Неужели он промахнулся с расстояния всего в четыре фута?

Трава стеной стояла вокруг нее. Никакого Лимы рядом не было. Она с трудом поднялась на ноги и тут же присела на корточки на случай, если он окажется рядом.

Что, черт возьми, произошло?

Именно тогда она увидела на траве пятна крови.

Кровь испачкала высокие стебли слева от нее. В грязи она увидела следы большой мужской ноги: казалось, человек шел прочь от места ее падения.

Она еще раз осмотрелась и вновь увидела ржавый кусок металла, который собиралась использовать в качестве оружия. Крепко зажав его в руках, она повернулась лицом к тому месту, где на траве была кровь.

Краем глаза она уловила какое-то движение.

Ребекка стремительно дернулась в противоположную сторону, но вокруг снова воцарилась полная неподвижность. И полная тишина за исключением ударов бешено бьющегося сердца в ушах Ребекки.

Она уставилась на пятна крови. Сделала шаг в их направлении, потом еще один.

Кровь была совсем свежей. Ребекка протянула руку, осторожно раздвигая траву и сжимая другой рукой свое импровизированное оружие.

И в этот момент она увидела его.

Лима лежал рядом с гниющим бревном. Ребекка сделала шаг вперед, пачкаясь в крови, но даже не заметила этого. Ее преследователь был мертв. Его уложил на месте выстрел в лицо. Глаза Лимы остекленели, а над левым глазом виднелось входное отверстие от пули.

Ребекка вздрогнула, оглянулась назад и вдруг увидела еще одного человека, приближавшегося к ней. Значит, она думала, что ее преследует только Лима, в то время как на нее охотились двое. Теперь к ней идет Хайн.

Она начала медленно отступать назад, шаг за шагом, стараясь как можно меньше шуметь. Кусок металла она сжимала так сильно, что, наверное, резала кожу ладони.

Хайн шел ей навстречу.

Столкновения не избежать!

Она изготовилась нанести удар. У нее оставался единственный шанс опередить своего убийцу прежде, чем тот успеет нажать на курок.

«Давай же, сукин сын, иди сюда!» – подумала она, когда рука преследователя раздвинула высокую траву, но возникший перед ней человек оказался вовсе не Хайном, а кем-то, кого она никогда раньше не видела.

В другой руке у него был пистолет, ствол которого смотрел вниз. Как только человек увидел Ребекку, он остановился и успокаивающе поднял свободную руку.

– Все в порядке, Ребекка, – негромко проговорил незнакомец.

А потом медленно положил пистолет на землю.

– Все будет хорошо, я обещаю, – он говорил с ней спокойно и убедительно, как с ребенком. – Я не причиню вам никакого вреда.

Переправа

Вечером, когда Трэвис вымыл посуду после ужина, а Габи была занята перепиской в мессенджере с другом из Чикаго, бывший детектив, а ныне внештатный сотрудник полиции устроился за столом в гостиной с десятью папками, которые ему днем вручила Хаузер. Все нераскрытые дела были убийствами.

Со своего ноутбука Трэвис вошел в систему Управления полиции Нью-Йорка под временным логином, который был ему присвоен по распоряжению Хаузер. Он занялся тщательной сверкой записей в папках с электронными копиями в системе и убедился, что все дела оцифрованы очень аккуратно. В принципе большинство полицейских предпочитало работать с бумажными документами, которые, по их мнению, лучше отражали ход расследования, но Трэвис не пренебрегал никакими деталями.

– Чем занимаешься, папа? – на пороге гостиной появилась Габи.

– Надо проверить кое-какие материалы, которые я сегодня получил от Эми.

Он увидел пульт дистанционного управления в руке дочери и спросил:

– Кино смотришь?

– В девять покажут «Нечто».

– Ого! Настоящая классика!

– Ну, я больше люблю «Ведьму из Блэр».

Трэвис рассмеялся. Когда дети еще жили дома, у него с Марком и Габи любимым видом совместного вечернего отдыха был просмотр старых фильмов ужасов. Наоми никогда не проявляла особого интереса к кино, и, честно говоря, Трэвиса это вполне устраивало: они втроем уютно устраивались на диване и погружались в перипетии сражений с зомби и призраками. После смерти Наоми семейные просмотры стали для них своего рода отдушиной, и за два дня до похорон они провели настоящий киномарафон, посвященный Стивену Кингу, – смотрели «Мизери», «Сияние» и «Кэрри» до трех часов ночи.

– Сделать попкорн? – спросила Габи.

– Отлично, давай! Я скоро закончу.

Трэвис вернулся к своему ноутбуку, закрыл страницу, с которой заходил в полицейскую базу данных и перешел в папку под названием «Монтаук» на рабочем столе. Он создал ее часом раньше, причем и здесь не обошлось без помощи Эми Хаузер. Три или четыре года назад она работала над делом об изнасиловании и убийстве в сотрудничестве с детективом из полиции округа Саффолк на Лонг-Айленде. Трэвис вспомнил об этом очень кстати, когда Эми вручила ему десять папок со старыми делами и решил попробовать получить записи с камер, касающиеся поездки Джонни и Ребекки Мерфи.

– Сможешь замолвить за меня словечко перед коллегой? – попросил он Хаузер.

– Зачем тебе? – подозрительно спросила она.

– Мне позарез нужны записи с камер в порту Монтаука. И, предвосхищая твой вопрос, сразу скажу: это никак не помешает мне выполнить твое задание.

– Так ты все еще пытаешься разобраться с делом пропавшей художницы? – догадалась Хаузер.

– Да, хотя, скорее всего, записи не помогут.

– Но в принципе могут?

Трэвис пожал плечами:

– Могут.

Хаузер помолчала, а затем тихо проговорила:

– Я должна спросить, Фрэнк. Ты ведь не подставишь меня?

– Конечно нет, напарница.

– Учти, я только что отвела тебя к высокому начальству, к Кэтрин Макензи, представила капитану Уокеру, практически поручилась за тебя. Если ты облажаешься, меня живо отправят на улицу регулировать дорожное движение.

– Не отправят. Клянусь, что то, чем я собираюсь заняться, нисколько не повредит работе отдела.

И для Хаузер его слова было достаточно.

Трэвис погрузился в материалы из ноутбука. В папке «Монтаук» было два файла. Первый содержал записи за утро 30 октября 2021 года, как явствовало из его названия, и когда Трэвис дважды щелкнул по нему, на экране появилась панорама порта Монтаук: автостоянка, билетная касса под зеленым навесом, паромный причал с пандусом для автомобилей, паром с надписью на борту «Вороний остров».

Запись началась с 7 утра, за час до того, как паром отчалил на Вороний остров, и почти все время автостоянка оставалась пустой. Трэвис увеличил скорость просмотра вдвое, потом вчетверо. Периодически запись переключалась на автомобильную палубу парома. Та была достаточно большой, чтобы вместить от двадцати до двадцати пяти транспортных средств, в зависимости от их размера. Трэвис видел членов экипажа парома, которые готовили палубу для приема автомобилей и при переключении на пирс – несколько машин, ожидающих заезда.

Когда время на записи стало 7:30, Трэвис перед тем, как включить нормальную скорость воспроизведения, вытащил свой блокнот и пролистал его до страницы, где проложил маршрут Джонни Мерфи и его сестры в тот день согласно данным пеленга с вышек сотовой связи. Маршрут пролегал по скоростной автомагистрали до Монтаука, а затем до Вороньего острова.

На экране начался заезд автомобилей на паром.

Машин было мало, потому что