– Задание было слишком опас…

– Да или нет?

– Да, сэр, – отозвался Перекрест. Он снова сглотнул, но не отвел взгляда.

– Отлично, Перекрест! – сказал командующий. – Это как раз то, что я надеялся у вас увидеть.

Окружающие разразились восторженными криками. Перекрест как будто сдулся, настолько велико было его облегчение.

Дождавшись, пока стажеры утихнут, Железный Кулак продолжил:

– Вы держались вместе и выполнили задание, которое не смогли бы выполнить другим способом. В Черной гвардии выполнение задания – это все, что имеет значение, и пусть вечная тьма поглотит вашу гордость! Вы выполняете задание самым эффективным, самым безопасным из возможных способов. Мы делаем это не ради чести или славы – мы просто выполняем работу, которая нам поручена. Хорошо, остался кто-нибудь еще, или мы закончили?

В этот момент к ним подъехала посыльная – тощая тирейка с мечом и парой пистолетов за поясом.

– Прошу прощения, господа. Есть здесь командующий Железный Кулак?

– Это я, – пророкотал командующий.

– Вам посылка от Кипа и Адрастеи.

Женщина протянула ему пакет и удалилась. Командующий развернул посылку и высыпал на ладонь монеты.

Послышался ропот – далеко не у всех одобрительный.

– Кип, – проговорил Железный Кулак, – полагаю, это была твоя идея?

– Да, сэр, – отозвался Кип.

Тея практически услышала со своей скамейки, как он сглатывает. Она хранила молчание, надеясь, что командующий не обратит на нее внимания, чувствуя одновременно подъем от того, что ее уловка сработала, и разочарование, поскольку командующий сразу же предположил, что идея принадлежала Кипу.

– Вы отдали свои монеты посыльному, а сами просто прошли через город?

– Да, сэр.

Зная, что лицо Железного Кулака ничего ей не скажет, Тея стала разглядывать лица других стажеров. Досада, недовольство, раздражение… Им-то пришлось драться, чтобы добраться до фонтана! Или бежать со всех ног. А Кип сжульничал.

Кип сжульничал. На нее они даже не смотрели.

Точнее, сами-то они тоже сжульничали – но их хитрость все же предполагала необходимость драться. Их хитрость можно было назвать благородной! Конечно же, Кип с Теей будут наказаны.

Командующий Железный Кулак поднял руку ладонью вниз, призывая к тишине.

– Все имеет свою цену. Вы предпочли расплатиться собственной плотью. Кип предпочел расплатиться деньгами. Некоторым из вас удалось обойтись без повреждений, но не всем. Наши тела – наша монета. В конечном счете тело Черного гвардейца – это все, что он имеет. Вы предпочли рискнуть своими телами. Кип с Теей вместо этого включили свою способность соображать. А если бы я дал вам защищать не монеты, а Белую – какой вариант был бы предпочтительнее? Двинуться сквозь строй врагов, доблестно рискуя ее жизнью, или украдкой доставить ее на место так, чтобы никто не догадался? Кип, Тея – вы справились отлично! Каждый из вас продвигается вверх на две позиции. Перекрест, Люция, вы тоже продвигаетесь на две позиции… хотя ты, Перекрест, уже и так на первом месте, так что ты просто остаешься там же, где и был. Мы сделаем так: на этой неделе тебе никто не сможет бросить вызов. На следующей неделе снова вернешься в ротацию. Те из вас, кто не смог пронести монеты, спускаются на две позиции. Сегодня вечером мы все вместе отправимся в одну хорошую пивную. Те, кто пронес монеты, смогут их там спустить хоть полностью, однако я надеюсь, что вы позаботитесь и о тех, кто остался без своих денег. Мы – одно целое! Мы лучшие. Мы заботимся друг о друге.

Так и произошло. Они ели и пили – Железный Кулак заплатил за трапезу, а стажеры покупали друг другу выпивку до тех пор, пока все не оказались навеселе и инструктор Фиск не велел им прекращать. Они делились друг с другом историями о своих героических деяниях, вспоминая свои грандиозные сражения – и возможно, слегка преувеличивая. В конце концов и командующий, и инструктор удалились; без сомнения, их ждала еще работа.

Вначале стажеры ворчали по поводу того, что Кип с Теей отделались так легко, однако после того как Перекрест вмешался и похвалил их, признав, что сегодня они оказались умнее даже его самого, недовольство угасло, о размолвке было забыто, и они снова стали одним курсом, причем Кип и даже Тея оказались в более высоком положении, чем прежде.

Тея всю ночь почти ничего не говорила, но впитывала каждую мелочь. Эта атмосфера была для нее светом и жизнью; она никогда не чувствовала себя причастной к чему-либо большему и готова была заплатить любую цену, чтобы удержать это чувство. Поймав себя на том, что снова теребит ожерелье, она поняла, что впервые прикасается к нему с надеждой в сердце. Надеждой, что однажды сможет в самом деле швырнуть эту треклятую штуку в огонь и послать Аглаю Крассос ко всем чертям.

Позднее ее даже удалось уговорить выпить один большой бокал эля. Остаток ночи она чувствовала себя парящей – пьяной от дружеского общения, от чувства сопричастности, или, может быть, просто пьяной.

Стажеры возвращались домой шумной компанией, но никто даже не сказал им вести себя потише. Когда они переходили Лилейный Стебель – Кип с Теей шли позади всех, вместе с Перекрестом и его напарницей Люцией, – Тея кое-что вспомнила.

– Слушай, ты ведь знаешь, что Черным гвардейцам запрещено иметь отношения друг с другом?

Она обращалась к Кипу, но Перекрест и Люция тут же метнули на нее взгляды, в которых читалась озабоченность и чувство вины. Кип со своей стороны казался шокированным до глубины души.

– Э-э… да, конечно. А что?

– Тогда ты поймешь, что это другое, – сказала Тея, по-прежнему ощущая внутри приятную теплоту. – Я просто вспомнила об этом нашем глупом пари.

Кип съежился еще больше.

– Э-гм, это вовсе не обязательно…

Тея обеими руками взялась за лицо Кипа и смачно поцеловала его в губы. Когда она его отпустила, у него был такой ошарашенный вид, что она против воли расхохоталась.

– О-о, я тоже хочу заключить глупое пари, – сказала Люция.

– Не надо! – воскликнул Кип, мгновенно выйдя из ступора и прикрываясь обеими руками.

– Да не с тобой, Кип! – рассмеялась девушка.

Кип закрыл ладонями лицо.

– Пожалуйста, можно, я просто умру?

Другие стажеры замедлили шаг и начали оборачиваться, заинтересовавшись причиной их веселья. Перекрест обхватил Кипа рукой за плечи:

– Они это делают со всеми нами, Кип, дружище. Ничего не попишешь!

Глава 55

На рассвете Гэвин опять вышел в море на своем глиссере. Сегодня он был один. Каррис накануне обучала Видящих самозащите, а вечером поднялся шторм, и она оказалась заперта в их маленьком поселении на вершине вулкана, у самого кратера.

Взошло солнце. Гэвин зевнул и на секунду отвел глаза от волн. Секунда оказалась выбрана неудачно: глиссер слишком сильно повернулся бортом к волне, и руки Гэвина отпустили трубки. Потеря скорости заставила глиссер подскочить на следующем гребне; суденышко приземлилось боком во впадину между волнами, и Гэвина вышвырнуло за борт.

От стремительного удара о волны у него пресеклось дыхание; он перескочил гребень одной волны, и его тут же накрыло следующим.

Гэвин подплыл к глиссеру, весело подпрыгивавшему на волнах без него, и выбрался на палубу. Теперь-то он полностью проснулся! Что он там сказал Видящей насчет того, что