Шрифт:
Закладка:
Получив несколько отказов подряд, они заметили, что солнце уже совсем скрылось за горой Дацзяошань. С наступлением сумерек магазины по продаже взрывчатых средств закрыли свои двери. Закусочные, массажные салоны, салоны интим-услуг и караоке-бары, напротив, оживились, и на улице вмиг появилось множество людей: судя по одежде, это были бизнесмены, закупающие уголь, бригадиры, приехавшие с шахт развеяться, а также молодые рабочие, занятые на угольной шахте. Они только-только вымыли руки и лица и с угольной пылью в волосах сразу же пришли в деревню транжирить заработанные по́том и кровью деньги. Возможно, у тех, чьи жизни только что висели на волоске в глубокой шахте, было больше причин наслаждаться развратом на земле.
Снаружи преобладали мужчины, а в расположенных вдоль нее заведениях – женщины. Резкий аромат духов мгновенно вытеснил угольную пыль и распространился по улице. В толпе, наполненной плотскими желаниями, Фан Му и Ми Нань выглядели совершенно чужими. Многие мужчины нагло оценивали Ми Нань, и на их лицах читалось страстное желание. Когда Фан Му уже был готов потерять терпение, она притянула его и спокойно сказала:
– Хватит на сегодня, пойдем в гостиницу.
Дорога назад не была долгой, но из-за оживленной толпы, заполнившей улицы, несколько затянулась. Когда они проходили мимо давешней закусочной, Фан Му заметил, как хозяйка с улыбкой приветствует посетителей, одновременно громко ругая сына, задержавшегося возле двери. Мальчик же наблюдал, как ребята играют с вертолетом на дистанционном управлении, и, услышав оклик матери, тут же бросился в зал, время от времени оглядываясь на маленький вертолет, зависший в воздухе.
Фан Му, хоть и был раздосадован этим моментом, на самом деле ощутил что-то слегка знакомое и радостное.
«Так вот какова жизнь. Полная надежд, неизвестная, бурлящая…»
* * *
Открыв дверь так называемого стандартного номера, первым делом они увидели море пестрых листовок, просунутых через дверную щель. Здесь были и реклама местных угольных компаний, и визитки с предложением «особых услуг». Фан Му был в скверном настроении, поэтому, отпихнув их в сторону, прямо в одежде лег на кровать и уставился в потолок.
Ми Нань, однако, не бездельничала. Она вскипятила воду и, заварив две чашки чая, с косметичкой в руках отправилась в ванную. Звук льющейся воды привел Фан Му в чувство, и он вдруг осознал, что сегодня делит одну комнату с Ми Нань. Тут же запаниковал, торопливо сел на кровати и, схватив прикроватный телефон, набрал номер администратора гостиницы. Он звонил несколько раз, но все время было занято. Как раз в тот момент, когда он собирался набрать номер снова, Ми Нань вышла из ванной, вытирая мокрые волосы.
– Что делаешь?
– Я… – пробормотал Фан Му, уже направляясь к двери. – Я пойду узнаю, есть ли еще свободные комнаты.
– Ерундой не майся. – Ми Нань повесила полотенце на спинку стула и посмотрела в окно: на улице по-прежнему было многолюдно и шумно. – Вряд ли сейчас есть свободные номера.
– Тогда пойду спать в машину, – сказал Фан Му, почесав голову, и полез в рюкзак за зарядным устройством для телефона и бритвой.
Ми Нань, спокойно глядя на него, спросила:
– Ты боишься меня или презираешь?
– Я? – Фан Му покраснел. – Разве это возможно… Я не имел в виду ничего такого… просто…
Ми Нань, однако, не захотела слушать объяснений и, бросив ему полотенце, приказала:
– Иди мыться и ложись спать. Посмотри на себя – вся голова и лицо в золе!
Фан Му взял полотенце, на несколько секунд застыл и послушно отправился исполнять приказ.
Выйдя из ванной, он специально полностью оделся, затем украдкой высунулся на полголовы и увидел, что Ми Нань лежит под одеялом на кровати у окна, держа в руке пульт от телевизора и переключая каналы, и только потом осторожно подошел к кровати у двери, залез под одеяло и с трудом разделся.
Ми Нань лишь бросила на него мимолетный взгляд и продолжила сосредоточенно смотреть телевизор.
Зимняя одежда толстая и многослойная, а если к ней добавить одеяло, то неудивительно, что Фан Му вымотался, сняв только брюки и носки. Немного переведя дух, он всеми силами продолжил борьбу со свитером и трикотажными кальсонами. Уже изрядно изношенный пружинный матрас скрипел все сильнее.
Ми Нань прыснула.
Фан Му как раз подтягивал свитер к голове, когда услышал смех Ми Нань, и вдруг ощутил, что его тело расслабилось, поэтому он, наполовину оставшись в свитере, тоже рассмеялся.
Две кровати, расположенные менее чем в метре друг от друга. Мужчина и женщина, смеющиеся над таким пустяком.
Они веселились минуту или около того. А когда смех постепенно утих, Фан Му понял, что слишком много думает, поэтому просто высунулся верхней частью тела из-под одеяла и быстро снял с себя свитер и кальсоны.
Ми Нань приложила руку к щеке, легла на бок и молча смотрела на него с нескрываемой улыбкой.
– Ты любишь ее? – внезапно спросила она шепотом.
Фан Му, растерявшись, инстинктивно переспросил:
– Что ты сказала?
– Ничего. – Мин Нань тут же отвернулась, накрывшись одеялом до плеч, и Фан Му остались видны лишь ее темные волосы.
Он смотрел на силуэт девушки – даже под толстым ватным одеялом были видны его изящные изгибы, – затем тихо вздохнул и прошептал:
– Я должен извиниться перед тобой за то, что случилось в тот день.
Ми Нань долго молчала, прежде чем раздался ее придушенный голос:
– Ты не обязан извиняться, тем более извиняться за нее.
– Но…
– Ляо Яфань права, в некоторых вещах я действительно уступаю ей.
В этот момент Фан Му вдруг захотел крикнуть ей: «Нет, все не так!» Однако он лишь открыл рот, взмахнул рукой и в конце концов беззвучно ударил кулаком по мягкому одеялу.
Голос Ми Нань раздался снова:
– Яфань – хорошая девушка. Будь к ней добр и не подведи ее… Это твоя судьба.
После этого она больше ничего не произнесла, и комната вновь погрузилась в тишину.
Фан Му какое-то время сидел с поникшей головой, а затем погасил свет.
В момент, когда мир погрузился в темноту, юноша внезапно осознал, что
