Пока тролль медленно и осторожно карабкался вверх, Михаэль несколько раз глянул вниз. Кабина лифта скоро скрылась во тьме, а шахте, по которой они взбирались, казалось, не будет конца. Наконец они добрались до разветвления. Под прямым углом к лифтной шахте подходил неравномерный туннель диаметром метров в пять-шесть. Тролль с рыком облегчения влез в него. Даже безграничным, как казалось, силам Брокка был предел, Михаэль почувствовал, как тролль дрожит от усталости, ссаживая его на пол.

Он с бьющимся сердцем огляделся:

- Где это мы? Это всё ещё Подземье?

- Временами – да, - загадочно ответил Двмцель. - Отсюда уже недалёко до вашей жилой пещеры. Но отсюда тебе придётся топать самому. Брокк с нами не пойдёт.

Тролль повернулся, будто эти слова были приказом, и стал быстро спускаться в лифтную шахту, на сей раз пользуясь обеими руками. Михаэль с опозданием спохватился, что так и не поблагодарил его. Он быстро повернулся к Двицелю:

- Слушай, а кто ты вообще такой?

Двицель скорчил гримасу:

- Иногда я сам спрашиваю себя об этом. Сейчас, например, кто-то вроде няньки. – Он сделал нетерпеливый жест, когда Михаэль хотел что-то сказать. – Ну, так чего же ты хочешь? Задавать вопросы или идти домой?

Домой... Это слово странным образом тронуло Михаэля. Строго говоря, дома у него теперь не было. Мать его слегла с таинственной болезнью, а отец сам на себя не похож. Жизнь Михаэля начала расползаться по всем швам. Эта мысль наполнила его такой тоской, что все попытки Двицеля ободрить его не имели успеха. Блуждающий огонёк, кажется, понял, что творится с Михаэлем, и всё время, пока они пробирались по тёмному туннелю, не переставал шутить и кривляться, освещая дорогу своим голубым светом.

Через некоторое время путь им преградил давний завал, оставив такой узкий лаз, что Михаэль содрогнулся при мысли, что ему придётся втиснуться в эту щель. Но Двицель не дал ему возможности придумать какую-нибудь отговорку, а полетел в эту щель вперёд, и Михаэлю ничего не оставалось, как последовать за ним.

Щель оказалась ещё уже, чем он ожидал. Он ободрал себе лицо, колени и руки и несколько раз чуть не задохнулся, стиснутый со всех сторон. И когда наконец ход начал расширяться, он устало рухнул на колени и несколько минут не мог отдышаться.

Ладони его горели огнём. Он чувствовал, что кровь течёт и по лицу, и уже автоматически приказал ранам закрыться, но приказ не подействовал.

Михаэль поднёс ладонь к лицу и сконцентрировал всю свою силу на единственной тонкой, но длинной царапине от указательного пальца до запястья. Он страстно пожелал, чтобы она перестала кровоточить и затянулась. Но царапина какой была, такой и осталась. Вся волшебная сила Михаэля пропала.

- Ты чего? - спросил Двицель.

- Ничего. - Михаэль встал с чувством освобождения. - Так, хотел отдохнуть.

- После отдохнёшь, - недовольно пробурчал Двицель. - Нам ещё идти да идти.

Больше получаса пришлось Михаэлю шагать по туннелям и штольням, пока им не встретился первый знак присутствия человека – бетонная труба, диаметром метра в три, на дне которой по колено стояла вонючая грязная жидкость. Это была городская канализация.

Михаэль стиснул зубы, подавляя отвращение, ступил в эту жидкость и вопросительно посмотрел на Двицеля.

- Ну, куда теперь?

- Смотря куда ты хочешь попасть. Лично я разведал для себя уютное местечко, где можно переждать, пока не уползёт эта гадость с потолка вашей жилой пещеры.

Мысль дождаться ночи показалась соблазнительной и Михаэлю. Особенно теперь, когда он располагал только своими человеческими силами, усталость над навалилась на него. Но он отказался от неё:

- Мне надо в больницу. Отец ждёт меня, нам необходимо поговорить.

- Как это некстати, - сказал Двицель, но настаивать не стал. - Ну да ладно. Иди за мной.

И Михаэль побрёл по сточным водам, пока этот канал не влился в следующий, больший. Двицель повёл его вначале направо, потом налево, потом с километр они двигались прямо, и Михаэль удивлялся, как только Двицель ориентируется в этих ходах.

Внезапно Михаэль остановился. Двицель упорхнул вперёд, но потом вернулся:

- Что случилось? Чего ты ждёшь?

Михаэль смотрел себе под ноги, где на узкой бетонной полоске сбоку от стока сидел омерзительный громадный паук. Насекомое и не думало уступать дорогу, даже наоборот, Михаэлю казалось, что оно нагло пялится на него своими крошечными глазками. С трудом преодолевая отвращение, он поднял ногу, чтобы раздавить паука.

- Эй! - остановил его Двицель. - Что ты делаешь?

Михаэль так и замер с занесённой ногой. Паук повернулся и на своих шатких ножках скрылся в темноте. Двицель же подлетел к Михаэлю и гневно упёр кулачки в бока:

- Ты что, спятил? Зачем ты хотел его убитъ?

- Ну... это же паук, - наконец нашёл Михаэль объяснение. - Он такой противный.

- Ах, вон оно что! И этого достаточно, чтобы убить его, да? Какое счастье, что я оказался таким красавчиком.

Михаэлю стало стыдно. И ведь он, кстати, любил животных. Он никогда не смог бы обидеть ни собаку, ни кошку, ш птичку. Разве-что паука! Но слова Двицеля смутили его и помогли понять, что ни у кого нет права убивать другое существо, каким бы омерзительным оно ни казалось.

Они молча двинулись дальше. Дорога проходила мимо других ответвлений, а потом Двицель остановился и указал наверх. Ржавая железная лесенка вела к канализационному люку.

- Мы пришли. Если тебе так уж надо туда, поторопись. Я подожду тебя здесь.

- Зачем же - попытался возразить Михаэль, но Двицель, видимо, решил окончательно взять командование на себя.

- Лучше я буду неподалёку, это надёжнее. И проще, чем разыскивать тебя всякий раз, когда ты влипаешь в очередную историю.

Михаэль влез по лесенке наверх, упёрся головой и плечами в чугунную крышку люка и с трудом поднял её. Он очутился не под открытым небом, а в низеньком помещении с бетонным полом, три стены которого были сплошь уставлены стальными запертыми шкафами. В четвёртой стене виднелась слегка притворённая железная дверь, окрашенная в зелёный цвет. Михаэль опустил крышку на место и направился к двери. Она вела в следующее подвальное помещение, также освещённое простой неоновой трубкой, но уже более ухоженное: пол был выложен плиткой, а впереди в стене зиял открытый проём лифтной