— Скажи, а зачем этот де… Клинок перенес меня сюда? Это его мир? — спросила Этли, стараясь как-то прояснить все еще туманное дело. Эрна удивленно посмотрела на девушку:

— Два вопроса. Отвечу по порядку. Во-первых, Эн Ди ответил добром на доброе дело, ты же вступилась за него, когда он был совершенно беспомощен? А насчет того, чей это мир, — Эрна усмехнулась, — Фрейдленд — мой. Как и многие другие миры, где лечат больных. Их называют Госпитальными Мирами. Это планеты, где все направлено на исцеление больных, поступающих из… короче, отовсюду.

Этли задумалась. Эрна посмотрела на девушку, поинтересовалась:

— Я много работала и голодна. Не хочешь ли поесть вместе со мной? Думаю, ты тоже должна бы проголодаться.

— Я? Да, — сказала девушка. Эрна кивнула.

— Великолепно. Сразу и поговорим. Обед и видеоокно, пожалуйста!

С мягким толчком воздуха перед Этли возник уже накрытый на двоих стол. Одновременно одна из стен исчезла, открыв вид на море и поросшие кудрявыми деревьями горы. Вблизи, на дорожке под сенью тенистой листвы, кто-то прогуливался. Этли присмотрелась — мужчина, явно не ахаец, в черном одеянии со странными блестящими украшениями и властной осанкой.

— Кто это там ходит? — с любопытством спросила принцесса. Эрна обернулась, посмотрела:

— А, этот… Это охранник. Недавно к нам привезли преступника. Убийцу. Вот этот человек — полицейский, смотрит за тем, чтобы соблюдался закон. У вас там есть полиция?

— Н — нет, то есть да… Я не очень понимаю, — смутилась Этли. Эрна улыбнулась:

— Ничего страшного. А стражники, наверно, есть? Сыщики?

— Да. Стражники у нас, а сыщики — в соседней стране, — кивнула Этли, — А, так он сыщик?

— Да. И сейчас сторожит важного преступника. Как он думает. А на самом деле — просто очень больного человека, — Эрна вздохнула, — Потому, что если один человек решил убить другого человека, то он очень болен. Попросту говоря, он сошел с ума. И коли так, то его нужно не судить, а лечить. И я собираюсь это доказать. По крайней мере, они меня выслушают.

— А кого он хотел убить? — спросила Этли. Эрна вздохнула:

— Другого сыщика. Одного из главных в его мире. А полиция всегда звереет, если такое случается. У нас преступники стараются не убивать полицейских, потому, что тогда полицейские начинают мстить. Ох, все это так сложно, девочка! Помнишь такого Рика Хаша?

— Да, конечно, а что? — недоумевающе спросила Этли. Эрна улыбнулась и достала из кармашка маленькую мягкую игрушку:

— Он прислал его тебе и просил поправляться. И, конечно, передал привет.

Этли взяла в руки мягкого, неумело, но старательно сшитого игрушечного щенка харраша с глазками — пуговками и большой пуговицей вместо носа. Морда щенка вышла из-под иглы неказистой, недоуменно — застенчивой и очень доброй. Одно ухо стояло, а другое расстроенно поникло. Этли улыбнулась кособокому щенку, поставила его на стол и погладила. От игрушки повеяло чем-то настолько хорошим, что у принцессы навернулись слезы на глаза. Она поморгала и сказала Эрне, смотрящей с улыбкой:

— Большое спасибо. Такой забавный кутеночек. Я Рику этого никогда не забуду. Он шил это сам?

— Да. Как-то ему несколько дней… хмм, не находилось других занятий. Вот он и расспросил одну девушку, как ему сшить игрушку в подарок больной девочке.

— Какую девушку? — нахмурилась Этли, — Ты говоришь загадками. Или не говори ничего, или же так, чтобы я все понимала.

— Ах, все просто. Он неудачно… упал, и несколько дней должен был лежать. Читать книги он не очень любит, а та сестра милосердия, что ухаживала за ним, как раз увлекается такими игрушками. Вот он и попросил у нее несколько лоскутков, пуговиц да клочок ваты, чтобы сделать тебе приятное.

— Я хочу его видеть, — вырвалось у принцессы. Эрна покачала головой.

— Сейчас это невозможно. Рик уже совершенно здоров и улетел работать куда-то очень далеко. У него много тяжелой и опасной работы, — вздохнула Эрна, — Слишком тяжелой и опасной, часто чересчур грязной работы для мальчика его лет. Но работу не выбирают. Она приходит и говорит «надо меня делать». Если человек нездоров, то он отказывается от работы, хотя чаще такого человека называют лентяем, трусом или ничтожеством. Человек в этом неповинен, это вина врача.

— Но если он попадет в твои миры, ты не забудешь? — спросила Этли. Эрна странно помрачнела. Кивнула:

— Ох, думаю, что ты права, и он действительно скоро опять окажется в моих мирах. Конечно, я не забуду, если он сюда попадет или окажется в пределах досягаемости.

Этли смотрела на грустную демонессу и вдруг сообразила: ЧТО она только что сказала Эрне. И густо покраснела. Испытывая жгучий стыд, воскликнула:

— Эрна, ты не так поняла, и я вовсе не хочу ему зла!

— Я знаю, — спокойно ответила демонесса, — Разве можно хотеть зла человеку, который дарит такие игрушки? Ведь он делал этого щеночка с одной мыслью — что некая девочка возьмет в руки то, что недавно было несколькими ненужными тряпочками, и обрадуется подарку. И он был этим счастлив.

— Правда? — жадно спросила Этли. Эрна улыбнулась и кивнула:

— Совершенная правда. Я видела его глаза, когда он шил для тебя этого щенка. Поверь мне, я немного разбираюсь в людях: это были глаза счастливого человека.

— Я недостойна не то, что Рика, а даже его подарка, — вздохнула Этли, — Ну почему так получается, что он, Рик, постоянно учит меня благородству, самоотверженности, бескорыстности, как будто это я — беспородная дворняжка, а он — королевский сын? Ну откуда у него все это? Почему мне ни разу не пришло в голову сделать подарок дорогому мне человеку, не в уплату за что-то и не задатком, а просто так, чтобы доставить радость?! А он вот ходить не мог, и лежал, и думал обо мне, и шил вот его, — шмыгнула Этли носом, прижав к себе игрушку, — И хоть я и недостойна игрушки, ее сделали для меня, пусть у меня и остается. Но как мне научиться быть такой, как Рик?

— Это одно из самых трудных искусств — дарить себя другим, — сказала Эрна, — Мы еще поговорим про это умение попозже. А сейчас нам надо поесть, чтоб были силы мне — лечить, а тебе — лечиться. Ты позволишь мне сказать от твоего имени Рику, что тронута его подарком?

— Да, конечно! Ой, как все вкусно, — сказала девушка, пробуя свой обед. Эрна улыбнулась:

— Специально для тебя по просьбе Эн Ди доставлены