мог быть тот, чьи физические возможности Николай недооценил, понимаете? Нападавший приближался, глядя ему в лицо, на расстояние, удобное для толчка, а твой отец не сделал ничего, чтобы увернуться, отойти или как-то еще избежать нападения. То есть, вероятно, Николай полагал, что это в принципе невозможно. Но я пока не понимаю, отчего он мог так думать.

– Кстати, наш специалист действительно кое-что нашел на ладонях и под ногтями пострадавшего, – заявил инспектор, внимательно выслушав перевод Риты. – Это микроволокна какой-то ткани и, возможно, чья-то ДНК, если не его самого, конечно. Сравнительный анализ сделают. И еще неустановленное вещество. С ним будут работать специалисты. Но вы были правы, полковник, насчет смывов и мазков, и благодаря вам эти улики не потеряны.

– Это хорошо, улики нам нужны. Еще следует послать в лабораторию образец ткани, из которой изготовлена штора, пусть специалисты проведут сравнительный анализ. Николай мог хвататься и за нее, когда пытался избежать падения. Но если образцы не совпадут, значит, на ладонях Николая остались частицы волокна с одежды нападавшего. Этот анализ может быть очень важен в плане подготовки доказательной базы преступления.

– Да, конечно, распоряжусь прямо с утра. Но у нас есть еще один свидетель, с которым мне так и не удалось поговорить.

– Меня имеете в виду? – спросила Лиля. – Да, простите, я долго не могла успокоиться и взять себя в руки. Кроме того, совсем ничего полезного для следствия не заметила.

– Но как же? Вы ведь были всю ночь рядом с мужем.

– Была и даже слышала, как Коля пришел и как ворочался. Но все дело в том, что я сама стала очень плохо спать после того происшествия, нервы, знаете ли, шалят. Я улеглась рано, и казалось, что сильно устала, но задремала далеко не сразу. Потом проснулась от какого-то визга и шума.

– А, это дядя Рома устроил истерику, – усмехаясь, сообщила Рита. – Призрак ему, видите ли, померещился.

– Да, мне потом Наташа рассказала. Так вот, я проснулась, но шум уже пошел на убыль, и выходить я не стала, надеясь заснуть снова, и, может, даже задремала, точно не скажу. Но Коля меня разбудил, поэтому после его прихода я выпила снотворное, и все – как в черный колодец провалилась. Спала крепко и без сновидений, не слышала, что происходит вокруг. Можете спросить у горничной, она утром меня еле растолкала. Так что, когда ушел муж, я не слышала и не поняла, что он не вернулся назад в постель в ту ночь. И, разумеется, не слышала, как он из окна выпал.

– Ясно. А ты, Рита, я полагаю, тоже ничего представляющего для следствия интерес не слышала? Ведь твоя комната расположена еще дальше по коридору.

– Когда я засыпала, то слышала какой-то то ли свист, то ли вой, но что это было и связано ли с нападением на папу, сказать, разумеется, не могу. А вообще, сплю я крепко и, если уж заснула, до утра не просыпаюсь, хоть из пушек стреляй. Так что ничего полезного для расследования рассказать не могу.

– О состоянии Николая нам сообщал инспектор Мериган на протяжении дня, так что мы немного в курсе. Но вы недавно из больницы, что прогнозируют врачи?

– Переохлаждение не нанесло его телу сильного ущерба, наоборот, благодаря тому, что ночью было прохладно, Николай сумел пережить болевой шок. У него перелом позвоночника и обеих ног, сотрясение мозга. Но травма головы, к счастью, незначительная. Газон смягчил падение, тем более что основной удар пришелся на спину и ноги. Но Николая будут держать в искусственной коме, а как долго, пока неизвестно. Так же пока неясно… – Лиля заплакала, не сумев закончить фразы.

– Она хочет сказать, врач нам пояснил, что перелом позвоночника – вещь довольно серьезная. Как скоро травма заживет, не пострадал ли спинной мозг, не отнимутся ли у папы ноги, выяснится лишь после того, как папа очнется. И то не сразу, нужно, чтобы спал отек.

– Вам не стоит переживать заранее, – попытался успокоить мачеху и падчерицу Стас. – Сейчас многое лечат, и довольно успешно. При переломах, особенно позвоночника, возможна сильная боль, но фармацевтическая промышленность тоже шагнула далеко. Потом придется пройти реабилитацию, возможно, делать специальные упражнения и снова терпеть боль. Но Николай упорный и сильный мужчина. При вашей поддержке он сумеет выдержать все.

– Да, главное, что он остался жив, – кивнул Лев. – Все остальное можно преодолеть.

– Кроме того, замок уже оснащен лифтами, и коляска здесь пройдет буквально куда угодно, – всхлипывая, с мрачным лицом съязвила Рита. – Доказано опытным путем.

– Поверь, детка, необратима только смерть, все остальное можно преодолеть. Правда, никто не говорит, что будет легко.

– Но трудности закаляют характер? Так папа часто говорит, – снова всхлипнула девочка и вымученно улыбнулась.

– И он абсолютно прав, так что выше нос.

– Слабых испытания ломают – сильных закаляют, – добавила Лилия, вытирая лицо салфеткой. – А мы все сильные. И хватит лить слезы. Говорите, чем мы обе можем помочь расследованию?

– Нам нужно разрешение работать с персоналом и гостями, тщательно исследовать здание, а также изучить все документы и сведения, что удастся раздобыть, – начал перечислять Гуров. – Также нам стоит попытаться понять, что именно привлекло преступника в материальном плане. И для проверки этой версии может понадобиться ваша помощь.

– Я даю вам полный доступ ко всему, что может помочь в расследовании преступления. Осматривайте замок, проверяйте бумаги, счета и все, что сочтете нужным.

– А я буду вам помогать, – добавила Рита. – Я сообразительная, и замок знаю неплохо. Лиля завтра, наверное, в больницу поедет.

– Да, мне нужно будет переговорить с врачами.

– Ну, вот. А я подожду, когда к папе пускать начнут.

– Договорились. Тогда давайте мы со Стасом посвятим всех вас в то, что удалось узнать и какие версии удалось наработать. В качестве первой версии мы рассматривали внутрисемейные распри или претензии из «делового круга Николая». Но мы видим, как вы любите друг друга и как переживаете, а сам Николай заверил нас, что никто из бывших партнеров не имеет к нему финансовых или других претензий. Остаются лишь близкие и не слишком родственники, которые могут зачем-то мстить вашей семье. Но у них вряд ли имеется резон заставлять вас покинуть замок, ведь это основное требование анонимного автора писем. Так что эта версия уходит на второй план. Но совсем отметать ее рано, просто придержим пока, на всякий случай. Очередной и более вероятной версией является деятельность против вашей семьи местных патриотов – шотландцев, которые, возможно, недовольны тем, что памятником старины владеет иностранец. Также эта версия пересекается с третьей: