– А наша королева убьет и регента, и тебя за «отличную» идею. Элвин, привыкай. Мы все принадлежим ей, начиная от земли Нуклия и кончая нами, его магами.

Изумительно: изворотливый, беспринципный Криденс находил это совершенно нормальным. Я так не мог. Я знал, каково это – когда твоей судьбой распоряжаются другие.

Еще я помнил слова Шериады про силу и свободу. Она говорила, что у меня будет шанс. Но какой, если у нее всегда будет право делать со мной все, что заблагорассудится? Чем это отличается от жизни спутника? Лишь тем, что хозяйка со мной не спит?

– Ты побледнел, – заметил Криденс. – Что тебя так испугало? Мы всегда кому-то принадлежим, Элвин, это нормально. Разве нет? Разве ты еще не привык?

Меня передернуло. Я знал – о, слишком хорошо! – что делает с людьми власть. Аристократы не видели в слугах людей. Слуги не видели людей в спутниках. Похожая цепочка представлялась мне и в Нуклии: маги считают людей игрушками, а их королева играет с самими магами.

– Привык слишком хорошо, – пробормотал я. – Криденс, чего же хотел добиться твой отец? И ты сам отнюдь не лестно отзывался о королеве. Значит, вы на что-то надеялись?

Ворон поднялся на локте.

– Надеялись. И ты видишь, к чему это привело. Есть лишь один способ победить Повелителя, если у тебя недостаточно сил, чтобы сразить его или ее на поединке. – Он замолчал, глядя куда-то перед собой.

– Какой же? – поторопил я. Сам не знаю, зачем спросил? Ни о чем таком я тогда не думал.

Криденс перевел взгляд на меня.

– Все нуклийские Повелители в той или иной мере безумны. Чем дольше они сидят на троне, тем безумнее становятся. Сиренитти носит Венец уже около тридцати лет. Рассказывают, что у нее случаются приступы. Если поймать время верно или даже спровоцировать такой приступ, то перед ним и вовремя него она наверняка беспомощна, – Криденс нахмурился, всматриваясь в меня. – Да ты же это видел. Видел же?

Я промолчал. В голове роились воспоминания. Удивление Нуала: «И ты не попытался ее убить?» Слабость Шериады – она даже ходить потом несколько дней не могла. Ее собственные слова про скорую смерть.

– А Повелитель может умереть своей смертью?

Криденс удивленно покачал головой.

– Никогда. У демонов это немного иначе, но и они сами не умирают. Нуклийские Повелители бессмертны. Это значит, что если здесь ты Сиренитти, допустим, убьешь, она возродится в Источнике. Или в Розовом дворце: говорят, она перенастроила портал в свои покои. И вернется мстить. А вернется обязательно. Но почему ты спрашиваешь?

Я молчал. Значит, Шериада лгала, когда говорила, что умрет? Нет, она казалась совершенно искренней. Может, я что-то не понимаю?

– Выходит, отец был прав, – сказал Криденс и улыбнулся. – Она и правда тебе доверяет. Еще бы! Ты совершенно в ее вкусе. Наивный и с потенциалом.

– Твой отец стал бы Повелителем, если бы у него получилось? – быстро спросил я.

– Кажется, я зародил в тебе крамольные мысли, друг мой.

– Мы не друзья.

– Я помню, не волнуйся. Так вот, не стал бы. Повелитель должен быть достоин силы Источника. Другими словами, он должен быть достаточно сильным, чтобы Источник его не сжег. И такой волшебник обязательно бы нашелся где-нибудь в мирах. Так всегда бывает. Победи отец, и за нового Повелителя развернулась бы настоящая охота: Нуклий пытался бы найти его быстрее Лиона. Сотни магов скормили бы Источнику, а на того самого, выжившего, надели бы Венец, и отец сделал бы его своей марионеткой. То же, кстати, произошло когда-то и с Сиренитти. Не найдись так счастливо ее брат, она так и правила бы сейчас по указке Наллиса.

– О чем ты?

– Почитай нуклийскую историю, Элвин, – отмахнулся Криденс. – И хватит меня отвлекать.

Читал я историю – в ней одни сухие факты, никак не объясняющие ни то, куда исчезал принц Лэйен, ни каким образом получил титул, ни как тот же самый Наллис, бывший некогда канцлером, потерял власть. Лишь то, что Сиренитти его убила, а должность канцлера после этого была упразднена.

– Элвин, – неожиданно позвал Криденс. – Запомни только одно: на кону всегда стоят соблазнительные вещи вроде короны или свободы. Только если проиграешь – Сиренитти убьет не одного тебя. Она вырежет всю твою семью. То есть Тину тоже. Понимаешь?

– Но Тина же чело… – я прикусил язык.

Рэйвен тоже был человеком. Шериаду это не остановило.

– Понял, – кивнул Криденс. – Хорошо.

По совету Криденса я ознакомился с нуклийскими хрониками. Согласно им, нынешняя Повелительница была настоящим зверем. Ее последнее развлечение заключалось в том, чтобы вешать еще живого лорда-волшебника на ворота его же поместья с соответствующей подписью, дескать, вот мятежник, предатель, хотел убить моего брата. Так Шериада поступала пока лишь с теми, кто устраивал покушения на Лэйена.

Пока только с ними.

Она и правда безумна.

Сейчас я думаю, что этой милой беседой Криденс пытался отвлечь меня от его отношений с Тиной. Он отлично знал, что при каждой встрече (то есть ежедневно) я внушаю ей, что Виета опасен. Тина, конечно, отмахивалась, но вряд ли Ворон был доволен. Он наверняка хотел увлечь меня чем-то, кроме заботы о сестре.

Надо сказать, у него получилось.

Меня вообще все вокруг развлекали ту неделю, начиная от Ворона и заканчивая Руаданом.

Куратор связывался с нами ежедневно по утрам. По времени Арлисса получалось, что занятия как раз закончились, и мастер Рэми довольно формально сообщал мне и Криденсу, какую тему проходили и какие книги советуют почитать учителя.

– Если бы нас убили, он бы не расстроился, – сказал как-то Криденс.

– Тогда нашей группе вряд ли удастся победить на Испытании. Допустим, еще один демонолог у нас есть, но теоретика ведь нет.

– Сэв с Адель мне все равно не доверяют, – пожал плечами Криденс. – И правильно делают. Кому нужна эта победа?

Я поморщился. Мы как раз разбирали тему по некромантии, и делать это лишь по учебнику было сложно. Да и некромантия – не мой конек. Криденсу, к слову, она тоже не нравилась.

– Неужели благосклонность Повелительницы – такой плохой приз?

Криденс скривился.

– Ну вот к тебе она благосклонна. И как? Ты доволен?

Доля правды в его словах была.

– Победа нужна только Рэми, – продолжал Ворон. – Но и он в нее не верит. Чтобы ты знал, Элвин, большинство молодых магов вообще не доживают до выпуска. Арлисс – это громадная арена, в которой мы убиваем друг друга год за годом, а лучше от этого только Сиренитти. Она мастерски использует нашу традицию силы