Сабина посмотрела на зеленую полированную дверь: вход в личные покои супругов Парк, в гостиную с фотографией Элеоноры – единственным доказательством ее существования, которое имелось у Блю.

– Ничего страшного, Молли уложит меня спать. А ты поешь.

Миссис Парк отпустила руку Сабины. Она не смотрела на дверь, на Блю, на нетронутый суп, на отвергнутое какао. Вместо этого она изучала лицо Сабины, изогнув губы в натянутой улыбке.

– Я снова суечусь как наседка, да? Как это глупо! Если бы Джошуа был здесь, он бы сказал, чтобы я перестала возиться с вами. – Миссис Парк говорила так, словно дом не был затоплен, словно урок художественного творчества прошел успешно и словно в любой момент она могла открыть дверь в кабинет психотерапии и как ни в чем не бывало приступить к занятиям. Она обращалась к молодым женщинам так, словно ее муж не лежал в соседней комнате обессиленный и больной, а Сабина и Блю были любимыми гостьями, которых она так ждала.

Отступив от Сабины, миссис Парк загородила собой дверь в личные покои.

– Вы обе отправляйтесь спать, – сказала она. – Я к вам скоро поднимусь. Но сначала мне нужно проведать своего мужа.

Освещая дорогу фонариком, Сабина и Блю вернулись по коридору в зал. На диване, который не удалось переместить, появилась мокрая линия. Отметка, оставленная наводнением. Им приходилось брести по глубокой воде.

– Нам нужно как можно быстрее убраться отсюда ко всем чертям, – прошептала Сабина.

– Ты мне веришь?

– Я верю в то, что Молли психически неуравновешенна. – Сабина споткнулась; Блю ее подхватила, помогла удержаться на ногах. – Я не пила это проклятое какао, так почему же мне так хреново?

Ковровая дорожка на лестнице впитала в себя потоп, и первые четыре ступеньки чавкали, как болото.

– Всему виной суп. Тебе нужно выпить побольше воды, чтобы промыть желудок.

– Да все не так уж и страшно, просто голова немного затуманилась, – сказала Сабина. – Как-нибудь справлюсь.

Они поднялись на второй этаж и услышали скрип до того, как увидели открывающуюся дверь. Вздрогнув, Сабина схватила Блю за руку.

– Господи!

– Это ветер. – Блю постаралась успокоить не столько Сабину, сколько себя саму.

– Какой еще ветер? – Сабина провела лучом фонарика по коридору к их комнатам. Дверь в ее комнату была открыта, но двигалась. Плавно качаясь из стороны в сторону. Отпрянув назад, она застыла на месте и провела свободной рукой по своим коротко остриженным волосам.

– Сюда! – Обернувшись, женщины увидели в противоположном конце коридора Милтона.

– Нам нужно забрать свои вещи, – сказала Блю.

– Это всего лишь вещи, – возразил старик.

Это всего лишь вещи, всего лишь одежда, обувь и нижнее белье. Примерно половина того имущества, что было у Блю.

– Можно будет забрать утром. – Сабина потерла глаза, нажала пальцами на виски; ее движения стали вялыми.

– Давайте попробуем немного поспать, – сказала Блю. – Завтрашний день обещает выдаться долгим.

– Сначала ты должна мне рассказать, черт возьми, что происходит, – сказала Сабина, когда они направились к Милтону и двери в его комнату, которую он распахнул своими ходунками. – Молли заметила, как я указала тебе на дверь в личные покои, она побоялась оставить тебя одну, поскольку ты могла заглянуть туда. Как ты думаешь, она беспокоилась за Джошуа или за фотографию?

– И за то и за другое, – сказала Блю.

Комната оказалась такой же чистой и белой, как и все остальные. Кровать была заправлена, на столике громоздились украшения, спасенные из гостиной, на полу стояла бутылка с водой. Заходя в комнату, Сабина споткнулась о порог. Блю подхватила ее, почувствовав в своих руках тяжесть безжизненного тела.

– Блю, я не… – начала было Сабина, и ее голос прозвучал воздушно-невесомым.

– Уложи ее в кровать! – сказал Милтон. – Готов поспорить, она выпила это чертово какао! Я же говорил не делать этого, говорил обеим!

– Это было в супе, – возразила Блю. – Господи, только представьте себе, что было бы, если бы Сабина еще и выпила какао!

Не обращая внимания на стиснувшую грудь панику, она успокоила союзницу, помогла ей добраться до кровати, отдернула одеяло и уложила ее. Блю почувствовала ее смятение, перетекающее в нее, непреодолимое желание заснуть, заснуть навеки, закрыть глаза и исчезнуть, иссиня-черное стремление никогда больше не просыпаться, если только она не сможет проснуться в объятиях любимого мужчины, однако тот умер на земле рядом с врезавшейся в дерево машиной Сабины.

У Блю в голове прокрутились десятки телевизионных передач: медицинские сериалы, документальные фильмы о работе скорой помощи, повторы старых выпусков «999»[66]. Как ей быть?

Сабина уронила голову на подушку, однако в глазах ее был страх. Блю усадила ее в кровати. Она попыталась заставить Сабину выпить воды из бутылки, чтобы промыть желудок, однако та засыпала прямо сидя.

– Что мне делать? – спросила Блю.

Сабина завалилась набок, и снова Блю усадила ее прямо, но союзница опять сползла в горизонтальное положение.

– Усади ее в положение для оказания первой помощи, – сказал Милтон и принялся объяснять, что нужно делать. Блю опустила Сабину на кровать, перекатила ее на бок, подперла ее подушками и уложила ей руки, ноги и голову. Под кардиганом виднелся какой-то комок, что-то мягкое, завернутое в оберточную бумагу: хлеб, который Сабина захватила для них с Милтоном. Блю почувствовала, как к горлу подступил комок.

Она не знала, то ли укрыть Сабину, чтобы ей было тепло, то ли не накрывать, и в конце концов она стащила с кушетки покрывало и укутала в него спящую.

Блю взяла ее телефон, проверяя, есть ли сигнал, собираясь вызвать скорую помощь, чтобы сюда прислали вертолет, который заберет Сабину в больницу, однако телефон Сабины был мертв, как и телефон Милтона.

В погребальном свете фонарика Сабина была похожа на завернутый в саван труп. Блю еле удержалась от желания снова сорвать с нее покрывало.

Зачем миссис Парк накачала снотворным Сабину, если причиной всех бед была Блю? Именно Блю пыталась убить Джошуа Парка, она держала его голову под водой, ошибочно приняв потерю сознания за смерть. Сабина же просто посторонний человек, наблюдающий за происходящим.

Свидетельница.

Неужели дело именно в этом? Неужели Молли Парк просто обеспечила то, что Сабина сегодня ночью больше ничего не увидит и не услышит?

– Ты сказала, что видела фотографию Джесс? – спросил Милтон. Он сидел в углу в обитом кремовой тканью кресле, изучая Блю своими блеклыми водянистыми глазами. Синяя фуражка была у него на голове. Единственное яркое пятно среди бежевых и коричневых оттенков его одежды. Он казался старым, очень старым.

– У них в гостиной, – кивнула Блю.

– Туда я так и не добрался. Я знал, что там что-то спрятано.

– Полиция ее найдет, – сказала Блю, понимая, что это не так.

Вздохнув, Милтон покачал головой.

– К этому времени миссис Парк ее уничтожит. – Голос его прозвучал уверенно. Сделав усилие, Милтон оторвался от кресла, и конечности его задрожали от возбуждения, а