— Защищаю его?

От Фишера исходило непривычное напряжение. Казалось, он изо всех сил старался сохранить невозмутимость.

— Мм. Я бы не подумал, что он в твоем вкусе, но это многое объясняет.

В моем вкусе? Ощущение невесомости, падения, заставило меня откинуться на спинку стула. Голова внезапно закружилась.

— О чем ты говоришь?

— Он упомянул, что ты была влюблена в него. Тогда, в комнате.

— Ну, он солгал! — прошипела я. — Кэррион — та еще заноза в заднице. Он известен тем, что сочиняет истории на ходу.

— Когда я отправился в Зилварен за ним…

— Когда ты отправился в Зилварен, ты должен был найти Хейдена. — Мой желудок перестал сжиматься, сменившись приступом гнева. Я отставила бокал с вином. — Это напомнило мне, что ты не выполнил свою часть нашей сделки. Не должным образом. Как так получается, что я все еще должна выполнять свою часть сделки, а ты волен отказаться от нее?

Ему было так легко отмахнуться от меня. Одно движение запястья, закатывание глаз, и все, что я говорила, становилось несущественным. Это приводило в бешенство.

— Я ни от чего не отказываюсь. Я поклялся, что попытаюсь вернуть твоего брата. Я это сделал, — сказал он. — Клятва выполнена.

— Ты не очень-то старался.

— Я не говорил, что буду очень стараться, не так ли? И в любом случае ты должна понимать, что я сделал все, что мог, учитывая обстоятельства.

— Ты сказал, что сможешь найти моего брата, потому что у нас одни и те же родители. И что это будет легко, поскольку ты весь в моей крови.

Фишер помолчал. Я провела достаточно времени рядом с ним, чтобы понять, когда он собирается сказать то, что мне не понравится. Дьявольский блеск в его глазах обещал, что я возненавижу все, что он скажет дальше.

— Верно. Но я ведь был покрыт не только твоей кровью, верно? На мне был еще один из твоих… ароматов.

Аромат. Он смаковал это слово. Наслаждался им. То, как мрачно и вызывающе он это произнес, не оставляло никаких сомнений. Он был безжалостен, поэтому не было смысла умолять его, но я должна была попытаться.

— Не надо. Не делай этого, Фишер. Пожалуйста. Просто…

— Когда ты терлась о мои колени, ты очень умело пометила меня, — промурлыкал он.

В моем горле вспыхнул огонь, и мой голос сорвался.

— Я ненавижу тебя.

— Ты продолжаешь это повторять. Но я все еще не уверен, что это правда. В любом случае, твоего брата не было там, где ты сказала. И когда я добрался до твоего округа, я почувствовал твой запах за три мили…

— Просто замолчи, Фишер.

— …на теле этого мальчика. — Его улыбка была безжалостной. — Феромоны — это сигнальные ракеты для наших носов, малышка Оша. Я торопился, поэтому в тот момент не делал различий между кровью и этим запахом. Но когда я вошел в спальню, и Кэррион упомянул о твоей маленькой одержимости им…

— Заткнись к чертовой матери!

— Стало совершенно ясно, что произошло. Он и сейчас пахнет тобой.

— Я переспала с ним несколько месяцев назад. Месяцев. Это было один раз, и я была пьяна, и с тех пор он не дает мне покоя. Не может быть, чтобы ты до сих пор чувствовал на нем мой запах.

— Но это так, — прорычал Фишер, его глаза потемнели. — Я бы узнал твой запах, где угодно. На ком угодно. Я узнаю его вслепую и в темноте. Через чертово море. Я смогу учуять твой запах…

БУМ!

Окна вдоль восточной стены столовой взорвались.

Это произошло быстро и с ошеломляющей силой.

Только что я с ужасом смотрела на Кингфишера, сжимаясь все больше от каждого произнесенного им слова. В следующее мгновение на нас обрушился град сверкающих осколков стекла. Осколки размером с мою ладонь рассекали воздух, как кинжалы, ударялись о стол, уничтожали цветы, резали мою кожу. Я инстинктивно подняла руки, защищая лицо и голову.

— Черт!

Кингфишер стал Смертью.

Выражение его лица сменилось яростью, губы искривились, клыки удлинились. Он превратился в тень и оказался на другом конце стола с Нимерелем в руках еще до того, как темные фигуры закончили падать из окон.

Их было четверо — высокие монстры с всклокоченными волосами и белой, как воск, кожей. Впалые щеки были покрыты паутиной черных вен. Скрюченные пальцы заканчивались когтями. Красные глаза. Не только радужка, но и белки, как будто каждый капилляр лопнул и из него потекла кровь. Они скалились, демонстрируя удлиненные пожелтевшие клыки, с которых свисала вязкая слюна. На них была одежда, но она была изодрана в клочья и едва держалась на их истощенных телах.

Самый крупный из четверых, мужчина с огромной черной рунической татуировкой на лбу, яростно зарычал и бросился на Фишера. Фишер двигался как вода. Нимерель мелькал вокруг него, потускневший черный клинок рассекал воздух, оставляя за собой клубы дыма. Меч был продолжением самого Фишера. Какое-то время я могла только сидеть и смотреть на него, с благоговением наблюдая, как он обрушивается на монстра. Он был сильным и быстрым, его тело без труда уклонилось, когда монстр попытался вцепиться в него когтями. Рука, замахнувшаяся на Фишера, с глухим стуком упала на пол и закатилась под стол. Из оставленного Нимерелем обрубка вытекала черная, дымящаяся жижа, и столовую наполнил резкий запах серы.

Фишер бросил на меня взгляд через плечо и крикнул:

— ШЕВЕЛИСЬ!

Я пришла в себя и вскочила на ноги, кровь стучала у меня в висках. Два тошнотворных существа крались ко мне, щелкая своими ужасными клыками при приближении.

Я потянулась за кинжалом, пристегнутым к бедру, и крепко сжала его, переводя взгляд с одного монстра на другого. Та, что справа, женщина с серебристыми волосами и разбитыми губами, вскочила на стол, приземлившись на четвереньки. Она двигалась рывками, ее голова моталась из стороны в сторону, когда она вытягивала шею в мою сторону, принюхиваясь к воздуху, как животное. Тот, что слева, был меньше женщины. Что-то среднее между взрослым и ребенком. Он