советник просил его еще посидеть. Ведь негоже было так рано удаляться». Но Хобард упрямо качнул головой и, тепло сжав плечо Эшгара, двинулся дальше. Однако повернул вождь не к двери, а к столику, где разместились путники.

Друзья разом поднялись на ноги.

– Соболезнуем. Сожалеем, – наперебой заговорили они.

Хобард благодарно кивнул.

– Я, конечно, не так много повидал изгнанников на своем веку, – вымученно улыбнулся он. – Но таких учтивых встречаю впервые. Отдыхайте, наедайтесь вволю. И поминайте моего сына. Берх был бы рад видеть вас. Даже один изгнанник из неведомых земель пробудил бы в нем горячий интерес. А целых четверо! Он бы до утра мучил вас всевозможными расспросами, да и сам бы нашел что порассказать. А я… – Хобард устало вздохнул. – Пойду-ка я домой, передохну. Все равно торчу здесь не у дел, точно стол без ножки.

Странники с почтением склонили головы. Хобард кивнул им напоследок и тяжело двинулся дальше. Хейта печально глядела ему вслед. Ей помстилось, что за какие-то несколько часов премудрый глава состарился на очень много лет.

В ушах ее сам собой зазвучал голос Шарши: «Истинный возраст не измеряется годами, внучка. Он измеряется пережитым, всем, что прошло через сердце, разбило его, искорежило, состарило так, что не узнать. И в двадцать лет можно чувствовать себя стариком. Не нужно морщин, чтобы заметить это. Выдадут глаза. Этот взгляд, горестный, мудрый и далекий, точно из глубины веков, ни с чем не перепутать».

Хейта внимательно поглядела на своих спутников. У всех были такие глаза. Подумалось: наверное, и у нее тоже.

Они потерянно опустились на лавку. Эшгар тоже сел рядом. Вид он имел мрачный.

– Горе совсем подкосило Хобарда, – произнес он. – Впервые вижу его таким.

– Он детей потерял, – заметил Гэдор. – Такое кого угодно сломит. Хорошо, если с ума не сведет.

Внезапно за одним из столов кто-то болезненно взвыл. Все разом обернулись. По щетинистому подбородку Берда текла горячая уха. «Не иначе как залил себе в глотку чистого кипятка!» – подумалось Хейте.

Тот утер бороду рукавом, огляделся, тараща маленькие бараньи глазки. И неожиданно отрывисто загоготал. Сидевшие рядом с ним оборотни затряслись следом.

– Ухой обжегся, – покачал головой Эшгар. – Ну, дурак!

Они посидели еще какое-то время, помолчали, каждый погруженный в свои мысли. Никакие слова на ум не шли. Неожиданно Эшгар поднялся из-за стола.

– Пойду я погляжу, как он там. Я все-таки прежде всего советник. И мое дело – советовать и помогать. А тут, думается мне, чудесно управятся и без меня.

– Ступай, – кивнул Гэдор, – мы тут пока приглядим. И позовем тебя в случае чего.

– А за еду не беспокойся, – улыбнулся Эшгар Мару. – Я распоряжусь, чтобы ко мне в дом всего принесли. Негоже голодным спать.

Мар благодарно кивнул. Советник откланялся и был таков.

– Ну вот, не погуляем сегодня, – с сожалением добавил упырь.

– Оно и к лучшему, – заметил Гэдор. – Мы сюда не за этим прибыли. Нам Хобарда надо из беды выручать. Успеешь еще нагуляться, когда все закончится.

– Твоя правда, – охотно согласился тот.

Путники остались сидеть, нарочито небрежно переговариваясь. На деле же они цепко следили за всем, что творилось вокруг. Хейта теребила веревку от амулета. В зале оборотней было полным-полно. И кто-то из них намедни совершил убийство.

Только вот кто? Ну не пойдешь же, не начнешь расспрашивать, в самом деле! И улик никаких нет. Даже если отправишься искать их сейчас, непонятно, что искать, да и где? Можно остаться, понаблюдать, но много ли успеешь подметить? И что это даст? Времени в обрез, прощальный обед уже завтра.

«Ухой обжегся, ну дурак!» – вдруг отчетливо прозвучало у нее в голове. Пальцы осторожно нащупали край амулета. «Обжегся!» Кожа ощутила приятный холод и отполированную временем поверхность. Вот изогнутое крыло, вот острый хвост, вот носатая морда дракона. «Обжегся!» И тут Хейту точно молнией поразило!

Блестящая мысль, неожиданно пришедшая ей на ум, показалась такой простой, что Хейте тотчас стало совестно, как она не подумала об этом прежде. Девушка порывисто обернулась к своим друзьям.

Гэдор первым заметил ее горящий взгляд.

– Что такое? – прошептал он.

– Кажется, я знаю, как вывести убийцу на чистую воду! – так же тихо ответила она.

Теперь уже глаза загорелись у всех троих.

– Выкладывай! – горячо прошептал Мар.

Хейта подозрительно огляделась, точно ждала, что все вокруг, разгадав их намерения, подберутся ближе и приготовятся слушать. Но оборотни по-прежнему сидели за столами, и никто не обращал на изгнанников никакого внимания. Потому девушка склонилась над столом и без обиняков выложила им свой хитроумный план.

Поначалу все трое оторопело молчали, обдумывая услышанное. Первым опомнился Мар.

– А ты точно уверена, что сработает? – недоверчиво прищурился упырь.

Хейта качнула головой.

– Должно.

– А если мы ошибемся? – нахмурился Гэдор.

– Что ж, не буду лгать, возможно и такое, – вздохнула Хейта. – Мы можем, конечно, попробовать что-нибудь еще, – поспешно добавила она. – Есть другие идеи?

Ее спутники молчали, напряженно переглядываясь. Ясно было без слов – других идей не было. А время действительно поджимало. Незаметно подкрался вечер, за ним, того и гляди, – ночь. И вот уже впереди маячит завтрашний день с прощальным обедом, будь он трижды неладен! Раздумывать было некогда, все это хорошо понимали.

– Идем до Хобарда? – вопросил Брон.

Все четверо переглянулись. Гэдор кивнул.

– До Хобарда!

Но так просто уйти им не дали. Едва они свернули в проход, как Берд и его молодцы выросли перед Хейтой, которая шла первой. Девушка растерянно остановилась. Берд вперил в нее два бешеных темно-желтых глаза.

– Уходите? Так скоро? – Едкая насмешка в его голосе вдруг сменилась ненавистью. – Вот и валите! Сразу из деревни прочь. Был бы я за главного, вообще бы вас, изгнанников, сюда не пустил. Там, где вы, всегда беда.

– Ну, тут ты, как ни странно, прав, – с усмешкой заметил Мар. – Только не в том смысле. Там, где беда, всегда мы.

– Шутить вздумал? – оскалился Берд.

– Отнюдь нет, – с невинным видом добавил упырь. – Сам посуди. Вот у вас беда стряслась. А мы уже явились после.

Недалекий Берд был, конечно, не способен уловить смысл того, о чем толковал Мар. Однако он смог понять, что над ним хотя и немного, но насмехались. А вот этого уж здоровяк простить не мог.

Маленькие зрачки Берда налились еще большей яростью, а увесистые кулаки угрожающе сжались. Брон решительно шагнул вперед, а следом за ним придвинулся Гэдор. Но Хейта вдруг шагнула навстречу Берду.

Словно не замечая вперившихся в нее изумленных взглядов, она коснулась ладонью широкой груди оборотня и, неотрывно глядя ему в глаза, проговорила:

– Мы