Под ложечкой неприятно сосёт.

Тая… Тая, Тая, Тая и снова Хоффман.

Ох, это нехорошо. Ой как нехорошо.

Приходит мой автобус, торопливо забираюсь в салон и едва успеваю найти себе свободное место, как раздаётся звонок.

Хоффман.

Боже, Данечка, надеюсь, ты не убьёшь меня прямо по телефону…

Трусливо вжав голову в плечи, принимаю вызов.

– Алло, Дань…

– Ты где? – раздаётся из трубки злое.

– Еду на работу…

– Ты где была?!

– Слушай, давай я вечером тебе всё объясню?

– Я сейчас приеду к тебе на работу.

– Не надо! – испуганно выпаливаю я. – Я и так опоздала, давай лучше вечером увидимся и поговорим?

Я не готова встретиться с ним прямо сейчас. Мне нужно время привести мысли в порядок и подумать, как вообще строить диалог. Я ведь так и не решила, рассказать Даниилу о разговоре с его отцом или это плохая идея…

Даниил молчит. Бросаю быстрый взгляд на экран, чтобы убедиться, что связь не разъединилась, но звонок идёт, секунды тикают.

– Алло? – нервно спрашиваю я, возвращая мобильник к уху.

– Ты где была, – устало выдыхает в трубку Хоффман.

– Я дома была, в своей съемной квартире…

– А домофон у тебя что, не работает?

– Работает, просто там звук на минимуме стоял, я спала и не слышала. Ты приезжал, да?

– А телефон почему у тебя отключен был?

– Дань, давай я тебе вечером всё объясню, хорошо?

Он снова молчит, заставляя меня изнывать от нарастающего чувства вины.

– Дань… Пожалуйста… – с мольбой в голосе прошу я.

– Хорошо, – сухо отзывается динамик. – Я заеду за тобой после работы.

– Хорошо! Договорились!

Вызов разъединяется, я прижимаю к груди телефон. Сердце колотится, как сумасшедшее.

Не успеваю перевести дыхание, как звонит Тая.

– Ляль, привет! Ты где? У тебя всё в порядке? – взволнованно тараторит она, едва я успеваю принять вызов.

– Всё в порядке, Тай…

– Даниил приезжал вчера ко мне домой! Тебя искал! Я даже маме твоей звонила, но тебя дома не было…

Я закрываю ладонью лицо. Боже мой, как же всё это нехорошо…

– Он уже нашёл, всё в порядке, Тай.

– Точно? – с недоверием спрашивает подруга. – Я волновалась, названивала тебе всю ночь. Ты куда пропала-то? Что-то случилось?

– Да ничего особенного, так получилось просто. Я тебе потом, при встрече всё расскажу, ладно?

– Ну хорошо…

* * *

День проходит нервно. К счастью, никто из коллег на новой работе ничего мне не сказал по поводу опоздания, отнеслись с пониманием. Но я всё равно чувствую себя не в своей тарелке. Не могу ни на чём сосредоточиться, постоянно думаю о предстоящем разговоре с Даниилом, и это угнетает меня. Чувствую себя виноватой перед ним. И в то же время понимаю, что ни в чём не провинилась. Да, я не включила телефон, да, обещала приехать и не приехала, но у меня были на то веские причины.

В шесть часов выключаю компьютер, начинаю собираться, но в голове по-прежнему нет понимания, как я должна дальше себя вести.

Даниил звонит и сообщает, что уже ждёт меня внизу. Я накидываю пальто, беру сумку и обречённо плетусь на выход.

Младший Ольшевский стоит у машины с телефоном в руке, встречает меня напряжённым взглядом. А у меня сердце замирает в груди, стоит его увидеть. Такой он… нереальный.

Высокий, широкоплечий, красивый.

А я чувствую себя какой-то маленькой, серой, невзрачной. Неравной ему.

Он одет с иголочки. Стильные деловые брюки, дорогое пальто небрежно распахнуто, из-под него видна элегантная рубашка с расстёгнутой сверху пуговицей. Чистый секс. Моя же одежда на фоне его кажется мне сейчас такой… дешёвой.

Даниил словно прекрасный молодой бог. А я рядом с ним – простая смертная. И между нами пропасть в тысячи миль…

Грустно усмехаюсь своим мыслям. И как только отцу Даниила всего за несколько минут нашего общения удалось настолько уронить мою самооценку? Заставить поверить в то, что я ничтожество?

Ведь раньше я была совершенно иного мнения о себе.

Подхожу к Даниилу с опущенной головой. Смотрю себе под ноги и даже не могу расправить плечи. В горле назревает болезненный ком.

– У тебя всё в порядке? – спрашивает Хоффман, делая шаг навстречу и касаясь ладонью моего предплечья.

– Да, – тихо отвечаю я.

Даниил открывает для меня дверь своего дорогого автомобиля. Я нерешительно забираюсь в салон. Словно не имею на это права.

Жду, пока Даниил обходит капот и занимает водительское место. Разглядываю тыльную сторону своих ладоней, покоящихся на коленях.

Не проронив ни звука, Хоффман заводит двигатель, машина трогается с места и плавно выруливает на дорогу.

Я не спрашиваю, куда мы едем, и не осмеливаюсь даже повернуть голову в сторону своего спутника. Терпеливо жду момента, когда мы сможем поговорить. Лишь бы он не захотел сделать это сейчас, пока ведёт машину.

И у меня как раз есть время собраться с мыслями…

Но вопреки моим ожиданиям, едем мы недолго. Вскоре я с удивлением замечаю, что Даниил направляется к дому, в котором я снимаю квартиру.

Меня тут же с ног до головы охватывает смятением. Почему именно сюда? Я думала, мы, как обычно, поедем к нему.

Пока я судорожно соображаю, что бы это могло значить, Хоффман паркуется, глушит мотор и предлагает ровным голосом:

– Пошли?

Я киваю, так и не осмеливаясь спросить, почему он решил привезти меня именно сюда. Страшно. Неужели Даниил предполагает, что это наш последний разговор? Настолько злится из-за моего исчезновения? Хочет расстаться со мной?

Мне становится дурно от этих мыслей. Трясусь, как маленькая девочка, пока мы шагаем от машины к подъезду и поднимаемся по лестнице.

Нетвёрдой рукой проворачиваю ключ в замочной скважине, заходим в квартиру. Снимаем обувь и верхнюю одежду, Даниил первым проходит в кухню, садится за стол.

– Я бы предложила тебе чай, но у меня ничего нет здесь, не успела ещё купить… – произношу я, входя за ним следом.

– Ничего не нужно, – сухо обрубает Хоффман. – Садись.

Послушно опускаюсь на соседний стул, кладу кисти рук на стол и разворачиваюсь лицом к своему собеседнику.

Даниил смотрит строго. Так, что моё и без того нервозное состояние достигает своего апогея.

– Где ты была этой ночью?