Шрифт:
Закладка:
Едва поравнявшись со мной, он сразу подхватывает меня на руки и прижимает к своей груди.
– Заболеть хочешь?!
Я отрицательно кручу головой, обхватывая руками его шею, снова всхлипываю и утыкаюсь лбом в мокрое от дождя мужское пальто.
– Сумасшедшая… – с раздражением выдыхает Даниил, крепче прижимая меня к себе и спешно шагая в сторону подъезда.
Я тоже крепче обнимаю его за шею, до такой степени, что даже боюсь задушить. Хочется, чтобы этот момент не заканчивался никогда. Чтобы Хоффман так и нёс меня на руках куда-то, а я прижималась к нему, вдыхая самый прекрасный на свете аромат мужского парфюма, который сейчас ощущается как-то по-особенному, наверное, из-за дождя…
Но очень скоро мы оказываемся на крыльце, и Даниил просит меня открыть подъездную дверь.
– Ой… А я не могу, – растерянно произношу я, спохватившись.
– Почему?
– Ключи остались в квартире…
Даниил снова шумно выдыхает.
– И как ты собиралась потом туда попасть?
– Я об этом не подумала…
Хоффман с осуждением качает головой. Разворачивается и несёт меня к своей машине.
Бережно усаживает на переднее сиденье, включает обогрев салона на полную мощность.
– Сиди здесь и только попробуй выйти, – грозно говорит он.
Я согласно киваю, даже не пытаясь спорить.
Даниил захлопывает дверь и возвращается к подъезду. Несмотря на приятное тепло салона, я всё ещё дрожу. Подгибаю под себя закоченевшие ноги и наблюдаю в окно, как Хоффман звонит кому-то в домофон и вскоре исчезает за открывшейся дверью.
Не проходит и пяти минут, как Даниил возвращается, неся в руках моё пальто и ботильоны. Бросает всё это на заднее сиденье автомобиля, сам садится за руль и отдаёт мне ключи и телефон.
Я впиваюсь жадным взглядом в красивое лицо своего Хоффмана.
– Почему ты вернулся? – спрашиваю я его тихо.
– Хотел понять, что вчера произошло, – скупо отвечает он.
Я кладу телефон и ключи на консоль и тянусь к Даниилу в слепом порыве обнять его. А он перехватывает меня ладонью за лицо и впивается в мои губы голодным поцелуем. Ещё через мгновение сгребает в объятия, перетаскивает к себе на колени, и мы продолжаем целоваться, как сумасшедшие.
Я задыхаюсь то ли от нехватки воздуха, то ли от счастья. Захлёбываюсь восторгом от того, что мой любимый человек сейчас рядом со мной, прижимает так крепко, целует так неистово… Не знаю, как бы я смогла без него жить.
– Я люблю тебя… – громко шепчу я, впиваясь пальцами в воротник его рубашки так, что слышится треск ткани. – Я не могу без тебя жить…
Даниил отстраняется, пристально смотрит в глаза, удерживая моё лицо за челюсть своей огромной ладонью.
– Ты мне изменила?
– Господи, нет! Конечно нет! Ты что?!
– Хорошо… – произносит он на выдохе и снова нападает на мои губы.
Проталкивает язык мне в рот, жадно скользит руками по груди, срывая с неё мокрую блузку. Я мгновенно воспламеняюсь от его прикосновений, выгибаюсь кошечкой, всхлипываю, запускаю ладони под его рубашку и с трепетом глажу в ответ сильные мышцы под гладкой горячей кожей.
Мужская рука нагло вклинивается меж моих бедёр ребром ладони, проводит с нажимом, срывая с губ глухой стон. Моя кожа горит, низ живота тянет и пульсирует от сладкой тяжести, всё сильнее нарастающей внутри с каждым мгновением. Я хватаю ртом воздух, впиваюсь пальцами в каменное мужское предплечье, запрокидываю голову назад, подставляя шею под жаркие влажные поцелуи.
Даниил настойчиво ласкает меня сквозь ткань брюк, ни на секунду не прекращая при этом целовать. Доводит до самой грани, заставляя потеряться в пространстве и времени. Потом внезапно останавливается, крепко сжимая пальцами бедро. Тяжело дышит, смотрит мне прямо в глаза.
– Так… Давай-ка мы лучше поедем домой.
– К тебе? – дезориентировано уточняю я охрипшим вдруг голосом.
– К нам, – поправляет Даниил. – Я ничего не знаю, сегодня ты переезжаешь ко мне.
Пока мы едем в квартиру, которую снимает Даниил, я отогреваюсь и высыхаю почти полностью. Волосы и одежда совсем чуть-чуть влажные, но мой парень не хочет ничего слышать, закутывает меня в пальто, словно маленькую, и снова несёт к дому на руках.
Я не слишком сопротивляюсь, потому что мне безумно приятна такая его забота. И это очень символично. Мы ведь теперь будем жить вместе, и Даниил заносит меня в квартиру, словно мы только что обвенчались.
– Ты голодная? – первый его вопрос, как только мы пересекаем порог.
– Нет, – улыбаюсь я, – но я бы не отказалась от кофе.
– Хорошо.
Меня бережно заносят в спальню, усаживают на постель, раздевают до нижнего белья и закутывают в воздушное тёплое одеяло.
– Сиди смирно, сейчас сделаю кофе.
Я послушно киваю и усаживаюсь поудобнее у изголовья кровати, приготовившись ждать.
Вскоре Даниил возвращается с большой ароматной дымящейся чашкой в руках. Садится напротив меня, подогнув под себя ногу, вручает мне напиток и терпеливо ждёт, пока я наслаждаюсь им.
– Я не хочу, чтобы между нами были недоговорённости, – произносит Хоффман, когда моя кружка пустеет наполовину.
Я снова согласно киваю, не поднимая на него взгляд. Нет ничего хорошего в этих недоговорённостях. И как бы страшно мне ни было рассказывать правду, я должна это сделать. Сейчас это кажется мне единственным правильным решением.
– Вчера после работы я виделась с твоим отцом, – выталкиваю я из себя слова, поднимая взгляд на любимого.
Даниил хмурится, моргает несколько раз, будто я сказала какую-то чушь, а потом его брови начинают медленно ползти вверх.
– Где?
– Не знаю, кажется, это был его дом.
– Как ты туда попала?
– Когда я вышла с работы, ко мне подошёл мужчина, представился Алексеем Громовым и настойчиво попросил поехать с ним. Сказал, что Сергей Ольшевский хочет со мной побеседовать.
Робею, видя, как Даниил реагирует на эти мои слова. Его челюсть сжимается, карие глаза становятся будто стеклянными, но по-прежнему неотрывно смотрят на меня.
– И о чём… вы беседовали?
– Когда я приехала, твой папа был не один. С ним был Игорь, тот самый, который… С которым ты встречался дома у моей подруги. Кажется, он чего-то наговорил твоему отцу обо мне, потому что Сергей Петрович уже изначально был настроен агрессивно. Он спросил, действительно ли я собираюсь за тебя замуж, а потом попросил меня разорвать с тобой отношения.
– И что ты ответила?
