Полковник Джонсон говорил о племенах Кавказа, что «до сих пор не было принято никаких эффективных мер для ассимилирования этих людей и превращения их в полезных подданных государства, которому они принадлежат. Недавно была введена практика брать на воспитание молодых сыновей высокопоставленных людей, это несомненно будет в значительной степени способствовать достижению желанной цели. Можно с уверенностью предположить, что одной из главных причин, повлиявших на то, что эти люди не желали подчиняться законам своих правителей, была плохая политика России, сославшая в самые отдаленные заставы тех своих офицеров, которые были наиболее недостойны. Однако теперь эта политика изменилась к лучшему, и офицеры, отобранные с учетом их заслуг, были назначены на разные участки в Грузии. Другим серьезным препятствием для свободного общения кавказских племен с Россией были постоянные карантинные правила. Существовало мнение, что среди горных племен постоянно свирепствовала чума, поэтому им не разрешалось общаться с внутренними народами, по крайней мере с помощью русских, у которых по сей день мало достойных доверия людей, способных говорить на любом из языков горных племен. Эти бедные люди сильно страдали от задержаний и поборов на карантинных станциях. Если бы этого не было, они смогли бы без трудностей продавать скот, мед, масло, шкуры, меха, галоши, войлок и другие товары на российских рынках, а также имели бы возможность ввозить в собственные горные жилища любые изделия российского производства.

Следующие двадцать лет хорошего правления и общей организации гражданских и военных властей могут иметь большое значение для грузин, которые, как говорят русские, теперь связаны с ними собственными интересами. Даже под властью России Грузия может добиться прогресса в развитии и занять свое место в ранге наций, если над ней будет поставлен умный, честный, умеренный и энергичный человек военным губернатором. Эта должность во многих отношениях имела статус независимого суверенитета.

22 июня, после раннего ужина у гражданского губернатора генерала Ховена[227], в сопровождении господина Грибоедова мы попрощались с Тифлисом, намереваясь совершить короткую экскурсию по Кахетии. Насладившись живописным видом на Тифлисский замок, который представлен на заставке в начале этой главы, мы пересекли Куру по деревянному мосту и поднялись в пригород Авлабари по дороге, вырубленной в горе. Пройдя мимо каменных ворот, мы повернули на запад и проехали несколько верст, наслаждаясь хорошими видами на холмы вокруг Тифлиса, волнообразно возвышавшиеся друг над другом. Нашим пунктом назначения было Мухровани. Не имея проводника, мы заблудились и добрались до этой станции только поздно вечером. Вокруг было много кукурузных полей и пастбищ, но вся кукуруза была скошена и боˆльшая ее часть увезена. Мы проезжали мимо многочисленных повозок грузин, направлявшихся в столицу с фермерскими продуктами. Наша дорога пролегала по холмистой местности, которая становилась все интереснее по мере того, как мы удалялись от Тифлиса, и на которую природа щедрее отдала свои дары. В нескольких верстах от Мухровани мы спустились в обширную и прекрасную долину, а оттуда, после долгого и крутого подъема, добрались до военной заставы в тридцати верстах от Тифлиса и встретили сердечный прием у полковника Петра Николаевича Ермолова[228], двоюродного брата генерала Ермолова.

Вид немецкой колонии Катериненфельд в Сомхетии.

Гравюра, начало XIX века

Мухровани было красиво расположено на высоком холме, с которого открывался прекрасный вид на долину на западе и лесистые горы на востоке. Перед нами предстал живописный пейзаж, усеянный многочисленными руинами. Это очаровательное место являлось штаб-квартирой полка, хотя обычно там дислоцировался батальон. Помимо домов полковника, подполковника и других офицеров, здесь располагались казармы, госпиталь и несколько землянок, или домов наполовину под землей, а на небольшом расстоянии находилась старая церковь, высеченная в цельной скале и превращенная в пороховой склад.

В долине на западе протекала река Иори, на ее берегах находилась деревня вюртембержцев под названием «Сартичала», которая была в процветающем состоянии. Таким образом, куда бы мы ни поехали в России, везде были колонии немцев, от Архангельска до Тифлиса, от Польши до Камчатки, которые, в дополнение к своим привычкам к труду и знаниям, также добавляли навыки сельского хозяйства. Следовательно, они становились полезными для страны, снабжая рынок предметами первой необходимости и роскошью, давая практические уроки местным жителям, а также показывая им пример нравственного поведения. Однако, по-видимому, в Крыму это было не так. По словам миссис Холдернесс, их поведение и состояние были далеки от респектабельных.

Хотя Мухровани находилось всего в тридцати верстах от Тифлиса, разница температур оказалась очень существенной. Когда жизнь становилась почти невыносимый в знойном Тифлисе, в Мухровани было тепло и приятно. Офицеры говорили, что это было настоящим наказанием уезжать отсюда на несколько дней в грузинскую столицу. Все офицеры батальона обедали у полковника Ермолова, и важной темой для разговоров оказались горные племена Кавказа, именно это привлекло наибольшее внимание.

В пять часов вечера 23 июня в сопровождении полковника Ермолова, подполковника (графа) Симонича[229] и нескольких офицеров верхом наш отряд покинул Мухровани и спустился с крутого холма к Иори, которая текла так быстро, что некоторые собаки, пытаясь переплыть ее, были отнесены на значительное расстояние, несмотря на все их усилия. Вода не доходила лошадям до подпруг, но дно было усеяно крупными камнями, так что мы каждую минуту ожидали, что наш экипаж перевернется.

Мы миновали развалины старого замка и в двух или трех верстах от него добрались до древнего монастыря. Этот монастырь имел значительную протяженность и респектабельный вид, но стены были разрушены. Теперь он использовался в качестве стоянки или места для отдыха путешественников и, если судить по его внешнему виду, также их животных. Главная церковь была построена в том же архитектурном стиле, что и в Мцхете и Ананури.

Следуя нашим курсом на восток по извилистой дороге, по пологим возвышенностям, через долины и овраги, через многочисленные ручьи и речушки, среди прекрасных плантаций, поросших лесом холмов и гор мы добрались до военной заставы Гомбори, расположенной всего в двух верстах от одноименного казачьего пикета. Во время этой поездки в двадцать четыре версты мы видели очень мало деревень, но повсюду были разбросаны развалины крепостей и церквей. Когда мы добрались до заставы, раздался пушечный выстрел, эхо которого среди гор было столь громким и продолжительным, какого я никогда не слышал. После этого была выпущена ракета, поднявшаяся на большую высоту. Эта процедура выполнялась каждый вечер вместо того, чтобы бить в барабан, как сигнал для солдат