Шрифт:
Закладка:
– Хорошо, Ники, я познакомлюсь с твоими родителями.
– Спасибо! Как я рада… так они будут меня спокойнее отпускать с тобой.
Да… А по-моему, они категорически запретят ей это. Алессандро читает фамилию на домофоне. Кавалли. Ой! Спасите. Нет, я пойду обратно. Хорошо, и что дальше? Что Ники скажет? Ну вот, так я и знала. И ты называешь себя зрелым мужчиной? Да ты еще моложе меня. Я бы с твоими запросто пошла знакомиться. Ладно. Я всегда могу сказать, что никто не ответил. Алессандро так и стоит перед домофоном, и вдруг из парадной выходит мужчина. Высокий, спортивный, хорошо одетый. В руках у него портфель, он дожевывает яблоко, и видно, что он спешит.
– Оставить вам дверь?
– Спасибо, да.
Мужчина, придержав дверь, впускает его. Алессандро входит в парадную. Тишина. Он поднимается по лестнице на второй этаж. Читает на двери: «Кв. 2. Кавалли». Это здесь. Отступать некуда. Я должен это сделать. Он закрывает глаза и нажимает на звонок.
– Иду! – раздается из-за двери женский голос. – Здравствуйте. – На пороге стоит красивая женщина: она придерживает руками волосы, во рту у нее зажата шпилька. – Извините, – она вынимает шпильку изо рта и втыкает ее в волосы, – готово! Еще раз извините. Та к жарко, волосы надо заколоть наверх.
– Здравствуйте.
– Да, извините. Входите! К сожалению, моему мужу пришлось срочно уйти… Может быть, вы встретились с ним внизу…
– А, да! – Алессандро думает о мужчине, встреченном внизу: высокий, красивый, спортивный. – Мы виделись, но я даже не успел поздороваться…
– Ничего страшного. Меня уже обо всем предупредили. Хотите кофе? Только что сварился. Садитесь, пожалуйста.
Алессандро осматривается. Красивая квартира, хорошо обставленная, в теплых тонах. Он садится на диван.
Ее предупредили. Как предупредили? Ну Ники дает… значит, она ей сказала. Значит, все будет проще. Они просто хотят понять, какой я, посмотреть на мужчину, с которым встречается их дочь. Мать Ники возвращается с подносом, на котором стоят две чашечки с кофе и сахарница. Она ставит его на маленький столик рядом с Алессандро.
Алессандро берет кофе.
– Вы пьете без сахара?
– Да, так чувствуется настоящий вкус.
– Вот и мой муж так говорит… А вы без портфеля?
– Да, я буквально ненадолго выскочил из офиса. У меня не очень много времени. Мне просто очень хотелось с вами познакомиться. Я ведь до сих пор вам не представился, как полагается… – Он встает. – Алессандро Белли, очень приятно.
Симона любезно улыбается:
– Мне тоже. – И подает ему руку.
Она красивая. Как Ники. Две красивые женщины разного возраста. Но у Алессандро не возникает сомнений насчет того, которую бы он предпочел. Симона садится напротив.
– Мне хотелось бы кое-что вам сказать. Может быть, это будет нелишним. Мне тридцать девять лет. Я родила дочку очень рано и очень рада, что она у нас есть. Я очень люблю свою дочь.
Алессандро так и хочется сказать: «Я тоже», но он понимает, что сейчас это было бы совсем некстати.
– Я вас понимаю. – Он тоже улыбается.
– И, поскольку неизвестно, что может в этой жизни случиться, я хотела бы быть за нее спокойной.
– Конечно, понятно.
– Ники заканчивает школу и не совсем знает, чем она будет заниматься в дальнейшем. И все же у нее какие-то идеи есть.
– Да, это типично для ее возраста. Они строптивые, непокорные, и у них свои представления обо всем.
Симона улыбается:
– У вас есть дети?
– Нет.
– Жаль. – Алессандро не знает, что сказать. Жаль. Это просто потрясающая женщина: она ведь знает, что ее дочь встречается практически с ее ровесником, и ей жаль, что у него нет детей. Невероятно!
– А сколько вам лет?
Ну вот, так я и знал. Сейчас начнутся проблемы. Все же лучше сказать правду; наверняка Ники ей уже говорила. Это что-то вроде проверки.
– Мне? Почти тридцать семь.
Симона улыбается:
– Я бы вам меньше дала.
Алессандро ушам своим не верит. Все не так уж плохо. Она мне уже комплименты делает!
– Спасибо.
– Это правда… Знаете, правда, это странно, что у вас нет детей: вы так хорошо знаете молодежь. Так или иначе я очень рада, что выбор пал на вас.
– Да? Вы правда рады?
– Да, муж рассказал о вашем телефонном разговоре.
– О телефонном разговоре?
– Да. На мой взгляд, ваше предложение очень хорошее. Мы обсудили его и согласны. Мы хотим заключить договор о накопительном страховании для Ники.
– А-а.
– Да. Жаль, что у вас нет с собой бланков: мы бы их сразу заполнили и подписали. Мы хотели бы вносить пять тысяч евро в год.
– Понятно…
Симона замечает, что Алессандро крайне разочарован.
– А что? Вам кажется, пять тысяч – мало?
Алессандро приходит в себя:
– Нет-нет. По-моему, это в самый раз.
– Потому что, знаете, моя Ники еще пока такая маленькая. Пока она немного тратит, они всего-навсего куда-нибудь ходят с подружками; но когда у нее начнется настоящая жизнь, я имею в виду, после университета, когда ей захочется лучше одеваться и так далее, в общем, это хорошее вложение денег.
– Конечно… я немедленно сообщу о вашем решении в офисе.
Алессандро встает и идет к выходу.
– Значит, вы созвонитесь с моим мужем?
– Конечно…
Симона, улыбаясь, пожимает ему руку:
– Спасибо большое.
– Да что вы, не за что. – И Алессандро быстро выходит, закрыв за собой дверь. Он качает головой. Ну и ну. Обалдеть.
Симона убирает поднос с чашками со стола, звонит ее телефон. Это Роберто.
– Привет, Симона, я хотел сказать, что сегодня страховщик не придет. У него что-то случилось.
– А-а… – Симона не знает, что сказать. Кто же тогда был этот симпатичный человек почти тридцати семи лет? Она прокручивает в голове все возможные варианты. И вдруг все понимает.
– Симона? Я что-то тебя не слышу… Что случилось?
– Дорогой, тогда у меня тоже есть для тебя новости. Одна хорошая, другая плохая.
– Начни с плохой.
– Ну так вот: твоя дочь встречается с мужчиной на двадцать лет старше.
– Да ты что? Не может быть! Какого черта! – Роберто оборачивается. Вокруг него – коллеги, а он даже не заметил, что кричит. Он берет себя в руки. – Вечером обсудим. А вторая, хорошая?
– Он очень даже ничего.
Алессандро садится в машину.
– Фу-у-у… – Он выдыхает воздух.
Ники, полная любопытства, крепко его обнимает:
– Ну? Как все прошло? Что мама сказала? Ну рассказывай! Хотя то, что ты вернулся, уже хороший знак!
Алессандро смотрит ей в глаза. И улыбается:
– Дома была
