Шрифт:
Закладка:
Дрю Хенкер из Феникса, который сидел, сгорбившись, на голубых подушках, подвел итог:
– Решено. «Пуританина» сносим, независимо от обстоятельств.
Наступила тишина, тяжелая и продолжительная. За окнами комнаты виднелись бурые холмы, на которых теперь все реже можно было увидеть зелень. Когда община только начинала свое дело, члены ее высаживали на склонах кусты и цветы, чтобы взгляду было на чем отдохнуть. Но очень скоро зелень была вытеснена трейлерами и палатками туристов, которые рвали цветы, вырубали небольшие деревья для костров, оставляли после себя кучи мусора и загрязняли чистый когда-то ручей отходами своей жизнедеятельности. Немало беспокойства вызывали и буйные пьянчуги, которые находили особое удовольствие в том, чтобы швырять камни в окна общины.
Правда, сейчас, в темноте, хлама на откосах холмов видно не было.
Ральф наконец прервал молчание:
– Хотя сама идея меня и пугает, но сделать это необходимо. Просто необходимо.
Он встал и принялся ходить по комнате, от стены к стене, раскачиваясь всем своим длинным телом. Ростом Ральфа природа не обидела.
– Эти идиоты…
Он махнул в сторону окон, за которыми простиралась темнота.
– Этих идиотов может привести в чувство лишь хороший пендель! Разве их не предупреждали? Предупреждали! И Остин, и Нейдер, и Реттрей Тейлор! Все, кто мог. Обращали они внимание на эти предупреждения? Ни в коей мере. Даже тогда, когда их собственные тела вопили о помощи. Черт, а мы теперь должны превратить наш джип в машину скорой помощи!
Конечно, это было преувеличение! Но правдой было и то, что, как только начался наплыв туристов, в общину то и дело стали заявляться незнакомцы – спрашивали врача, просили бинтов и лекарств для обработки ран, советовались, что делать с заболевшим ребенком.
– И вряд ли что-то предлагали взамен, верно? – мрачно заметила Роуз Шатток из Таоса.
Вновь наступила тишина, и длилась она долго. Наконец Зена сказала:
– Ральф! Хотела тебя спросить. Рик интересуется, чем вызваны пятна на всех широколиственных растениях.
– Какие пятна? Если бурые – это от недостатка воды, а если желтые – от диоксида серы.
– Я так ему и сказала. Просто хотела проверить, правильно ли я ответила.
– Жаль, что джигра никак не реагируют на загрязнение почвы, – сказал Тони Уайтфезер из Спокана. – Ничем их не возьмешь! Как вы думаете, правы ли те, кто говорит, будто их нам специально прислали «Тупамарос»?
– Вряд ли! – покачал головой Ральф. – Зачем им это нужно? Здесь другое: стоит только какому-нибудь бизнесмену понизить стандарт качества, как…
– Но мы и раньше покупали червей у этого продавца! – напомнила ему Зена.
– А что нам было делать? Вообще, происходят дикие вещи! Импортируем червей! Дожили! Пчел, божьих коровок! Иногда я думаю, что в Вашингтоне засел какой-то чокнутый ученый, который загипнотизировал Президента и хочет, чтобы мы жили в стерильном кубе из стекла и нержавеющей стали и ели одни лишь розовые и голубые пилюли, чтобы избавить себя от необходимости ходить в сортир.
– Но тогда ему нужно избавиться от большинства из нас, – сказал Тони Уайтфезер. – Слишком большой куб так просто не построить.
– Уже избавляются, – согласился Дрю Хенкер. – Вспомните Лукаса Кворри и Джерри Торна.
– Для них в этом не было никакой необходимости, – пожал плечами Ральф. – Сам «Синдикат» об этом позаботился. Хотя скоро они свое получат. Вы ведь остаетесь на ночь, верно? Тогда утром обсудим первый блок новостей.
Гости дружно закивали и начали вставать со своих мест.
– Кто-нибудь знает что-либо об этих новых водоочистителях от «Митсуямы»? – спросила Роуз Шатток. – Я думаю, не установить ли их у нас.
– Мы тоже, – кивнул Ральф. – Правда, комитет по быту пока решил отложить это дело. В этом году мы в первый раз за все время не смогли вырастить достаточно еды на зиму. Придется потратиться, провести закупки на стороне.
– Для вас вода не проблема, как я понимаю, – сказал Дрю. – Снега здесь много, талой воды предостаточно. Так сказать, природной очистки.
– Не уверен, – покачал головой Ральф. – Смог слишком плотный. Бог знает, каким будет снег в этом году.
– Скорее всего, грязным, – сказала Зена, поморщившись.
Раздался отдаленный гул – летел небольшой самолет. Гул становился громче и отчетливей, и все присутствующие выглянули в окно.
Ральф воскликнул:
– Смотрите! Вон его огни! Как низко летит!
– Это точно, – согласилась Зена. – Похоже, у него проблемы.
– Да нет, двигатель работает нормально… Эй, что это за игры? Он летит прямо на нас. Чокнутый лихач!
– Либо пьян, либо накурился, – решил Дрю. – Чертов идиот!
– Нужно предупредить его! Где у нас фонарик? Быстрее, на улицу!
И Зена бросилась к дверям.
Развернувшись в ее сторону, Ральф крикнул:
– Стой! Если он под кайфом, то подумает, что мы с ним играем, и опустится еще ниже!
– Но не можем же мы…
Это было все, что Зена успела сказать. Хотя рев мотора был достаточно силен, чтобы перекрыть звуки ее голоса, остановило Зену не это.
По крыше, по дверям, по окнам, по Дрю и Ральфу ударила пулеметная очередь, разрывая в куски дерево, стекло и человеческую плоть.
На втором заходе самолет сбросил на дом связку бутылок с коктейлем Молотова и, взревев на вираже моторами, исчез в ночи.
Гор уже не видно
Обычно в августе, днем, отсюда отлично видно горы. А где они сейчас?
Пит осмотрелся. В высшей точке Колфакс-авеню, как раз между Линкольном и Шерманом, недалеко от столицы штата, их остановили выставленные полицейскими барьеры. Молодые патрульные шагали от машины к машине, проверяя документы и цепляясь к хорошеньким девушкам. На лестнице, ведущей к местному Капитолию, сидели уже проверенные полицией туристы и фотографировались. На тротуарах – обычные субботние толпы.
А вот гор – не видно!
Забавно! Денвер из-за этого выглядит так, словно его соорудили на некой огромной сцене декораторы, а сама авеню упирается, словно стрела, в мутное небо, затянутое плотной дымкой.
Создавалось впечатление, что мир за окнами машины растворялся и превращался в ничто, и то, о чем писали газеты и вещало телевидение, было выдумкой, ложью.
На доске объявлений, прикрепленной к забору, окружавшему дворик Капитолия, висела уменьшенная версия постера, изображавшего червей джигра, которые появились на Среднем Западе и на Западе несколько недель назад. Поверх постера кто-то нарисовал красной краской трейнитские символы.
Полицейский патруль подошел к их машине, проверил документы, заглянул в кузов и дал отмашку – проезжай! Пит продолжал смотреть на постер, пока не заболела шея, что при состоянии его спины было опасно. Еще одно непривычное ощущение – все это время он сидел на месте
