снисходительно его изучала.

– О каком устройстве шла речь?

– Энергон.

– Это прозвучало или вы тоже «просто подумали»? – уточнила с издевкой.

Сабо на мгновение отвел взгляд, усмехнулся – эта землянка его забавляла.

– Это прозвучало.

– Как вы должны были связаться с получателем?

– Активировать внешний пеленг в определенном спектре. Адмиции были выданы вместе с координатами и загружены в путевой лист еще в Единой галактике, после того, как я и Рогова вернулись на борт после зачистки… Мне осталось только ввести код.

– Расскажите о своей роли в создании фарватера через Выжженное поле.

Он изогнул белесую бровь, посмотрел свысока:

– Не понимаю, о чем вы.

– В соответствии с данными бортового самописца «Сционы» именно вы ввели код допуска оператора Роговой и активировали проложенный ею фарватер, – Ксения вздохнула: – Вы же не думаете, что господин Кромлех позаботился о вашем алиби с той же тщательностью, как о своем? – Она уловила растерянность в глазах Сабо. – Что Вам известно о контакте Кромлеха с Чи Лаваном?

Сабо молчал. Ксения не торопила его, положив руки перед собой, смотрела, как учил ее Яль Нирих – в переносицу.

– Мне повторить вопрос? – спросила холодно.

Сабо положил руки на стол, придвинулся к девушке:

– Что вы хотите у меня узнать, госпожа Павлова? – фамилию будто выплюнул.

– Код дешифровки личного архива Кромлеха.

Сабо откинулся на спинку стула… и рассмеялся. Вальяжно вытянул ноги под столом, посмотрел на Ксению снисходительно, с издевкой.

– Если бы я знал ее, я был уже давно трупом.

– На вашем месте я бы постаралась вспомнить. Подумать. В моей власти перевести вас в разряд свидетелей.

Креонидянин мрачно хмыкнул:

– Знаете, в чем прелесть моего положения? Мне глубоко насрать на все ваши обещания. – Он снова скрестил руки на груди, проговорил рассеянно: – Я труп. Это и мне, и вам хорошо понятно.

– Ну отчего же…

Сабо фыркнул:

– Бросьте… Стоит мне только заговорить, как меня уберут, ни одна ваша долбанная программа защиты свидетелей не поможет.

– То есть вам все-таки есть, что рассказать?

Он усмехнулся, покосился на запись креоника. Проговорил отчетливо, специально склоняясь к динамику:

– Вам показалось.

Настала очередь Ксении усмехнуться.

– Хорошо, пусть так. Запись речевых самописцев «Фокуса» зафиксировала ваше признание, что бо́льшая часть нападений на земные экипажи – фальсификация ваших родственников. Как вы это поясните?

– Никак, – он пожал плечами. – Вы же не рассчитываете, что я выполню вместо вас вашу работу и выложу имена?

– Именно на это я рассчитываю… Паль, вы ведь умный человек…

– О боги… – Он рассмеялся ей в лицо. – Неужели у Трибунала и Управления такая жалкая линия расследования, что вы готовы льстить и пресмыкаться, лишь бы добыть капельку сведений?!

Ксения вздохнула и выключила запись, сформировала текстовую расшифровку.

– Ну что ж, в мои задачи входило лишь задать необходимые для следствия вопросы. Безусловно, вы вправе на них не отвечать… – она вернула креоник в пазы, закрепила на запястье. – Знаете, Сабо, прямо сейчас ситуация меняется с невероятной скоростью. Везде. В руководстве Клириком, в Совете… – Она уловила настороженный интерес в его глазах: – Пока мы здесь, на Галоджи, Единая галактика становится другой. И пути обратно нет. В вашей власти найти себе место в новом мире.

Она неторопливо встала, направилась к двери.

– Блефуешь? – Сабо перешел на «ты», из голоса исчезла едкая издевка.

Ксения остановилась, посмотрела через плечо:

– Знаете, почему вас оставили на корабле?

Он вскинул голову, посмотрел холодно, тяжело:

– Мной не жалко пожертвовать при случае, – бросил и снисходительно рассмеялся, оголив белоснежные зубы, острые, как лезвие. – Шутка… Спросите у Роговой, пусть расскажет свои доводы, а я не умею забираться в ваши головы.

– Вы оставлены здесь, потому что можете быть полезны. Покровительство капитана Роговой завершится сразу, как станет ясно, что вы отказываетесь сотрудничать. И тогда вы будете отправлены на Калипсо. Я лично позабочусь, чтобы вас там приняли так, как вы этого заслуживаете.

Кривая усмешка медленно таяла на бледном лице креонидянина.

– Нда…Покровительство капитана, – он облокотился на стол, неторопливо опустил голову на скрещенные в замок пальцы, продемонстрировав, что разговор окончен.

Да, Ксения не добилась того, на что рассчитывала, но как оперативник выяснила, что Сабо, действительно, знает о попытке государственного переворота больше, чем ожидалось – Ульяна была права. И этого достаточно, чтобы поставить его на особый контроль. Дальше им будут заниматься следователи Трибунала.

Сабо наблюдал, как удаляется землянка, как закрываются за ней створки двери каюты, в которой его заперли, а на табло разгорается статус «заблокировано».

Если эта тварь не блефовала и в Единой галактике начались перестановки, то попасть на Калипсо сейчас – это подписать себе смертный приговор, который приведут к исполнению без суда и следствия.

Он неохотно придвинул к себе оставленные Пауковым таблицы – их нужно было заполнить и отправить ему еще час назад. Пауков сказал, что это часть вводной диагностики.

– Пфаль Ксё, – пробормотал, отшвырнув стило. Серебристый корпус со звоном упал на столешницу, прокатился по ней и шлепнулся на ковровое покрытие.

* * *

Василий шумно выдохнул, взъерошил волосы. Рывком распахнул китель. Рассеянно, не отрывая взгляд от монитора, стянул его с плеч и бросил тут же, на круглый пуф.

– Что ж за зараза-то, – пробормотал.

Перед ним горели все мониторы. На двух верхних шла выгрузка диагностики «Фокуса», собранная Пауковым и Авдеевым, а также выгрузка бортовых самописцев. Вились семь графиков – по одному на каждый нейроузел. Программа маркировала ошибки, выбрасывала в отдельный протокол, который темнел тут же, в правом поле. Крыж в него почти не смотрел, оставив данные на попечении раскрасневшегося от напряжения юнги. Крыж тем временем сосредоточил внимание на нижних мониторах, где суетились ярко-зеленые квадратики цифрового кода. Молодой человек щурился, в задумчивости отстранялся от монитора, почесывал небритый подбородок, тормозил выгрузку и выхватывал креоник, чтобы выписать фрагменты кода. Внимательно смотрел на выписанные данные, чесал висок и, отбросив стило, снова активировал программу.

Код секретного файла весом в 36 гигов, загруженного с Коклурна, не поддавался.

– Баги собирать не забывай, – посоветовал Тимофею, не оборачиваясь.

– Да они сыплются, как горох.

Крыж отвлекся, бросил взгляд на верхние мониторы, отмахнулся:

– Да не, норм, это все текущие обновления, после сохранения все распределятся, – отозвался и снова вернулся к своим мониторам.

В лабораторию зашла Ксения, сообщила с порога:

– Сабо как минимум знает, кто стоит за похищениями людей и летучими голландцами.

– Не раскололся?

– Да я и не пыталась особо, – Ксения аккуратно подняла с пуфа китель старпома, повесила на спинку соседнего стула, сама устроилась на пуфе. – У меня даже полномочий нет таких, его допрашивать. Я ж оперативник.

Крыж отвлекся от монитора, посмотрел мрачно:

– А чего ты тогда его мариновала?