Шрифт:
Закладка:
Схватив ладонь Аори, тоо ринулся между камней. Она едва успевала поворачивать за ним, Шуким будто заблудился и теперь лихорадочно метался в панике, пытаясь найти путь. Ветер следовал за ними, швыряя горсти песка в лица и скорбно стеная в щелях, летел на крыльях шторма, яростного и смертельного.
Аори ничего уже не могла разглядеть в завывающей круговерти, когда тоо остановился у обелиска с глубокой выемкой у основания и подтолкнул спутницу вперед.
– Туда.
Повинуясь его рукам, Аори скорчилась под каменным навесом.
– Хорошо, – тоо оглянулся и опустился на колени так, чтобы закрыть проем спиной.
– А ты? Засыпет же!
– Не песок страшен, Аори, – он все же вздрогнул от близкого треска и внимательно посмотрел ей в глаза. – Возвращайся в Ше-Бара, и расскажи Оаксу, где меня найти. Он позаботится обо всем.
– Нет!
– Ты не дойдешь одна, за этой бурей будут другие. Стража у тропы не пропустит тебя, а дверь в храм – не откроется. Если Харру будет угодно, ты найдешь другого проводника. Я… Я неверно истолковал знаки.
– Но я же нашла тебя! – воскликнула Аори искаженным отчаянием голосом. – Знаки? Какие знаки?
– Что ты можешь быть одной из одаренных. Тех, что попадали в Ше-Бара вопреки всему, и до последнего не знали, зачем.
– Шуким…
– Но если я прав, – он порывисто схватил ее за запястья, – если прав…
Буря взвыла между скал, и разряд порожденного ей электричества ударил в песок, превращая его в стекло. Зрачки тоо дрогнули, но больше ничего не выдало страха перед судьбой.
– Как смешно, – лицо Аори скривилось и она, отвернувшись от тоо, высвободила руки. – Как глупо. Пройти через все это, и так попасться перед последним шагом…
– Это мое испытание, – прорычал Шуким сквозь сжатые зубы. – И я сделаю то, что должен.
– Ради меня или во имя Харру?
Шуким посмотрел на едва различимый в глубине укрытия висок с тонкой прядью прилипших волос поперек.
– Ради тебя, глупая.
– Ты еще проклянешь это миг.
Наклонив голову, Аори коснулась уха кончиками пальцев. Вытащив сережку, она секунду смотрела на нее, словно ожидала, что та превратится в сияющий пламень, а потом вложила в ладонь Шукима и сжала свои пальцы поверх его.
– Плата, которую ты хотел, – она горько рассмеялась. – Она блокирует силы… демонов, так что они выкупят ее за любую цену.
– Разве такое возможно? – тоо с беспокойством заглянул Аори в лицо, словно ожидал найти печать безумия. – Откуда она у тебя?
– Ты поймешь. Через три минуты.
– Есть ли у нас эти минуты?
Не отводя взгляда, он опустил подарок в карман.
Резкий порыв ветра прорвался мимо тоо, хлестнул ее по лицу, словно невидимая рука отвесила пощечину. Аори вздрогнула, но не опустила взгляда, и Шуким прижал ее к скале, закрывая собственным телом.
“Прошу, Харру… Дай мне стойкости и силы. Пусть не пережить эту бурю, но сделать достаточно, чтобы пережила она.”
– Прости меня, – прошептала Аори.
И тоо почувствовал, как ее руки обнимают его, и он расслышал этот шепот даже в грохоте шторма. Глупая… Она разделит боль, но не уменьшит ее.
Но он не нашел в себе сил отодвинуться, не смог, не захотел. Буря треском молний отсчитывала последние минуты его жизни, и Шуким осознал внезапно, что не против умереть именно так, касаясь виском затылка чужачки, которая когда-то спасла его жизнь. Пусть она не проводит тоо по Священному пути, пусть огонь в ее глазах горит не для него… Пусть.
Разряд безошибочно вонзился в скалу над его головой, и Шуким зажмурился, ожидая боли.
Но ее не было. В него не попал ни один из тысячи мелких осколков, и песок перестал стегать по спине, словно шторм отступил, растеряв силу. Но Шуким слышал, как он рычит позади, как хлещет безответные камни, как хохочут духи, радуясь близкой смерти. Его смерти.
Может, он уже мертв? Заключен в собственном теле, как в клетке, до тех пор, пока Оакс не пройдет по следам брата?
Тоо открыл глаза и попытался встать, и почувствовал, как Аори сжала объятия с невозможной для хрупкой чужачки силой.
– Не оборачивайся, – прошептала она.
Скала перед лицом тоо светилась мягким золотым светом, и его тень проступала на ней размытым пятном, будто солнце простерло над странниками свои лучи. И буря отступала, устав ждать и тратить на них свои силы, удары молний звучали все тише, все дальше…
– О, Харру! – губы Шукима искривились, и рука дрожала, как у последнего пьяницы, когда он коснулся лба жестом благодарности. – О, Харру… Чем же я заслужил твою любовь?
Аори судорожно всхлипнула в его объятиях и, чуть отодвинувшись, замотала головой. Волосы упали на лицо чужачки, и Шуким не сразу понял, что она безудержно, безумно смеется.
– Что с тобой?
Он потянулся отвести прядь, но Аори увернулась и подняла взгляд. И тоо замер, словно промороженный до глубины костей тем белым и беспощадным снегом, которого никогда не видел.
Радужка ее глаз едва заметно светилась желтым солнечным цветом.
– Харру любит тебя, тоо, – хрипло прошептала Аори. – Не сомневайся в этом.
Он медленно обернулся, и она больше его не удерживала. Да и не смогла бы одной рукой – на кончиках пальцев второй, протянутой за спину тоо, плясало золотое пламя. Оно накрывало их тончайшим куполом, и пыль сгорала на нем, и стеклянные дорожки молний обрывались у сияющего края.
Ветер ударил в последний раз. Он швырнул горсть песка прямо в лицо Шукима, но тоо даже не пошевелился. Молча смотрел, как растворяются песчинки в золотом сиянии. Если дотронуться, он тоже сгорит? Люди не имеют права касаться божественного и платят самую дорогую цену, преступая запрет.
Щит мигнул и угас, словно та, кто не боится гнева Харру, прочла мысли тоо. Ее руки бессильно упали, она запрокинула голову, словно бросала вызов самому небу.
А может, и прочла. Что стоит завладеть его разумом, если уже владеешь душой?
Тоо вскочил, едва не потеряв равновесие, и выхватил длинный кривой кинжал из ножен на поясе. Поднятая штормом пыль клубилась вокруг, мешала дышать, но он не замечал, как она покрывает кожу жесткой, сухой коркой.
– Ты… Ты – демон!
Аори перевела на него взгляд и медленно кивнула.
– Да.
– Ты умрешь!
– Умру, – уголок закрытого куфией рта дернулся. – И навсегда
