— А я тебе ничего желать не буду, братик.

Сарния встала и, подойдя ко мне, поцеловала в щёку.

— Вот тебе мой оберег.

Потом поцеловала в другую.

— А это ещё один для усиления! Я люблю тебя, Ликк… Никого не слушай, а только своё сердце!

— Мммм… Как вкусно пахнешь, сестрёнка! Прямо укусить хочется!

— Мята и ваниль. Мои любимые духи. Вернёшься — подарю флакончик для, сам знаешь кого! А то вы, мужчины, ничегошеньки в этом не понимаете!

— Лучший запах — запах победы! — пафосно возвестил отец.

— Ага! — саркастически ответила Литария. — Поэтому ты мне всегда вонючки разные даришь? Главное, чтобы флакон красивый и большой, а что в нём — не так и важно.

— Так они ж дорогие, Литочка! Значит, хорошие!

— Сарния, — с улыбкой посмотрела женщина на дочь. — С мужем я этот момент в воспитании упустила, а Ликкарт ещё не безнадёжен. Обязательно подари ему свои духи и научи брата разбираться в ароматах, чтобы не позорился, как этот!

Мы рассмеялись, впервые за весь вечер сбросив напряжение, и выпили. Пора в путь…

Едем в столицу. Патлок сидит смурной и задумчивый.

— Эй! — легко пнул я его по голенищу сапога. — Язык прикусил, что ли? Обычно от твоей болтовни никуда не деться, а тут молчишь, словно вяленая рыба.

— Думаю, Ваш Милсердие… Ещё и завидую Вам. Вона, как все провожали! А я? Случись чего — никто и не вспомнит Патлока. Могилка на храмовом кладбище быстро зарастёт. Один я… Родных давно ужо нет, а справной, понимающей бабёнки так и не сыскал. Грустно, стал быть.

— А чего не сыскал? Невест же в каждом квартале имеешь. Бери любую и веди к присмеру.

— Дык, чё-то плохо с невестами стало. Тут совсем в службе закрутился, и разбежались все. Оно и хорошо — надоели.

— А ты за нашей Занозой приударь. Она сама безопасница и поймёт твою жизнь.

— Вот совсем Вы меня, ри Ликкарт, не любите! Ежели за ней приударю, то и она в ответ… Ножиком своим в печень, чтоб, значится, больнее было! Не… Альда хоть и нормальная деваха, ток мы с ней разные ягоды! Лучше один, но подольше поживу!

Уже поздней ночью мы собрались в моём кабинете всей группой. Ещё раз обсудили завтрашнее мероприятие, поискали «косяки».

— Вроде учли всё, — закончил я совещание.

— Всего никогда не учтёшь, — сказала Заноза. — Ни разу не было, чтоб план где-то сбоя не дал. Будет десять вариантов — обязательно одиннадцатый, не просчитанный, выскочит.

— Так чего тогда за него и переживать? — ответил Патлок. — Всё по воле богов, значится, а нам только смотреть в оба и не теряться.

— Согласна! Главное эканганду подальше от любой, даже самой мало-мальской опасности держать. Теперь и выспаться не мешает — когда ещё доведётся.

— Если хочешь — иди, — кивнул я. — Только скажи, где пирожки лежат.

— Проголодались, ри Ликкарт?

— Нет. Хочу посидеть с Болтуном и выпить за хорошее завершение дела. Закуска пригодится.

— А я?

— Ты же спать собралась.

— Чего-то расхотелось…

— Тогда присоединяйся, соня!

— Я мигом! Там не только пирожки, а ещё буженина подоспела! — довольно улыбнулась Заноза и быстро выбежала из комнаты.

Я же пошёл в подвал, выбрать бутылочку получше. Уже в нём вспомнил о тайнике и, открыв его, взял два кошеля.

— Вот, — выложил я их перед слугами. — Держите по сувениру. Не знаю, чем закончится, поэтому буду спокоен, зная, что у каждого вас есть финансы и выпить за моё посмертие, и из столицы тайком уйти.

— Золото… Тут золото! — воскликнула Альда.

Потом она нахмурилась и отодвинула от себя деньги.

— Не возьму, Ваше Милосердие! Меня ри Соггерт в беде не оставит и снабдит всем, чем надо, а за посмертие с них пить не буду — поперёк горла встанет.

— Правильно Заноза говорит, — поддержал её Патлок. — Ежели помрёте, то мы, стал быть, не справилися и денег не заслуживаем. Я тоже брать не буду.

Немного поспорили, но «сладкая парочка» осталась непреклонна. Ладно! Сейчас не хотят — потом отдам. Положил кошели в шкаф и провозгласил первый тост за успех.

— А я платье Занозочке дошила, — в какой-то момент застолья сказала раскрасневшаяся Альда.

— Кому?

— Кукле своей! — пояснил Болтун. — Подарил на свою голову, так теперича она постоянно бегает к Иргифии — портнихе Вашей, значится. Вона посмотрите, все пальцы исколоты!

— Да заживут! — отмахнулась девушка. — А Иргифия очень замечательная женщина! Я же раньше думала, что шить умею, так теперь понимаю, что нет. Многому меня научила, и платье на загляденье вышло. Хотите, покажу?

Не дожидаясь ответа, она выпрыгнула из-за стола и метеором умчалась в свою комнатку.

— Смотрите! — вернувшись, протянула Альда куклу в пышном золотисто-голубом наряде. — Ни у кого такой нет!

Её лицо при этом светилось такой гордостью и детской радостью, что просто ребёнок, маленькая счастливая девочка, а не жёсткая безопасница, отправившая на тот свет кучу бандюганов. Эх… Ей бы семью и дом, а не по притонам нелюдей выслеживать.

— Она, кажется, очень на тебя похожа.

— Не поверите, но Болтун за день смастерил — руки у него правильные растут. Вы теперь, ри Ликкарт, не волнуйтесь — мы с ним друзьями стали. А ещё Иргифия сказала, чтоб я к ней приходила и вместе сошьём мне наряд. Говорит, что у меня талант есть. Когда всё закончим, то попрошу Советника Безопасности отпустить, и если он согласится…

— Согласится обязательно! — говорю ей. — Обещаю словечко замолвить. А ты, Болтун, приглядись! Смотри, какая мастерица мимо носа проходит! Не чета твоим «невестам»! Уведут!

— Чего это он про меня языком бил? — насторожилась Заноза.

— Да я тебя сватать пытался, а этот боится, что ножом в печень ударишь!

— В печень… Что ж я, злыдня какая-то?! Это же больно! Наговаривает на меня! В сердце, чтоб не мучился! Исключительно в сердце! Можно ещё в глаз, конечно, только лицо портить жалко. А так, он хоть и болтает много, но мужичок знатный. Как стану богачкой, то пусть попробует на золотой карете подкатить и с подарочком дорогим. Может, и не откажу…

— Где ж я столько денег на золотую карету возьму?! — возмутился Патлок.

— Старайся! Ограбь там кого-нибудь или клад найди.

— Ваш Милсердие? Можно Вас грабану? Разочек один? Потом всё обратно отдам!

Так с шутками и прибаутками мы посидели ещё немного, а потом разошлись по своим комнатам. День предстоит тяжёлый, и усугублять не стоит.

* * *

Ирисия пыталась читать, но строчки перед глазами расплывались, а смысл слов ускользал под напором мыслей в голове. Завтра она будет участвовать в непредсказуемой авантюре, выдуманной Ликкартом. Он