с топазами его глаз, которые раньше казались мне холодными как лед, но постепенно я видела разгорающийся в них огонек тепла. В эту бесконечную секунду я больше не видела привычного холода. 

Растерявшись, моргнула. Повернула голову в одну сторону. Затем в другую. 

Мы снова были в заброшенной ротонде близ волшебного водопада, только на этот раз не одни. 

Своих ребят увидела сразу. Ясень, Гум, Харт, все одеты в своеобразные фраки и за чем-то с цветами в руках. 

Уже в этом месте можно было задаться серьезным вопросом — что происходит? Гум и Ясень во фраках? Так, или мир сошел с ума или они собрались на чью-то свадьбу…возможно похороны. Надеюсь не последнее. 

Но помимо их я заметила Вилара с Ианелли, Аурелиуса Дуэйда, Фераса с незнакомой мне женщиной и кажется, она была не эльфийкой. Они располагались по кругу у колонн, а мы с Кириэлем стояли как раз в центре обрядовой звезды. 

— По-моему она немного в шоке,  — оценил негромко мое состояние Ясень. Ингрид тут же ткнула его локтем в бок, прошипев: 

— Не мешай! 

Взрослые эльфы покосились на молодежь, а я на Кириэля. 

— У меня вопрос…

— Верю, — ответил он, улыбнувшись уголком губ, — у меня к тебе тоже. 

Я не подумав о том, какой вопрос он может задать, спонтанно буркнула: 

— Ты первый спрашивай. 

— Уверена? 

— Ага, — все так же в растерянности, подозрительно оглядываясь.  Ну не жениться же он меня притащил…

— Ты выйдешь за меня замуж? 

— Что? — мои глаза округлились. — Подожди, я не поняла…это как?

— Ты моя Наматеа. Мы теперь вместе и навсегда. Сегодня я хочу скрепить наш союз официально перед богами и свидетелями, как это делали мои предки. Теперь, когда проклятие великих родов рухнуло, для меня великая честь — привести в это место мою Наматеа и сделать женой. 

— Эммм, — протянула я, чувствуя, как шок укрепляется в сознании, — подожди, а можно вопрос…может не приемл…но что в итоге было с вашими кланами? Почему вы не могли найти истинных? — я запиналась на каждом слове и возможно вопрос действительно был не в тему, но я его озвучила. 

Окружающие замерли в ожидании. Видимо не так они себе представляли великий обряд. Ну что поделать, такая у нас с Кириэлем странная пара. К тому же, меня никто не предупредил и я в растерянности. 

Найтвейн напротив, будто ожидал и реакции и вопроса. Взял мою руку, погладил большим пальцем внутреннюю сторону ладони. Заглянул в глаза и мягко ответил: 

— Мы подняли архивы, нашли некоторые потерянные данные, что ранее не рассматривались и не учитывались. Сопоставили факты. Вилетта не смогла смириться со смертью Элисара. Проклятие великих кланов — ее месть. 

— Но теперь проклятие снято? 

— Выходит, что так, — Кириэль поднял мою ладонь и коснулся губами, — Оксана, готова ли ты оказать мне честь и стать моей супругой? Готова ли ты выслушать мои клятвы и разделить со мной жизнь? 

Почему-то его слова прозвучали в голове глухим эхом, но я уловила вопрос «готова ли ты выслушать мои клятвы?». 

Ну клятвы выслушать готова, а на счет остального надо подумать. 

Именно так я и хотела ответить, начав с…

— Да, готова. Ой. 

Прикусив кончик языка, тут же забормотала: 

— Подожди, я имела ввиду…

— Ты только что согласилась, — в глазах высокородного вспыхнули лукавые и одновременно счастливые огоньки. — Я люблю тебя, — вдруг сообщил он и наклонился к моим губам. Прикоснулся, опаляя нежную кожу, заставляя сердце трепетать быстро-быстро.

Эпилог

Пятнадцать лет спустя. 

Кириэль растопил серебристый сургуч, залил образовавшуюся жидкость на шероховатую бумагу и поставил печать. 

— Последнее письмо? — насмешливый и немного усталый голос его Наматеа. 

Она тихо приблизилась, а он поймал себя на мысли, что его сердце замедлило свой бег, словно стремясь биться в унисон с каждым ее движением. 

— Последнее, — отодвинув бумаги, высокородный поднялся. 

Его Наматеа оказалась совсем рядом и он вдохнул ее нежный запах, чувствуя растущее предвкушение. 

— В последнее время ты много работаешь, — она немного обиженно надувает губки. 

— Клановые вопросы. Отец желает отойти от дел.  

— Отдыхать тоже надо, — улыбается. — У меня есть идея. Давай завтра заглянем в Голденхол. Навестим ректора Райма. 

— Зачем? — Кириэль вопросительно изгибает бровь. 

Фридрих Райм ему и раньше казался странным типом, а в последнее время он окончательно помешался на своих исследованиях. 

Были и плюсы. 

Райм возглавлял несколько исследовательских операций и внес неоценимый вклад по поиску магических источников в других мирах, а также помог обнаружить аномальные разломы. 

Но как только семья Найтвейна пересекались с ректором, он задавал просто дичайшее количество вопросов. Краем терпения Кириэля стали гипотезы Райма о полукровках. 

— Он прикольный, — заявила жена, — эксцентричный немного, но согласись, очень интересный человек. К тому же меня до сих пор мучает совесть. 

— Пятнадцать лет прошло, какая совесть? 

— Фридрих подружился с нашими мальчиками. Твоим сыновьям Райм нравится, особенно они любят играть в его лаборатории. 

— Они просто мелкие и не понимают, а Райм похоже их считает подопытными кроликами, — оскалился высокородный. 

— Не преувеличивай.  Профессор любит детей, но ему интересно все необычное, — она хмурится. Скрещивает руки на груди, как каждый раз, когда они спорят. 

— Нет ничего необычного в наших детях. Только хорошие и нормальные качества. 

— Но вообще-то Элисар с Айнес маги четырех стихий с развитым потенциалом серебряного клана. Это необычным считает даже твой дядя. 

— Я же говорю, нормальные ожидаемые качества. 

— Это вообще впервые в истории. 

Кириэль шумно выдыхает. Кажется Оксана готова продолжить спорить, но у него есть идея получше. 

Обхватив ее за талию, подсаживает на стол. Она растерянно охает, соблазнительно и маняще приоткрыв губки. Он прикасается к ним, чувствуя их мягкость и податливость, а по венам в этот момент  разливается чистый огонь. 

— Кириэль, — сипло произносит она, отстраняясь. Ее полуопущенные ресницы дрожат, — а мы навестим Харта и Ингрид? У