, так и чужих, потому я смог быстро сориентироваться в этом процессе.

– А я тоже видела свою прошлую жизнь, – возбужденно вставила Ахиока, а потом, покосившись на Фёдора, добавила: – Правда, там я была с Магистром.

– Я подозреваю, что и у нас было много совместных воплощений, – вежливо отреагировал Ифу, – но позволь я вернусь к проблемам Мэйлинь.

– Хорошо, – кивнула Ахиока, – больше не буду.

– Итак. Я правильно понимаю, что расшифровать сообщения можешь только ты, твоя мама и Цзиньлун, раз он сказал, что это он придумал этот шифр.

– До встречи с ним я думала, что только я и родители, – Мэйлинь внимательно посмотрела на Ифу.

– Давай смотреть логически. Твоя мама не знала, в Москву или Лондон ты полетишь первой, поэтому логично предположить, что сообщения были в оба города. В сообщении в Москву была фраза про богатство, и Цзиньлун сказал тебе про лондонский счет. Вероятнее всего в сообщении, отправленном в Лондон, была такая же фраза.

– Возможно.

– Посмотрим теперь на ситуацию глазами твоего дяди Ши Вей. Он наверняка перехватил отправленные из Шанхая сообщения, но не смог их прочитать. Однако он увидел в них одинаковые цифры. Возможно, он тоже думает, что это номер счета или код доступа. Если он запросил Лондон и Москву про расшифровку, то получил ответы, что она невозможна, тут Цзиньлун не скажет правды.

– Да, – Мэйлинь кивнула.

– Мы знаем, что Ши Вей знает про счет и приехал в Лондон. Но он не знает шифра.

– К чему ты ведешь? Я не понимаю…

– Я уверен, что кодом доступа к счету является та самая тарабарщина, что получается при расшифровке. То есть не цифры, а слова.

– «Чаншань Циши падать облако», – прошептала Мэйлинь.

– Возможно, вначале слово «богатство», тогда это пять слов.

– Я могу это проверить, – сказал Фёдор, доставая из чехла на поясе колоду Таро. Он сделал расклад, положил под ним несколько карт и удивлено сказал: – Странно, но не четыре и не пять слов.

– Спроси про шесть или восемь символов, – попросила Мэйлинь.

– Шесть. Однозначно. Почему? – спросил Фёдор, выложив несколько карт.

– Это количество иероглифов в словах «Чаншань Циши падать облако».

– Ага! Значит, это не слова, а иероглифы! – воскликнул Ифу. – А твой дядя укажет другие, ибо он знает только цифры.

– Айя! Ты прав! – вскричала Мэйлинь. – Спасибо, Ифу!

– Пожалуйста, – он кивнул. – Ну что, мы продолжаем?

– Извините, а может, мы сделаем небольшой перерыв? – вмешалась Ахиока. – Я почему-то чувствую себя страшно голодной.

– Я тоже, – кивнула Мэйлинь и встала. – Видимо, это последствие нашего процесса слияния разумов. Сейчас попрошу повара приготовить что-то быстрое, а потом продолжим.

– Я помогу тебе, – сказал Фёдор и поднялся следом.

Ифу проводил взглядом выходящих ребят, улыбнулся каким-то своим мыслям и повернулся к Ахиоке:

– Как тебе здесь?

Она не ответила и продолжила задумчиво смотреть на дверь.

– У них настоящая любовь, – наконец произнесла она.

– Да, – кивнул Ифу. –