XIX в. Около 1800 г. ежегодная сезонная миграция иностранцев на работы составляла примерно 30 000 человек[959]. Эти мигранты занимались самым разным трудом: от заготовки сена, уборки злаков, льна или картофеля, рытья марены, нарезки торфа и земляных работ до сложных операций на таких производствах, как беление ткани, строительство, обжиг кирпича или набивание ситцев. Несезонные трудовые мигранты в основном состояли из иностранцев, в большом числе нанимаемых армией и флотом, а также заморскими торговыми компаниями. Например, Ост-Индская компания уже в первые десятилетия XVII в. стала нанимать немцев и скандинавов в матросы, солдаты и мастеровые. Похоже, что после резкого спада между 1660 и 1700 г. число иностранцев на службе Ост-Индской компании заметно выросло в первой четверти XVIII столетия. Около 1770 г. не менее 5500 из примерно 8500 матросов, солдат и мастеровых, набираемых компанией каждый год, составляли иностранцы[960].

Вернувшись домой иностранные рабочие могли способствовать распространению информации. Находясь в Республике Соединенных провинций, они получали возможность не только лично изучить производственные практики голландцев, но и без особого труда завладеть образцами машин и других инструментов, составлявших материальную базу нидерландских технологических достижений. Например, Еремиас Нойхофер из Аугсбурга в конце 1860-х гг. успешно раздобыл все нужные ему сведения о методах набивки ситцев, применявшихся в Голландии, устроив своего брата на 12 недель в амстердамские мастерские[961]. Некий рабочий из Восточной Фрисландии около 1750 г. регулярно ездил в Зеландию копать корни марены. В конце концов он сумел вывезти одно семя «в коробочке для масла» и успешно вырастил марену у себя в саду в Нордене[962].

Подобные возможности для вывоза знаний возникали и когда иностранцы приезжали в Нидерланды на обучение или стажировку. В голландских контрактах на профессиональное обучение в XVII в. нередко встречались иностранные имена. Молодые мужчины из Любека, Данцига, Франкфурта и Парижа время от времени приезжали в Амстердам изучать ювелирное искусство, слесарное дело или шляпное ремесло[963]. Инженерную науку и математику иностранцы изучали в республиканской армии или в Лейденской инженерной школе. Один из основоположников инженерного искусства в Швеции Олаф Рудбек, составляя свой учебный курс для Уппсальского университета, в значительной степени вдохновлялся занятиями у профессора математики Франса ван Схутена-младшего в лейденском Duytsche mathematicque[964], которые посещал осенью 1653 г. и весной 1654 г.[965]

В XVII столетии к этим более или менее регулярным перемещениям людей, прибывавших в Республику Соединенных провинций и покидавших ее, добавился еще один, менее устойчивый поток, – «охотники за технологиями». Редкие до 1680-х гг. поездки с явной целью изучить технологии и инструменты, как мы увидели в главе 2, в последующие годы участились. Республика Соединенных провинций долгое время оставалась самым предпочтительным угодьем для такой «охоты». К мельникам в Зандаме, к текстильщикам в Лейдене, к белильщикам в окрестностях Харлема, к трубочникам в Гауде, к рабочим химических мануфактур в Амстердаме, к шлюзостроителям, к мостостроителям, к гидротехникам по всей стране приходили французы, пруссаки, шотландцы, англичане, итальянцы, шведы и датчане с блокнотами и карандашами, и всеми силами старались постичь секрет успеха голландцев – по поручению государственных органов, работодателя или ради собственной выгоды.

Со временем к перемещениям людей добавились и другие формы распространения знаний. Информация о производственных технологиях Северных Нидерландов стала распространяться через артефакты и печатные издания. Экспорт орудий, машин и приспособлений происходил по крайней мере с середины XVII в. Так, в 1658 г. инженер Филипп Сас по договору с Гульельмо ван дер Стратеном, заключенному в Амстердаме, обязался построить мельницу в Пизе: мельницу должны были целиком перевезти из Нидерландов в Италию[966]. Изданные во второй половине XVIII в. эдикты Генеральных штатов, запрещавшие экспорт мельниц и их частей, машин и орудий, применяемых в текстильной и бумажной промышленности, в дистилляции, в производстве свинцовых белил и курительных трубок, а также подобные запреты, принимавшиеся городскими властями Делфта, Лейдена и Гауды[967], недвусмысленно дают понять, что к этому времени вывоз технических средств достиг значительных масштабов – хотя точный его объем определить невозможно. Факты перехвата контрабандных поставок вроде задержанной на Делфзейлской таможне в 1679 г. партии мельничных деталей, направлявшейся в Восточную Фрисландию[968], показывают, что и запреты не помогали полностью остановить экспорт столь важных и необходимых устройств.

Еще одним способом передачи технологических знаний были уменьшенные модели. В XVII в. в Нидерландах модели стали обычным способом представления новых технических решений и применялись как пособия для индивидуального или группового обучения. В последние десятилетия века такие портативные образы инженерных схем стали просачиваться за границы Республики. В 1670 г. агент Кольбера по имени Ля Фой изготовил в Амстердаме и переправил во Францию модели глиномешалки, пилорамы и шлюзовых механизмов[969]. Саксонец Зигмунд Шпан сумел из поездки в Голландию в 1686 г. привезти в родной Дрезден модель сукновальной машины[970]. Похоже, что в средине XVIII в. заметно оживился вывоз за границу моделей голландских ветряных мельниц. Несколько таких моделей в конце 1750-х гг. добавило в свою коллекцию машин и механизмов Королевское общество искусств в Лондоне[971]. В 1766 г. Военно-доменная камера прусского Миндена отправила модель голландской зернодробилки в Камеру г. Бреслау, Силезия. Берлинское строительное отделение (Oberbaudepartement) в 1770 г. получило модель водоподъемной мельницы (Poldermolen) из г. Ауриха, что в Восточной Фрисландии[972].

До середины XVII столетия книги и научные сочинения по голландским промышленным технологиям оставались редкостью. Те, что все же печатались, по большей части относились к искусствам геодезии, фортификации, навигации или садоводства. В то же время некоторые из этих ранних учебников, например Architectura militaris[973] Фрайтага или Spieghel der zeevaerdt[974] Вагенара, уже тогда оказывали влияние далеко за границами Нидерландской республики[975]. Начиная со второй половины XVII в. увеличились и тиражи, и область распространения таких изданий, особенно касающихся навигации и устройства мельничных машин. Голландские наставления в морской навигации широко расходились по Северной и Западной Европе. Например, известно, что по книгам, напечатанным в 1659 и 1660 гг. Клесом Хендриксом Гитермакером без малого 130 лет, преподавали в мореходной школе Шлезвиг-Гольштейна. Они были в широком ходу и в Дании, и в Норвегии. Самой популярной из всех голландских книг, которые читали моряки северных стран, была, вероятно, Schat-kamer ofte kunst der stuurlieden[976] Класа де Вриса, впервые изданная в 1702 г. К этому сочинению де Вриса и к старой книге Гитермакера обращались в частной навигационной школе в Данциге по меньшей мере до 1802 г. В начале XIX в. эти сочинения упоминаются и в описях книг, инструментов и рукописей, имеющихся в одной из мореходных школ Гамбурга. Кроме того, эта школа располагала экземплярами почти всех иных важных наставлений и лоций, отпечатанных в