– Достаточно. Сказочная история вашей полудикой страны меня не интересует.

Травник поднял голову. «Да ведь он в отчаянии», – с удивлением подумал Карлус.

– Умоляю вас, ваше величество. Ведь вы не любите его… о, простите, я не хотел оскорбить вас, но…

Настоящее, неподдельное горе. Лицо растерянное. Губы дрожат. Ребёнок. Обиженный ребёнок. Наивное дитя среди взрослых, занятых серьёзным делом.

Король тоже это заметил и сейчас же принял приятный отеческий тон.

– Я вижу, ты к нему привязался. Отчего же не хочешь остаться и по-прежнему ходить за ним?

– Я хочу, но не могу. Больше не могу.

Сказал так, будто его тут ежедневно пытают.

– Жизнь при дворе совсем не привлекает? – мягко изумился король, – Довольно странно для юноши из хорошей семьи.

Карлус внутренне улыбнулся. Он угадал. Снова.

– Да, да. Мне всё известно, – благодушно продолжал его величество, – ты – родной сын Яся Ясеня, более известного как Липовецкий Травник. Того самого, которого наш господин медикус именует великим.

– Но это не тайна. Никогда этого не скрывал. Просто никто не спрашивал.

– Однако человек, назвавшийся по приезде в Липовец Ясем Ясенем, на самом деле высокородный Ясениус Гронский.

Кавалер не стал объяснять его величеству, чего ему стоило узнать такое. Как-нибудь потом. Такое заслуживало отдельной награды. Сейчас перед королём лежал уцелевший во всех войнах и переворотах толстенный том Алой скрижали королевства, оборванный листок с обгорелым краем, исписанный собственной рукой Липовецкого Травника, и письмо в самодельном конверте с чётким гербовым отпечатком на сургуче и красивой фамильной подписью – бесспорные доказательства.

– Гронские – весьма древний и славный северный род, – с удовольствием похлопал по раскрытой книге его величество, исподволь любуясь закаменевшим лицом юного строптивца. – Испокон веков владели Северным Пригорьем. У тебя десять поколений благородных предков. Ясениус Гронский был убит в Липовце семь лет назад. С тех пор ты, видимо, зарабатывал на жизнь, бродя по стране и пользуясь тем, чему успел научиться в семье. Право, в этом нет ничего зазорного. В военное время каждый выживает как может. Но я всё-таки хотел бы, чтобы твои труды были вознаграждены по достоинству. У меня… хм… есть ещё одно дорогое дитя.

Да уж. Вот так сразу и прямо в лоб. Следовало бы сначала предложить земли или высокую придворную должность. Должно быть, её высочество была очень, очень настойчива. Карлус порадовался, что его здесь не было. Прекрасная Алисия не только сама отлично закатывала истерики, но и легко доводила до истерического состояния даже опытных воинов.

– Какое дитя? – тупенько переспросил травник и, как видно, догадался, потому что вдруг отступил на шаг и даже покосился в сторону открытого окна.

– Нет, – пробормотал он, смутившись до того, что на бледные щёки вернулся румянец, – благодарю вас, ваше величество, я недостоин.

Король снисходительно улыбнулся.

– Как разумный государь, я всегда желал выдать дочь за местного дворянина, не связанного ни с одним из здешних влиятельных родов. Как любящий отец, я хотел бы, чтобы моя девочка была счастлива. Мы довольно близки, и она не скрыла от меня, что…

Карлус развеселился. Попался, дружочек. Ты думал – я враг опасный. Да я, по большому счету, вообще тебе не враг. А вот Алисия, ежели не получит, чего хочет…

– Ваше величество, я ни на одно мгновение не оставался с её высочеством наедине и никогда не…

– Знаю, знаю. Ты вёл себя весьма тактично. В твоём сложном положении поистине безупречно. Но подобный брак в полной мере докажет моё благорасположение и вернёт тебе статус, который по праву принадлежит наследнику рода Гронских. Со временем я бы поставил тебя наместником в Пригорье и даровал подобающий титул.

«Да, – одобрительно подумал кавалер, – блестящий план. Услать Алисию, пока она не опомнилась от очередной великой любви, подальше на север. Теперь, когда наследник выздоровел, она становится лишней. Отдавать её руку кому-то из влиятельных здешних родов – плодить новых претендентов на престол. А этот беден, влиянием никаким не обладает и, стало быть, будет человеком короля и только короля, да ещё на проклятом севере, где едва признают королевскую власть. Человек короля из старинного северного дворянства. Идеальный план».

Но тут внизу нечто изменилось. Травник вдруг успокоился, выпрямился, перестал мяться, краснеть и опускать долу густые девичьи ресницы.

– Ваше величество. Считаю своим долгом предупредить вас, что вы не можете раздавать направо и налево земли князя Сенежского. Видимо, вы совсем не знаете, что происходит на севере. Здесь есть карта?

Ого, как заговорил! Прямо полководец перед битвой. Истинный рыцарь старой крови. Такого бы в наследники престола – горя бы не знали. В качестве мужа прекрасной Алисии такой может стать и опасным.

Карта была постоянно разложена на одном из больших столов в приёмной. Травник в одну секунду оказался возле неё. Постучал пальцем по горам на севере.

– Взгляните, ваше величество. Вот исконные земли княжества Сенежского. Уже немало. Также после войны молодому князю отошли Пригорье, Тихвицкое Поречье и Малые Лодьи. Заметьте, отошли добровольно, по заключённым договорам. Говорят, городской старшина Малых Лодий на коленях стоял перед нашим князем, упрашивал взять под своё покровительство и избавить от морских разбойников.

– Выгодное приобретение, – заметил король, глядя на карту, – порт, выход к морю. Итак, теперь весь север под властью этого князя. М-да. Государство в государстве.

– Сильное и богатое государство, поскольку у старого князя хватило ума вовремя прекратить участвовать в междоусобице. Хорошо укреплённые границы. Крепости, дороги, заставы в прекрасном состоянии. Мощная армия. Ваша по сравнению с ней – уж извините, просто разбойничья шайка. Не верите, пошлите шпионов. О, уже послали? Вот и прекрасно.

– Не мог бы ты оказать мне любезность?

– Да?

– Не делай этого. Или хотя бы притворись, что не делаешь.

– Хорошо. Воздержусь, – деловито согласился травник, – взамен прошу вас поверить, что князь Филипп не намерен раскалывать страну, не желает начала новой междоусобицы и готов, как надлежит, принести вассальную клятву, но с подтверждением старинных вольностей княжества. Помнится, он хотел налоги собирать сам, передавая в столицу заранее оговоренную сумму, затем – никаких рекрутских наборов на землях княжества, никаких чиновников от вашего величества и что-то ещё. А, забыл. Желаете договариваться – присылайте своих людей. Вот эта дорога сравнительно безопасна и вполне проходима даже для парадных карет.

– Откуда тебе известны желания князя? – его величество, как всегда, ухватил самую суть.

– Да он особо и не скрывает, – отмахнулся травник. Сказал так, будто ежедневно беседовал с князем о государственных делах за кружечкой пива.

Карлус похолодел. Выходит, всё, что он ставил себе в заслугу, – ошибка. Своими руками привёз ко двору княжеского лазутчика, и оный лазутчик провёл во дворце около полугода. Да ещё встречался со своими, несмотря на толпу соглядатаев. Полный