https://youtu.be/mrQWjWsbJgU?si=_-y1871qocnSkymI

48. Шум с небес

Вторая половина XX в. Шум воздушного транспорта (взлет А380)

По всему миру появлялись первые примеры успешных ограничений шума. Изданное в 1957 г. Постановление о зонировании Чикаго (Chicago Zoning Ordinance) было первым постановлением, которое устанавливало предельно допустимые значения уровня шумовой нагрузки. Один из первых национальных законов о тишине, принятый в Великобритании, был плодом личной инициативы. В конце 1950-х гг. британский бизнесмен Джон Коннелл призвал законодательно закрепить понятие шума как правонарушение. Коннелл усердно лоббировал свои идеи, поскольку ему рано стало ясно, что чрезмерный шум отрицательно влияет на продуктивность, учебу и здоровье людей. Особенно беспокоил людей аэропорт Хитроу, громкость которого росла вместе с ростом численности реактивных самолетов. В 1959 г. на страницах многих газет появился призыв ко всем гражданам Британии, страдающим от шума: они могли изложить свои жалобы в письме Коннеллу. Объявление вызвало широчайший резонанс: тысячи откликов, целые мешки писем.

В 1970-х гг. вредоносность шума стали осознавать во всем мире. Этой темой внезапно заинтересовались широкие круги общества. Ей посвящались обложки журналов и телепередачи, ее обсуждали гости ток-шоу. Появились первые научно-популярные книги о шуме. Почти повсеместно формировались гражданские инициативы по защите от шума аэропортов, автомобилей и железных дорог. Много внимания этой проблеме уделяли ежедневные газеты. Научные конгрессы и международные исследования рассматривали последствия длительного воздействия шума на обычных граждан, школьников и даже эмбрионов в материнской утробе. Шум оказался так же опасен для окружающей среды, как грязь и выхлопные газы, и общество все сильнее желало изгнать его из своей жизни. Он ассоциировался уже не с прогрессом, а с устаревшей техникой и отсталостью. Борьба с шумом вставала в один ряд с дебатами о загрязнении рек, смоге и ядерном оружии. В обществе рос скепсис по отношению к тем решениям, которые принимали политики и предприниматели, и люди сами поднимались на защиту от шумных проектов.

Ученые анализировали и каталогизировали последствия шумовой нагрузки: физиологические, психологические, экономические, экологические, социологические. В 1970-х гг. они шаг за шагом приближались к пониманию того, как сильно шум вредит здоровью. Достаточно давно было известно, что его длительное воздействие может стать причиной нарушений сна, раздражительности, депрессии, инфаркта и сердечно-сосудистых заболеваний, а также язвы желудка. Но лишь сейчас начались серьезные дебаты о том, что нужно делать. Стресс, модное слово 1970-х, был не в последнюю очередь связан с шумом. В 1976 г. канадский акустик Рэймонд Мюррей Шафер так тонко препарировал шум и звук, что его работа до сих пор считается основополагающей в этой сфере[407]. В конце 1960-х гг. в рамках World Soundscape Project («Проект по исследованию звуковых ландшафтов мира») он начал скрупулезно собирать, анализировать и категоризировать звуки нашего мира. С тех пор многочисленные ученые, и не только они, пытаются дать как можно более точное определение понятию «шум». Для канадского историка Питера Бейли шум – это «неуместный звук» (sound out of place)[408], а для его соотечественника композитора Барри Труакса – просто «нежелательный звук» (unwanted sound)[409]. Немецкая писательница Зиглинде Гайзель говорит: «Шум – это звук, который мешает, тяготит, беспокоит, отвлекает, возмущает или раздражает человека»[410]. В каком-то смысле верны все эти определения.

В XX в. шум охватил весь мир. Он проникал во все уголки земли. В бразильской сельве визжали цепные пилы. По бескрайним просторам Аляски и Гренландии с ревом мчались снегоходы. Моторные лодки, тарахтя, проносились мимо самых уединенных островов Тихого океана, повсюду жужжали кондиционеры. Правда, этот последний звук был вполне приемлем – тропическая жара куда хуже. Шум захватил самые дикие и глухие места. Он вторгался в акустический мир дикой природы – резкий, жестокий, беспощадный. Он добрался даже до тех областей, которые должны были служить островками покоя и отдыха. К примеру, наш досуг, изобретение XX в. С 1830 по 1860 г. рабочий день мог продолжаться 14–16 часов в сутки; сейчас в Германии стандартная рабочая неделя длится 35–40 часов. Однако подчас мы сами наполняем свое свободное время адским шумом – воздуходувки, газонокосилки, вечеринки, дискотеки, фестивали и спортивные состязания к нашим услугам.

В XX в. шум неоднократно служил оружием. Тихий писк «Спутника-1», раздавшийся 4 октября 1957 г., вызвал шок и «спутниковый кризис». В эпоху холодной войны звук использовался как средство психологического давления на противника. И «Спутник» был не единственным примером. Так, вскоре после возведения Берлинской стены вдоль границы начались гротескные акустические состязания – немецко-немецкая «война громкоговорителей». 22 августа 1961 г., когда федеральный канцлер Конрад Аденауэр выступал с речью перед Бранденбургскими воротами, по ту сторону границы, в ГДР, из установленных на автофургоне динамиков зазвучал популярный шлягер, и чей-то голос сказал: «Да-да, дорогой Конни, здесь бесновался и кое-кто другой. Решайся, Конни, время еще есть»[411]. Западный Берлин отреагировал незамедлительно – по определенным маршрутам вдоль стены стали ездить свои фургоны с громкоговорителями. Дикторы начинали передачи со слов: «Внимание, внимание! Говорит берлинская студия у колючей проволоки». Газеты писали о «войне децибелов», сообщения противников были иногда слышны на расстоянии четырех километров[412]. «Подумайте об Эйхмане! – гремели громкоговорители. – Убийство остается убийством, даже если оно совершается по приказу. Настанет день, когда вы тоже за все поплатитесь»[413]. Это противостояние длилось четыре года, и ровно столько же времени пропагандистский шум обрушивался на берлинцев по обе стороны стены.

Легендой стала история свергнутого панамского диктатора Мануэля Норьеги (1938–2017), которого американцам пришлось выманивать из укрытия в декабре 1989 г. При этом якобы использовался один лишь шум, точнее, музыкальный хит-парад. Целыми днями напролет американские моряки изливали на диктатора потоки популярной музыки, пока у него не сдали нервы, а сам он не сдался в руки противника. Дело в том, что после вторжения США в Панаму Норьега бежал на территорию посольства Ватикана, чтобы не попасть в плен американцам. Просто так вытащить его из дипломатического убежища было невозможно, поэтому к посольству подогнали несколько внедорожников, на крышах которых были установлены крупные звукоусилители. Из них безостановочно звучали песни поп– и рок-звезд. Например, «Never Gonna Give You Up»[118] Рика Эстли, «Give It Up»[119] группы KC and the Sunshine Band или хит Guns N’ Roses «Paradise City»[120]. Через неделю с небольшим их тактика начала действовать – правда, пока не на диктатора. Акустическую пытку не выдержали сотрудники посольства, и папский нунций убедил моряков выключить музыку. Сам Норьега явился с повинной через 11 дней и был арестован. Какую роль при этом сыграл музыкальный террор, до конца не ясно.

Пытка шумом имеет