— Что ты так странно смотришь на нас? — спросил Росс.

— Вы стали выше и здоровее. Белолицые, только что не светитесь.

— Мы же почти четыре недели провели возле Богини, это она постаралась, — объяснил Росс, подумав, что, судя по этой реакции, они действительно сильно изменились.

А вечером был сюрприз от Веды. Она ему сообщила:

— У нас будет ребёнок.

Росс удивился:

— Да? Это точно.

Веда тихо рассмеялась:

— Ну, конечно. Кому это знать, как не мне.

Юноша испытывал смешанные чувства. Он знал, что полагается радоваться такому известию, и радость была, но совсем иной. Не такой, какой он ожидал. Ему словно бы не верилось, всё внутри перемешалось. Он ощущал себя ещё совсем молодым, чуть ли не мальчиком, а дети — это «атрибуты» совершенно иной, взрослой жизни. И совсем не представлял себя как отца…

Только в последующие дни в его сознании произошёл коренной перелом. Он осознал, что стал взрослым: у него будет ребёнок, он — отец! Теперь на него ложится огромная ответственность, вырастить его…

Росс сам подивился изменениям в себе, почувствовав себя действительно взрослым человеком. Не просто взрослым, скоро он будет отцом. И при этом он является Великим князем совсем не маленького государства. Ответственным за судьбы сотни тысяч людей…

+ + +

Не успел он сжиться с новым чувством, привыкнуть к нему, как последовал каскад новых событий.

Перед ними он взялся за стимулирования разного рода производства. Рассказал кузнецам про меха, которыми можно повысить температуру огня в горнах, плавить металлы, которые во множестве имелись в разрушенных зданиях: например, арматуры. Это сильно воодушевило мастеров.

Другим он поведал принцип устройства токарного станка. Подсказал, что можно обрабатывать дерево и металлы. Вскоре появился первый такой станок…

Рассказал и показал рисунки-схемы ветряной мельницы, водяного колеса, многих простейших механизмов. В том числе, и велосипеда, хотя и понимал, что соорудить такой из-за отсутствия резины будет сложно. Но понадеялся, что смекалистые мастера что-нибудь придумают.

Настоял на производстве бумаги, пусть поначалу и грубой. Она требовалась в немалой количестве…

Строители порадовали освоением новых приёмов с использованием бетона, о котором им было сообщено. Росс поручил Плющу решить вопрос с применением его в сооружении ряда намеченных построек.

В ходе одного из визитов в Лунный котёл запасся кусками бересты и угольком, там перерисовал с показанных ему чертежей схемы самых простых арбалетов, это оружие было грознее луков. Потом мастера принялись их делать…

В ходе таких забот Россу доложили, что прибыла делегация с южных земель во главе с тамошним князем Казаком. Сказали, что он чуть ли умоляет о немедленном приёме. Утверждает, что явился с очень важным поручением. Росс ощутил внутренним чувством острые щемящие душу нотки, сразу же согласился его принять и тут же направился в приёмный зал, помня наставления Сеченя о придворном этикете.

Впервые сел на трон, испытывая внутреннее неудобство, это всё было ему в новинку, непривычно. Но раз надо, то надо! За троном встала пара стражей с секирами в руках и саблями в ножнах. По двое ещё стояли в сторонах от них, но уже с копьями, луками и мечами.

Были тут Сечень, Всеслав, Грич, все члены княжеской думы, Плющ и Задуй.

Вошли шестеро. Все в пыльной одежде, нечищеных сапогах. В другое время Росс на это бы не обратил никакого внимания, но сейчас вспомнил, что по придворному этикету члены делегации должны приходить в самой лучшей одежде, безукоризненно чистой. Обратное порой может быть демонстрацией пренебрежения, а то и прямого вызова. Мол, а нам плевать, что положено иначе, мы тебя ни во что не ставим…

Пятеро остановились. А шестой — статный бородач со стальным взором широких глаз на открытом лице прошёл вперёд. Это и был князь Казак. Он неумело склонился и поприветствовал Росса. Тот ему сдержанно ответил, удерживаясь от соблазна заглянуть в мысли незнакомого человека.

— Прости, Великий князь, что мы явились к тебе в неподобающем виде. Очень уж страшные события на моей земли заставили меня прибыть сюда и просить помощи.

Видимо, эмоции князя Казака были столь сильны, что невольно в сознании Росса появился зловещий образ паука-смертоносца. От него повеяло не холодком, а прямо-таки лютым холодом.

— И раньше постоянно ежегодно с конца весны и до начала холодов на нас нападали с юга паучьи орды, с переменным успехом мы отбивались, но в этом году это уже не отдельные вылазки, а уже настоящая война. Обезлюдели больше десятка деревень — всех жителей если не поубивали, то увели с собой вороги. Взят пауками один город.

— А как же твоя рать? — невольно вырвалось у Росса.

Лицо Казака посуровело:

— Пауки лезут отовсюду, в таком количестве, что мы не успеваем отражать их нападения. Полегла почти половина моих воинов. А ведь жара только начинается! Врагов будет ещё больше и нас скоро совсем не останется, мой народ окажется в полной власти пауков. Конечно, тот народ, что уцелеет. Да и то временно. Они сразу всех не поедают, оставляя некоторое количество плодиться и множиться, словно скот. Мы просим твоей помощи. Требуй, что пожелаешь. Мы дадим всё, что только сможем. Великий князь Росс, защити мой народ!.. Вернее, спаси его! Мне моя жизнь не дорога, но о народе я думать обязан. Спаси его от паучьего племени!

Росс испытывал сильнейшее сострадание. И к народу князя, инему самому. Было видно, что столь сильный человек не умеет просить, а был вынужден приехать на поклон к более сильному. Но не знал, как лучше и убедительно изложить мольбу словами.

Казак по своему расценил молчание Великого князя и убеждённо заговорил:

— Конечно, вас пауки сейчас не трогают. Но когда онирасправятся с нами, то обязательно придут к вам. Они границ просто не знают: идут вперёд и всех убивают. Придут они и сюда. Это непременно.

Росс всё ещё колебался, а потому решил отложить решение на какое-то время. Сказал, что пусть прибывшая делегация разместится в покоях, которые ей приготовили, а Казака пригласил принять участие в совете княжеской