Шрифт:
Закладка:
Не смею просить тебя писать мне часто – потому что у меня нет здесь такой подруги, как Дузе, и письма, адресованные ей, могли бы попасть в руки нескольких негодяев (в Италии, не здесь). Скажи милой, доброй подруге, что, по моему мнению, если она хочет сыграть «Шаллан» в Петербурге, она должна немедленно перевести эту пьесу и продать через Пальма[451] – потребуется время, если этого не сделать сразу же. Необходимо перевести на русский – это будет стоить минимум 500 франков, и если Пальм захочет сделать это за свой счет, хорошо, если нет – бесполезно. […]
Больше юоо франков – слишком много. Нужно сразу же написать Пальму и попросить, чтобы он подсчитал сумму за перевод и вставил его в номер газеты или напечатал отдельно и продал. Возможно, это принесет ему что-нибудь.
А теперь Труатре дай мне свою ладонь и позволь мне целовать три складочки на ней до умопомрачения. […]
В Венеции напиши в понедельник утром княгине Хатцфельдт с просьбой передать мне письмо и скажи, что ты не знаешь моего адреса, что правда, потому что, если дом будет сдан в аренду, я не смогу там поселиться. Княгиня Хатцфельдт абсолютно надежна. […]
Однако, если ты не хочешь писать Хатцфельдт, то просто напиши на мое имя до востребования, я прилагаю здесь конверты[452], чтобы изменить твой почерк, даже в случае потери письма, – если оно не подписано, это не так плохо, если на конверте нет твоего почерка. […]
* * *[20.10.1891; Дрезден – Милан. I]
[…] В этом письме я буду говорить только о деле Вашего мужа. […]
Он подождет, когда Вы разбогатеете – вот его план – тогда ему будет проще действовать. Такие люди с возрастом становятся хуже, потому что теряют всякий vergogna[453]. Не забывайте об этом.
Сейчас он может по-прежнему считать, что у Вас ничего нет, что Вы слабы здоровьем и можете заболеть, что Вы можете умереть – поэтому он вынужден довольствоваться малым. После этого другое дело – как Вы это не понимаете? Загляните в сердце плута – его так легко понять. […]
Сегодня согласитесь дать ему юооо франков – в течение пяти месяцев – если всё будет хорошо, вот и всё, и если он оставит Вас в покое, пока ей не исполнится шестнадцать лет, – он получит еще 5000, согласно Вашему устному или письменному обещанию.
Скажите, что Вам нужно заработать еще ю ооо франков, потому что со всеми Вашими расходами у Вас лично ничего нет, если турне не увенчается успехом или Вы заболеете, но что Вы возьмете взаймы в кассе, чтобы закончить это дело, и заканчивайте прямо сейчас. Только тогда он каким-то образом окажется у Вас в руках, и Вы сможете отправить его обратно в Америку, дав ему юоо или 2000 франков в год. […]
Ради Бога, хорошо подумайте об этом. Безусловно, развод по обоюдному согласию — но поверьте мне, я разбираюсь в мужчинах.
Советы адвоката, который говорит, что это театральные страхи, глупы, если не отвратительны.
Не нужно, конечно, пугаться, но действовать нужно решительно.
Так что покупайте его за юооо франков – или действуйте без этого, если возможно. Но действуйте!
Будучи Вашим мужем, он может в тот момент, когда Вы меньше всего ожидаете, внезапно заявить о своих правах, а его права велики, даже не учитывая вопрос денег, не забывайте это.
Он может следовать за Вами повсюду, на его стороне могут быть законы всех стран.
Поэтому будьте тверды и решительны. Повторяю, сегодня юооо франков, а потом и юоооо будет недостаточно.
Какие у Вас там смешные адвокаты! Они идиоты.
У него нет денег! Кто в этом сомневался! Я знал это заранее.
Если бы это была несовместимость характеров, это одно – но снова встретиться с человеком, который может только испортить Ваше существование и существование своей дочери — нет уж!
Абсолютно не верьте его адвокату и меньше верьте своему. […]
Я не пессимист, но Вы становитесь оптимисткой. Нет – обязательно примите меры. Да благословит Вас Бог. [без подписи]
[P.S.] Адвокат и Вы говорите: ждать. Ждать чего? Это глупо. Если это выполнимо, делайте. Если нет, не делайте.
[P.P.S.][454] Лучше всего скажите, что Вы отдаете ему все свои украшения – ведь у Вас нет ничего, кроме рубинового яйца и нескольких русских украшений. Если через неделю всё получится, – юоо франков его адвокату.
* * *[20.10.1891; Дрезден – Милан. II]
Я забросал тебя письмами, Леонор, но прости меня, дело слишком серьезное. Это снова касается твоего мужа.
Подумай хорошенько и взгляни на реальную ситуацию своими глазами, а не только глазами адвокатов.
Ты говоришь, что хочешь свободы. Но, друг мой, не только деньги дают свободу! Для свободы нужно быть свободной, а свободной ты не являешься — пока ты не разведена.
Я не знаю, какие у вас законы в Италии и как получилось, что ты об этом не говоришь и не думаешь.
Деньги можно спрятать, но спрятаться самому сложнее.
Так что не настаивай, а спроси своего адвоката о правах мужа.
Я говорю тебе, что здесь повсюду муж может войти в дом своей жены, когда захочет. Он может заставить ее следовать за ним, куда захочет. Он может вскрывать и читать ее письма, требовать, чтобы полиция следила за ней и т. д. и т. п… Ты знаешь это? […]
Негодяй и слабак, – чего ему будет стоить совершить всё возможное насилие, когда он узнает, что может найти в твоем доме что-то, чем можно держать тебя в своих руках.
Нужно сделать всё, чтобы немедленно прекратить это дело, иначе я ничего не гарантирую.
Лучше не играть, лучше потерять год, но думать только об этом. Понимаешь ли ты, что даже во время гастролей он может последовать за тобой – взять тебя силой, как муж Матильды, который однажды тащил ее на глазах у всех в городской сад.
Как ты только можешь не думать обо всем этом? Что это за собачьи адвокаты, которые этого не видят.
Лучше перенести какой-нибудь скандал, если это необходимо.
Я вижу по твоему письму, что ты даже не думаешь об этом.
Но, моя дорогая подруга, в этом всё.
Отдай ему свою дочь, если он того потребует, но заработай свободу — после этого ты вернешь дочь, действуй!
Все возможные жертвы лучше.
Я предупреждаю тебя и помни об этом, что если
