Гедимин, не глядя, отшвырнул кого-то в сторону и хлопнул «зелёного» ладонью по затылку — вполсилы, но самец с воем впечатался лицом в ограду. Самка вырвалась, плюнула в лицо второму, ещё удерживающему её надорванный комбинезон, и, высвободившись окончательно, метнулась к ангару. Никого из её подруг у ограды уже не было — все отступили к стене. Гедимин на несколько секунд прижал обоих самцов к металлической сетке, послушал хриплый вой, затем рывком поднял каждого за шиворот и столкнул лбами.

Треск и вопли прозвучали в полной тишине — драка внезапно закончилась. Бросив «макак» на землю, Гедимин развернулся и увидел расползающиеся тела. Над ними стоял насупившийся Рори, чуть поодаль — Винки вытирал о землю окровавленную ладонь. Крови на земле было немного — несколько маленьких пятен, и все, кого сармат видел, держались на ногах, хотя кто-то и хромал.

— В ангар, парни! В ангар! — крикнул, замахав руками, Мэллоу. Он стоял у стены, невредимый, но очень взволнованный. Трижды повторять не пришлось — двор моментально опустел, и Гедимин вошёл в здание последним.

— Видел? — Винки повернулся к Гедимину и показал ему большой палец. — Наши бойцы!

Сармат мигнул.

— Напали на кого-то из наших? — уточнил он. — Как он?

Мэллоу странно булькнул.

— Ты что, не знал? Я думал, ты поэтому и влез…

Сармат поморщился.

— Хорошо, что все живы. А где охрана?

Со двора донёсся грохот стальных «копыт». Сирена сработала на секунду позже — охранник уже орал, заглядывая в ангар:

— Все на выход, руки за голову!

Все высыпали во двор, набитый охраной, — Гедимин впервые увидел, сколько тут экзоскелетчиков. По тревоге подняли, похоже, всех — и даже успели вызвать подкрепление с космодрома. Двое охранников схватили сармата за локти, развернули к ограде, один вцепился в его запястье.

— Жёлтый код! — он встряхнул Гедимина и закрутил головой, выискивая кого-то в толпе. — Чей он?

— Это мой, — буркнул, вынырнув из-за чьей-то бронированной спины, сержант Макнайт. Схватив сармата за руки, он застегнул браслеты. Гедимин стиснул зубы — резкое натяжение магнитных «цепей» чуть не вывернуло ему суставы. Медленно, напрягая руки, он опустил их в удобное положение. Макнайт уже тащил его к воротам, иногда подгоняя соплом бластера в бок. Остальных заключённых, разделив на мелкие группки, снова сгоняли в шеренгу; некоторые оставались в стороне — их, надев наручники, сажали на землю и при малейшем движении тыкали в затылок станнером. Треска разрядов Гедимин, впрочем, не слышал, — до стрельбы почему-то не дошло.

Макнайт швырнул сармата в камеру, с силой толкнул дверь и, не успела она закрыться, нажал на кнопки на «ладони» экзоскелета. Гедимин ничком рухнул на пол, хватая ртом воздух.

— Сделано, сэр, — буркнул Макнайт в передатчик, и смотровое окошко захлопнулось. Гедимин перевалился набок, прижал ладонь к разрывающейся груди. «Только один чип,» — мелькнуло в мозгу. «Тот, что на сердце. Tza has— sulesh, как же убрать эту дрянь⁈»

27 августа 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Дверь лязгнула. В приоткрывшийся проём просунули два контейнера с пищей, и он тут же захлопнулся. Гедимин, опустив руку с койки, подобрал судки и удивлённо хмыкнул, увидев в ячейках сыр, ветчину и что-то слоистое с красными прослойками. «Вишнёвый пирог» — прочитал он подпись и хмыкнул ещё раз. «Кажется, наказание закончилось.»

Со дня «бунта» и до вчерашнего вечера пайки Гедимина были урезанными — только хлеб и какие-то зелёные овощи, ни напитков, ни мяса, ни сладкой еды. Причины сармат не знал, но подозревал, что это связано с недавней дракой — и, возможно, с накопившимся количеством «проступков» — или как там сделанное им расценивало тюремное начальство.

«Хотя — какая мне разница, всё равно это всё на один вкус…» — Гедимин собрал ломти из всех ячеек, сложил вместе и откусил половину. «Если вернули полный паёк, может, и прогулки снова разрешат?»

…Появившийся на пороге сержант Макнайт был сегодня особенно угрюм и, надевая сармату наручники, едва не вывихнул ему локоть.

— Без фокусов, ясно? — он показал Гедимину «клешню» со встроенными кнопками. Гедимин сердито сощурился. Он ясно видел, где по «руке» экзоскелета проходит дополнительный провод от аккумулятора к наладонному пульту, и его так и подмывало потыкать в стык обшивки чем-нибудь твёрдым — этого хватило бы, чтобы перебить тонкий кабель. «Объявят бунтовщиком,» — напомнил он себе, под конвоем выходя во двор. «Не лезь к охране…»

На тюремном дворе было тихо и малолюдно, и никто не подходил к сетчатой ограде ни с одной, ни с другой стороны. Люди, мимо которых прошёл Гедимин, при его приближении отступали к стене. Из ангара доносился ровный приглушённый гул, и, как сармат ни прислушивался, он не услышал знакомых звуков ударов и падений — похоже, тренировки банды Мэллоу ещё не начались. «Я так рано пришёл?» — удивился он, заглядывая в ангар.

Он не сразу понял, куда смотреть, — южный угол был занят, но ни одного знакомого лица сармат не увидел.

— Механик Джед! — услышал он радостный голос Мэллоу с центрального дивана. Удивлённо мигнув, сармат повернулся на звук и увидел всю группу в сборе. Они поставили диваны полумесяцем — в центре настоящий, по краям — две лежащие «подушки», и всё равно места всем не хватило. С тех пор, как Гедимин в последний раз видел банду Мэллоу, она разрослась в полтора раза. По краям, уверенно глядя на помрачневших чужаков, стояли боевые отряды и несколько незнакомых азиатов в зелёных комбинезонах; в центре, высоко держа голову, гордо восседали Мэллоу и Дальберг. Рядом с ними сидел невысокий азиат; при появлении Гедимина он встал с места и недовольно покосился на Мэллоу.

— Механик Джед, — он слегка наклонил голову. — Надо было мне внимательнее к тебе присмотреться. Зря ты всё-таки не пошёл ко мне! Эти дикари ничего не понимают в почтительности.

Сармат мигнул.

— Тедань? —