– Дорогая, боюсь, я вынужден обратиться к вам за помощью, – пробормотал мистер Мирт.

– Вот как всегда, – весело ответила мисс Амелия. – Британии служат мужчины, а королей спасают женщины!

Она взяла дольку яблока в рот и, склонившись над Джеймсом, припала губами к его губам. Раздвинув его губы, она языком протолкнула дольку и убедившись, что Джеймс смог проглотить ее, отстранилась.

– Теперь, – сказал мистер Мирт, касаясь ее локтя, – нам остается только ждать.

* * *

Пустошь задрожала – это зеленые побеги прорывались сквозь мертвую землю. Ростки мирта с белоснежными цветами оплели спинку трона. Там, где раньше был выжженный пустырь, в глазах зарябило от голубых колокольчиков.

Что-то глубоко содрогнулось – казалось, что сам мир.

Джеймс вздрогнул, выгнулся дугой и опустился обратно, плотно прижимаясь спиной к спинке трона, а руками к каменным подлокотникам. Яростные побеги оплетали его руки и ноги, грудь и шею, забирались в глаза и рот – но все это длилось недолго, словно им не терпелось познакомиться со своим королем.

Наконец они свились в корону на черных кудрях – белый мирт и голубой колокольчик.

Джеймс открыл глаза – и в их небесной синеве отразились незнакомые звезды.

– О, – удивленно сказал он и прикоснулся к груди.

В сюртуке зияла дыра, и он был липким и мокрым от крови, но на коже не осталось ни царапины.

– Кхм, – Габриэль подошел к нему. – Я думаю, для надежности тебе лучше съесть его целиком.

– Кто-то из вас меня целовал? – подозрительно сощурившись, посмотрел на них Джеймс. – Признавайтесь!

Мисс Амелия сделала книксен:

– Уж простите, мистер Блюбелл, что в таких обстоятельствах!

Джеймс с ухмылкой откусил кусок от яблока:

– Как будто мне кто-то даст вторую попытку. Габриэль, ты сумасшедший! Всегда это знал, братец, теперь убедился сполна. А что же насчет твоей дорогой Британии? Твой драгоценный Уолш теперь обречен.

– Мы с Амелией говорили об этом, – тихо сказал мистер Мирт. – И я пришел к одному очень важному для меня выводу.

– К какому же? – вскинул бровь Джеймс.

– Британии нужно двигаться вперед. Снести те барьеры, что возвели наши предки, сломать заслоны. В одном Фенелла права – лей-линии погасли, магия ушла, сердца смертных черствеют, и фаэ заиндевеют в холоде своего отшельничества.

– И что же ты предлагаешь?

– Стань мостом, Джеймс, – сказал Габриэль. – Ты добился своего. Ты – Король Былого и Грядущего. Стань мостом в новое будущее.

Он отошел на шаг и протянул руку.

Джеймс поднялся с трона – величественный, свободный, невыразимо прекрасный в короне из цветов – помедлил, а потом пожал протянутую ладонь.

И улыбнулся.

ИЗ ДНЕВНИКА ЭВАНА УОТЕРСА

Холмы, май 18** года

Это безумие.

Все, что творится вокруг, – безумие. Вся моя жизнь – безумие. Всю свою жизнь я сознательно избегал женщин, зная, что ничего хорошего от них не бывает. И вот – попался так глупо, повелся на легкую походку и обнаженные плечи, на ласковые слова и на уверенность в собственной значимости.

Была ли то вообще любовь?

Я не знаю.

Все вокруг твердят, что то были лишь чары. Любое воспоминание о тех минутах, что казались мне счастливыми, отзываются теперь тупой болью.

Все, что я помню, это воскресшего принца Блюбелла и неприкрытую ярость и ненависть в глазах женщины, которую я так любил.

И это бешеное буйство синих колокольчиков.

Хотелось упасть в них лицом и выть, но я так, конечно же, не поступил. Я и так порядком потерял лицо – и перед кем!

Хотя больше всего меня, конечно же, волнует, что же я в итоге должен писать в статье? Боюсь, если я опишу все как есть, Фэйгрис сочтет меня безумцем – и будет совершенно прав…

Глава 26. Новая надежда

– Дирижабль! – восклицание мисс Амелии заставило всех вскинуть головы и посмотреть в небо.

Тучи расступились, и небо осветили созвездия, которые мисс Амелия уже видела прежде, зато все остальные – нет. Среди абаллахских звезд в самом деле плыл дирижабль.

– Потрясающе, – вымолвил наконец Этельстан, чей мир несколько раз рухнул и собрался заново за минувшую четверть часа. Он все никак не мог опомниться.

Мисс Амелия замахала руками, привлекая внимание. Мистер Мирт присоединился к ней, и очень скоро на борту дирижабля их заметили и начали снижение.

– А его неплохо усовершенствовали! – довольно заметил мистер Мирт. – Посмотрите, какой мягкий ход! И какая аккуратная посадка!

– Да уж, хотелось бы и дальше приземляться не носом вниз, – улыбнулась мисс Амелия. – Смотрите, это же Цзиянь! И Ортанс! И даже Поуп с ними!

Мистер Мирт первым делом заключил Поупа в объятия.

– Дружище, ты не представляешь, как мне тебя здесь не хватало! – воскликнул он.

– В порядке? – строго спросил дворецкий.

– В совершенном, – радостно ответил мистер Мирт.

На каменном лице Поупа отразилась довольная улыбка.

Юй Цзиянь тем временем подошел к Джеймсу.

– Вас можно поздравить? – тихо спросил он. – Вы добились, чего хотели?

– Знаешь, Юй-эр… – пробормотал Джеймс так, чтобы никто, кроме Цзияня, его не услышал. – Что-то подсказывает мне, что обрел я намного больше, чем хотел, только еще не разобрался, хорошо это или плохо.

– Я рад это слышать, сяо Джеймс, – искренне улыбнулся Цзиянь. – Надеюсь, теперь твоя душа обретет баланс.

Джеймс внимательно вгляделся в его лицо и довольно рассмеялся.

– Ай да Кехт! Великий мастер. Надеюсь, ты перестанешь разваливаться на ходу?

– Я за ним присмотрю, – подошедший Ортанс положил руку на плечо Цзияня.

– Ну кто бы сомневался, – Джеймс закатил глаза и пошел к дирижаблю – там, где Габриэль и Амелия уже разговаривали с королем и королевой.

* * *

Закованную в железные кандалы Фенеллу препроводили в гондолу двое стражников-фаэ в доспехах.

– Будет суд, – твердо сказал король Альберих. – Она совершила преступление и понесет наказание за него по всей строгости закона.

– Однако посмотрите, к чему привели ее дела, – возразил вдруг мистер Мирт. – Дороги Короля частично расчищены, и Король Былого и Грядущего сел на трон. А мисс Амелия встретилась с самой Мелизандой! Если бы Фенелла не задумала этого с самого начала, не знаю, сумели бы мы вообще сюда попасть.

– Теперь это место будет возвращено во владения фаэ, – проговорила королева Идберга. – А что касается Фенеллы… Я выслушаю ее. Заблудшее дитя.

– Она говорила, что она – наследница фаэ Мелизанды… – пробормотал мистер Мирт.

– Как и ты, дитя, – королева Идберга ласково коснулась рукой его щеки. – Но ты не поддался жажде разрушений, несмотря на то, что прожил всю свою жизнь со смертными. Фенелла же никогда не покидала Холмы, однако жажда власти лишила ее того, что составляет