одним из призраков Академии, теперь его существование призрачно: то ли он есть, то ли его нет. Он бродит по коридорам Академии как бледная печальная тень. Он и вовсе растворится, исчезнет, если Академия перестанет подпитывать его энергией, а подпитывать она будет только тех незащитившихся аспирантов, которые продолжают ей обещать, что все-таки защитятся, и делают вид, что работают над диссертацией, а заодно устраиваются на какую-нибудь четверть ставки лаборанта или ассистента. Тогда Академия пока дает им время, подпитывает их призраки, и в этом законсервированном состоянии ни туда, ни сюда, они могут существовать годами, некоторые даже лет семь так существуют. Но как только они произнесут вслух страшные слова: «Нет, я не буду защищать диссертацию» – и в тот же миг Академия пожирает их, и эти призраки исчезают, а их тела, лишенные души, обнаруживают себя в салоне МТС.

Во время моей работы преподавателем я была именно таким призраком, закончившим аспирантуру философского факультета и забросившим диссертацию, но все еще планирующим вернуться к работе над ней, бесконечно затягивающим этот процесс, не понимающим, куда двигаться дальше. Пока я продолжала обещать Академии, что вот-вот вернусь к работе над диссертацией, и, чтобы не порывать с ней и оставить себе шанс на научную карьеру, устроилась преподавать в технический вуз, – я еще не исчезла окончательно в мире Академии и не обнаружила свое лишенное души тело в салоне МТС.

Я думаю, вы догадываетесь, что на самом деле салон МТС – это отнюдь не единственная и далеко не самая частая возможность альтернативной реальности для тех, кто выпал из Академии. Многие добиваются успехов в самых разных и очень достойных областях жизни, кто-то годы спустя возвращается в Академию, бывает и такое, а кто-то достигает высот в искусстве, журналистике, бизнесе – да в чем угодно. Вместе со мной на философском училась девушка, которая уже тогда была оперной певицей и пела в Мариинке, и девушка, которая была фотомоделью, и парень, который сразу после окончания факультета открыл свой бизнес, и парень, который стал востребованным фотографом, и девушка, которая потом занялась графическим дизайном, и несколько человек, которые впоследствии пошли изучать психоанализ и стали практикующими психоаналитиками, и девушка, которая потом нашла себя в поле contemporary art, и девушка, которая перешла из философии в социологию и стала известным ученым, и еще можно долго перечислять. Почему же я пишу об этом злосчастном салоне МТС, в котором самом по себе абсолютно нет ничего плохого? Потому что Академия навязывает призракам, аспирантам и начинающим преподавателям весьма определенные сюжеты альтернативной реальности, своего рода сны-наваждения. Это своего рода манипуляция с целью удержать их при себе, которую Академия понимает как заботу – нежелание дать этим юным сущностям пропасть вне ее стен. Самыми частыми сюжетами этих снов-наваждений действительно были тогда салон МТС и еще «Макдональдс». В самой Академии были натыканы фантомные порталы туда: идешь себе по коридору университета, боковым зрением скользнешь по какой-нибудь аудитории, заглянешь в приоткрытую дверь, а там салон МТС или «Макдональдс». Или хочешь спросить студента на экзамене: что вам ближе – феноменология или аналитическая философия? А вместо этого спрашиваешь: вам просто бургер с колой или еще картошечку фри добавить?

Есть сущности – научные сотрудники, инженеры, лаборанты. Они обычно находятся в специальных корпусах, где располагаются научные лаборатории и куда не ходят студенты. Они занимаются больше наукой и организацией науки, но часто бывают одновременно сущностями-преподавателями и сущностями-аспирантами. Эти сущности ведут разработки. Они разрабатывают машины и технологии, которые любит Будущее. Обычно они сами уже внутри Будущего и являются его агентами. Будущее говорит им: нужно разработать вот это и вот это, и они разрабатывают. Самые умные из них могут менять Будущее и находятся с ним в прямом диалоге. Часто это не простые научные работники, а руководители лабораторий, доктора наук, большие ученые, которые возглавляют научные коллективы. Впрочем, необходимо оговориться, что точно так же, как обычные студенты и преподаватели, некоторые доктора наук и академики разумны, а некоторые нет.

Такие сущности – доктора наук и академики, большие ученые, руководители институтов и лабораторий – архонты науки. По идее, их отличительное свойство и есть способность общаться с Будущим и делать то, что оно скажет, а в некоторых случаях – даже менять и создавать его. На практике же Будущее далеко не со всяким академиком захочет разговаривать, кого выберет – с тем и будет говорить, и к научным званиям оно совершенно равнодушно. Есть также административные архонты. Иногда они могут быть одновременно архонтами науки, иногда – нет. Административные архонты имеют разные чины и ранги: заведующие кафедрами, деканы, проректоры и т. д. Самый главный архонт – это ректор. Проблема ректора – что он должен слышать сразу два голоса: голос Будущего и голос Государства, но эти голоса могут спорить и не соглашаться друг с другом. Государство пытается влиять на Будущее и прогнозировать его, но Будущее устроено очень сложно, в нем много магии хаоса, и на него очень трудно влиять, оно любит складываться само и непредсказуемым образом. Оно любит обманывать. Государство тоже. В общем так себе получается разговор, но ректор так или иначе вынужден в нем участвовать. Если он в большей степени административный функционер, он плохо слышит голос Будущего и хорошо слышит голос Государства. А если он сам – настоящий большой ученый, который стал ректором, он лучше слышит голос Будущего, а вот с голосом Государства у него могут возникнуть проблемы. Но он все равно будет делать то, что говорит Государство, потому что по-другому нельзя. Многие настоящие ученые принципиально не хотят занимать административные должности, потому что не хотят слышать голос Государства. По крайней мере, так мне все это представлялось с моей позиции низшего ассистентского чина и статуса призрака.

Отдельно стоит рассказать про касту бюрократов. Подчиняются они напрямую административным архонтам, и занимают в университете, где я работала, отдельный административный корпус. В основном они носят бумажки, подписывают бумажки, ставят на бумажки печати, вбивают данные с бумажек в компьютер. У бюрократов есть разные ведомства. Есть бухгалтерия, расчетный отдел, отдел кадров. Есть сущность, которая выдает ключи от разных аудиторий и позволяет бронировать аудитории под различные мероприятия; есть сущность, которая заведует хозяйством; есть сущность, которая проводит инструктаж по пожарной безопасности – дает полистать журнал с правилами и после этого ставит печать, что ты прошел инструктаж. Все сущности-бюрократы преисполнены осознанием собственной важности, потому что, как они правильно понимают, все в университете зависит именно от них. Они строго соблюдают все правила, ставят на бумагах свои закорючки и демонические печати: обычно все устроено так, что их нужно обходить по кругу. Одна сущность, забрав какую-то часть твоей энергии, отправляет