Если до этого у нее еще могли быть какие-то сомнения, то теперь они уж точно осыпались прямо как краска на стене за ее спиной.

Лукьян демонстративно прокашлялся и побарабанил пальцами по обложке книги, стараясь привлечь внимание женщины к названию. Уверена, ему очень хотелось прояснить ситуацию.

Но он зря старался.

Судя по толщине стекол очков мадам, она и нас-то с трудом видела, куда уж там надписи размером с мизинец. Может, именно этим и объяснялось столь запущенное состояние гостиницы. Её хозяйка просто не замечала пыли, осыпавшейся штукатурки и — притаившегося в верхней комнате паука.

Она, должно быть, всякий раз ужасно ругалась на постояльцев, которые сбежали не заплатив, даже не подозревая, что предоставляемый сервис произвел на них столь сильное впечатление, что они остались здесь — навечно.

До того, как мы вошли я понадеялась, что кровожадная тварь ещё не облюбовала это место. Но теперь я была совершенно уверена, что нас с Лукьяном ждём поистине незабываемая ночь.

Облепившая стены паутина могла сойти за обычную, но при внимательном рассмотрении становилось заметно, что она светится слабым холодным голубым светом, который еще называли призрачными следами из-за того, что он оставался только в местах применения темной потусторонней магии, и едва заметно вибрирует, наверняка передавая владельцу информацию о новых гостях.

И первым делом кровожадный дух попытается избавиться от меня, а уж потом возьмется за Лукьяна.

Как замечательно, как здорово, как ужасно несправедливо.

Почему, интересно, так происходило буквально всякий раз? Стоило начать решать одну проблему, как на голову высыпалось ещё корыто других, как будто бы потянув за нее, я нарушала устойчивость деревянной башни, сложенной из дощечек, и все они летели вниз, стремясь погрести меня под собой. Один призрак превращался в десяток, а потом и в целое полчище, потом звал на подмогу друзей, и вот я уже стою посреди освещенной светом тусклого ночника комнаты и размышляю над тем, что эту империю, наверное, проще сжечь, чем привести в порядок.

— Здесь только одна кровать, — сказал Лукьян, — так что я лягу на полу.

Я поглядела на ту кровать.

Ее дно практически достигало пола, покрывало было настолько застиранным, что его цвет уже не определялся, а подушки, кажется, прямо перед нашим заселением кто-то жевал.

Ой, надо же какой ты хитрый, я тоже хочу спать на полу.

— С одной стороны, я удивлена, что в этом номере вообще есть кровать. По взгляду хозяйки мне казалось, нам выдадут ключи от шкафа с расстеленной на дне поеденной молью шалью. С другой стороны, кровать очень хорошо вписывается в общую обстановку, и лично я голосую за то, чтобы никто на ней не спал. Ковер, — я потыкала носком туфли плотный, густой ворс из овечьей шерсти, — кажется единственным приличным элементом интерьера, и мы вдвоем на нем вполне поместимся.

Какое-то время Лукьян ничего не говорил. Он просто молча разглядывал мое лицо, покачивая в воздухе тростью. И, что не удивительно, первой это неловкое молчание надоело мне.

— Что?

— Это ты мне скажи.

— Нечего говорить.

— А я думаю, что-то есть. С самого начала тебе совсем не понравилась идея заселиться именно в эту гостиницу…

— На тебя при входе рухнула приветственная табличка. Меня больше удивляет, что эта идея нравится тебе.

— Ты сильно нервничаешь с того самого момента, как мы оказались внутри, постоянно следишь за обстановкой…

Послышался еле различимый хруст.

— Ты сейчас только что встал на таракана?

— Здесь нет тараканов, не пытайся меня отвлечь. Ты совершенно точно постоянно о чем-то размышляешь. Дафна, — ни одна из моих попыток перевести тему так и не увенчалась успехом, — что случилось?

— Пока что ничего.

— Но?

— Но в том-то и дело, что здесь нет тараканов, — сказала я. — Здесь, кажется, в принципе нет никакой уборки номеров, по углам в кучи свален всякий хлам, но нет следов ни крыс, ни насекомых. Сюда даже комары не залетают, хотя на улице от них было не отбиться. Ты не находишь, что это несколько странно?

Я была рада, что Лукьян заметил мою нервозность, это избавило меня от необходимости выглядеть чковеком с безумными озарениями, но в то же время так сходу рассказать ему, в чем дело, я тоже не могла. Потому что я знала об этом из романа, но любой другой человек на моем месте знать этого не мог.

В романе в этой гостинице остановились Иларион и Надя.

В Святую ночь они отправились на свидание, но слишком сильно задержались и совсем не хотели получить нагоняй от коменданта. К тому же Илариону не хотелось, чтобы свидетелем этой сцены стал Платон, ему все еще было неловко перед ним, ведь он отлично знал о чувствах друга к Наде и понимал, что с его стороны было бы в высшей степени жестоко давить на эту рану.

Все гостиницы были переполнены, и только это одинокое здание в конце Паучьего тупика манило к себе… ну, не вывеской, конечно, но определенно отсутствием толпы на входе.

Они ожидали, что их свиданию решит помешать Дафна Флорианская, которая при каждом удобном случае выскакивала из-за угла с мешком пакостей, коробкой сплетен и дротиками, смазанными ядовитыми комментариями.

Чего они не ожидали, так это повстречать там монстра — дух паучихи-людоеда, который, воплощаясь в Святую ночь, притворялся прекрасной девушкой, заманивал в гостиницу влюбленные пары и устраивал на них охоту.

Этим и объяснялась непопулярность гостиницы — чары паучихи просто скрывали ее присутствие от глаз других людей.

Не знаю, что на этот счет думала хозяйка, и почему ее ни капли не насторожило то, что посещаемость гостиницы падает практически до нуля ровно в тот день, когда от посетителей должно быть наоборот не отбиться. В романе об этой женщине не было ни слова. В конце-концов, через двести лет она уже должна быть мертва, а ее роль при заселении постояльцев на себя с таким же успехом могла взять и паучиха. Так ли велика разница притвориться одним человеком или двумя?

В романе было очень мало сцен, в которых Надя выходила из себя, но это как раз была одна из них. Понимаю. Меня бы тоже выбесило то, что какая-то потусторонняя хтонь пытается сорвать мое долгожданное свидание. Надя вспыхнула во всех смыслах, и от гостиницы остались одни лишь угольки. Впоследствии выяснилось, что люди пропадали в этом районе уже давно, но никому и в голову не пришло сопоставить детали. Кого-то хватились слишком поздно, кого-то и вовсе не хватились, о ком-то подумали