с человечеством в лице Иисуса Христа. С величайшей горячностью отнесся к делу Александрийский патриарх Кирилл. Не ограничившись посланием к египетским монахам по поводу соблазна, который производило учение Нестория,[824] Кирилл обратился с письмом к римскому папе Целестину и с обличительным посланием к Несторию,[825] который ответил ему в резком тоне.[826] Несторий сам писал римскому папе Целестину, препровождая к нему свои проповеди.[827] Кирилл писал императору и Пульхерии с Евдокией,[828] обращался и к константинопольскому клиру.[829] Папа ответил Кириллу,[830] а к Несторию обратился с обличительным посланием; он писал также константинопольскому клиру и народу по возбужденному Несторием вопросу.[831] Кирилл и Целестин придавали огромное значение делу Нестория, и оба писали о нем Антиохийскому патриарху Иоанну.[832] Несторий пользовался в эту пору большим расположением и полным доверием императора, который относился к горячей агитации Кирилла с большим осуждением. Сохранилось послание императора к Кириллу, в котором Феодосий очень резко и строго осуждает его за возмущение церковного мира и согласия, порицает и за то, что тот позволил себе обратиться не только к нему, но также к Евдокии и Пульхерии и писал притом им иначе, как будто желая усилить разногласие, возникшее по этому делу во дворце. Поведение Кирилла Феодосий называл недостойным духовного лица.[833] Несмотря на это строгое внушение, Кирилл продолжал свою агитацию и имел на своей стороне полное сочувствие папы. Когда папа на местном Соборе в Риме осудил Нестория, то вслед за ним сделал то же и Кирилл в Александрии. К Несторию он обратился с требованием отказаться от своих лжеучений и свои разногласия сформулировал в 12 анафематствованиях (κεϕάλαιά). Посольство Кирилла вручило Несторию требование отречься от своих заблуждений в десятидневный срок. Между тем в Константинополе разрасталось раздражение, которое охватило монахов многочисленных монастырей. Несторий позволял себе в отношении к ним грубые жестокости, а один монах, не пустивший его в церковь, был им избит, отдан светскому суду и приговорен к бичеванию и ссылке.[834]

Уверенный в своей правоте Несторий предложил императору сделать спорный вопрос предметом соборного обсуждения, и Феодосий сакрой от 19 ноября 430 года назначил Собор на праздник Пятидесятницы следующего года, избрав местом его город Эфес.[835] Папа поручил свое представительство Кириллу, назначив также и своих легатов. Император поручил внешнее руководство Собором комиту доместиков Кандидиану. В акте об открытии Собора было изложено точное изъяснение его обязанностей: он должен был следить за тем, чтобы монахи и мирские люди не вмешивались в обсуждение догматического вопроса епископами, чтобы Собор был открыт при наличности всех приглашенных и чтобы съехавшиеся епископы не покидали Эфеса раньше, чем разрешат спорный вопрос. Императорского уполномоченного касался внешний порядок соборных заседаний, но участвовать в прениях по существу Кандидиан не имел права.[836]

В числе первых прибыл в Эфес Несторий. Он явился с небольшим числом епископов, но с большой блестящей свитой. С ним вместе приехал комит Ириней, усердный его почитатель, преданный изучению богословских вопросов, который впоследствии променял свое высокое служебное положение на сан епископа. Главный храм города Эфеса был посвящен Богородице, и почитание Девы Марии было освящено сказанием о том, что она провела здесь последние годы своей жизни. Епископ города Мемнон видел в Нестории как бы личного своего врага за умаление чести Пресвятой Девы, прием, оказанный ему, был весьма холоден. Иначе встретили Мемнон и население Эфеса Кирилла, когда он прибыл в сопутствии 50 епископов и большой свиты служителей и параболанов.

Для Кирилла были открыты все храмы, тогда как для Нестория они были закрыты. Вновь прибывавших епископов Кирилл и Мемнон старались привлечь к себе всякими способами, тогда как Несторий держал себя весьма надменно и при личном свидании с двумя расположенными к нему епископами отвратил их от себя резкими и оскорбившими их смиренную веру рассуждениями. То были Акакий, епископ Мелитены, и Феодот — Анкиры. Время шло, между тем ни Иоанн, патриарх Антиохийский, ни легаты папы не являлись. Кирилл и Мемнон настаивали на открытии Собора, но Кандидиан заявлял, что необходимо подождать приезда Иоанна с епископами Сирии, которые были в пути; против открытия Собора были также Несторий и единомышленные с ним епископы.

Рано утром 22 июня Кирилл и Мемнон с епископами своей партии собрались в главном храме Эфеса, где должны были, по распоряжению Мемнона происходить заседания Собора. Кандидиан явился в собрание и заявил протест, ссылаясь на распоряжение императора, который поручил ему следить, чтобы Собор не оказался партийным ввиду того, что такие собрания единомышленников ведут только к схизмам и раздорам в Церкви. Но Кирилл и Мемнон не уважили протеста представителя императора и хитростью заставили его прочесть императорский указ об открытии Собора. Выразив затем громкими криками верноподданнические чувства императору, они заставили Кандидиана удалиться, так как он не имел права участвовать в обсуждении порученного императором Собору дела, и открыли заседание. Несторий и сочувствующие ему епископы, которые стояли за то, что необходимо ожидать прибытия всех приглашенных на Собор, прислали свой протест через депутацию, которая вошла в храм вместе с Кандидианом. Депутаты не были выслушаны, и гневные крики собравшихся и грубые поношения заставили их удалиться. Кирилл принял председательство ввиду того, что папа Целестин поручил ему свое представительство, и заседание шло по форме. Была отправлена депутация пригласить Нестория, но она не была им принята. Ее направили к нему во второй и третий раз с тем же успехом. Формальность трехкратного приглашения была соблюдена, и Собор приступил к чтению документов. При величайшем единодушии собравшихся 198 епископов Несторий был осужден и над ним изречено отлучение.[837]

Пункты обвинения Нестория были точно сформулированы и присланы ему. Кандидиан запретил публиковать решение и издал эдикт, в котором излагал, как Собор открылся вопреки его протесту.[838] Одновременно с тем он послал донесение императору о самоуправных действиях Кирилла и Мемнона. Несторий с сочувствовавшими ему епископами также обратился к императору с жалобой на самоуправство Кирилла и Мемнона и с заявлением, что они не чувствуют себя безопасными в Эфесе ввиду угроз произвести над ними насилие.[839]

Через три дня прибыл Иоанн с сирийскими епископами. Немедленно составился другой Собор с участием Нестория и сочувствовавших ему епископов, который, после ознакомления с деяниями Кирилла и Мемнона, изрек над ними отлучение, о чем и уведомил их. От имени Собора восточных епископов были отправлены послания к императору, императрицам, сенату, клиру Константинополя и народу с