продавалась по шестьдесят или восемьдесят копеек, а лучшие сорта – по 100–120, т. е. около семи бутылок стоили где-то 6 долларов. Во время нашего визита золото и серебро, особенно дукаты, были главным средством обращения. Местные монеты имели персидские названия. Русские медные деньги, а также серебро и бумага, также были в изобилии в Тифлисе.

Базары, хотя в последнее время и значительно улучшились, все же не имели особого вида. Лавки были расположены вдоль крытой аллеи, которая представляла собой полноценную пешеходную зону. Некоторые из них очень темные и мрачные, но все оживляли суета и шум множества людей. Магазины одного и того же типа в основном находились рядом: бакалейщики, шапочники, жестянщики, оружейники, ювелиры и т. д. Во фруктовых магазинах мы обнаружили изобилие абрикосов, вишен и шелковицы низкого качества, а также различные виды салата. Сезон был еще слишком ранним для прекрасных плодов этого климата, и во время нашего пребывания в Тифлисе мы никогда не видели ничего подобного на столах знати. Здесь можно найти всевозможные товары и провизию как из Персии, так и из России. В лавках продавались ковры, шелка, шали и другие изделия, достаточно недешево по сравнению с ценами в России. Огромное количество русских и немецких гравюр, носовых платков, помимо хлопчатобумажной ткани, и т. д. русского производства были повсюду выставлены на продажу.

Мы ожидали, что караван-сараи окажутся гораздо более внушительными зданиями и лучше снабжены товарами из восточных стран, чем это было на самом деле. В Тифлисе их было два, один – для турок, а другой – для персов. Эти квадратные здания мало чем отличались от некоторых тюрем. Они были разделены на множество маленьких квартир без мебели, в которых приезжие складывали свои товары и днем сидели, скрестив ноги, на полу, курили трубки или собирались небольшими группами. Ночью они застилали свои постели на ватных покрывалах и так проводили время, пока не закончат свои дела и не отправятся в новое путешествие.

Недавно рядом с дворцом Ермолова были возведены два больших ряда новых магазинов. Немногие из них были заняты и не все закончены в 1822 году. Мы весьма удивились, обнаружив англичанина, только что открывшего бизнес в одном из них. Куда мы можем пойти, не встретившись с нашими соотечественниками? Эта часть города приобретала европейский облик, но по-прежнему там находились сотни азиатских лачуг, похожих на террасы, на склонах холмов, которые, будучи чрезвычайно низкими, с плоскими крышами, во многих местах едва заметны, пока не подойдешь к ним поближе. В центре Тифлиса располагалась площадь с домом губернатора, полицейским управлением, построенным в 1820 году, администрацией и другими правительственными зданиями.

Самая лучшая часть города находилась рядом с домом генерала Ермолова, который, хотя и уступал многим частным домам в Петербурге и Москве как по размерам, так и по стилю, все же считался в Тифлисе особенным. К нему примыкал арсенал, а напротив – корпус гвардии. С одной стороны располагался общественный сад значительных размеров и довольно хорошо распланированный. Там были грот, чайные комнаты, тенистые дорожки и аллеи, в основном образованные виноградными лозами, а также пруд с фонтанами, и отсюда открывался великолепный вид. За садом поднимались холмы, усеянные многочисленными церквями.

Рядом с садом находилось хранилище карт под присмотром полковника Коцебу, сына известного драматурга, автора «Путешествия в Персию», который сопровождал нас, чтобы увидеть сына. Там было всего несколько карт, и ни одной из Российской империи. Сейчас они готовили огромную карту Грузии на сорок или сорок восемь листов, часть из которых мы увидели. Это будет работа на несколько лет.

Напротив дома генерала Ермолова, но гораздо ближе к реке, находилась площадь, где мы и поселились. Здесь генерал Мадатов[214], армянский князь на русской службе, и ряд офицеров построили дома. Согласно Коцебу, эта площадь раньше была кладбищем, и, по-видимому, не было соблюдено никаких особых церемоний при сносе могил умерших, столь дорогих даже самым диким народам. Но деспотичная власть мало обращает внимания на такие древние предрассудки. Вот слова Коцебу: «В центре города существовало древнее кладбище, очень почитаемое, но оно занимало слишком большое пространство и было окружено самыми грязными и отвратительными улицами. Генерал Ермолов приказал снести ограждающие стены и выровнять землю, предварительно передав могильные камни семьям, которым они принадлежали. Окружающие дома были украшены прекрасными фасадами».

Тифлис в большом долгу перед генералом Ермоловым. Он хотел сделать его главным торговым центром между южными и восточными странами мира и Россией, для чего были построены уже замеченные магазины и заново организованы базары. Солдаты, зная о желании генерала Ермолова, проходя по улицам и переулкам, каждый вытаскивал из стен по кирпичу или по два из старых домов, чтобы ускорить их разрушение. Это показывало, во-первых, что жилища грузин были построены не очень прочно, а во-вторых, было горячее желание заменить старые дома современными зданиями.

На Куре, примерно в двух милях ниже Тифлиса, находились больница и ботанический сад, но, поскольку мы их не посещали, я не могу дать никакого отчета об их состоянии.

Замок был построен турками в 1576 году, когда они после многих побед стали хозяевами Тифлиса и прилегавшей местности, завоеванной под командованием знаменитого Мустафы-паши[215], командующего войсками Сулеймана. Он был расположен на высоком и отдельном холме, а его мощные стены и башни, должно быть, придавали ему большую силу. В тот момент он находился в руинах, подъем туда оказался очень трудным. Из замка открывался отличный вид на Тифлис и его окрестности с высоты птичьего полета. Дома с плоскими крышами в некоторых местах располагались вдоль склона горы, в точности напоминали ступени огромной лестницы, которая могла бы послужить для великанов из басни. На крышах люди работали, слонялись без дела или развлекались.

Чтобы посетить пригород Авлабари, мы пересекли Куру по деревянному мосту, рядом с ней находилась единственная мечеть в городе. В ближайшее время планировалось заменить этот мост на каменный. Когда мы его прошли, наше внимание привлекло грубое изображение Святой вечери, вырезанное в цельной скале и расположенное в нише с колоннами. Большое почтение выражалось этой гравюре, происхождение которой я не смог узнать. Поднявшись на холм, мы достигли старой крепости, стоявшей на отвесной скале. Ее ремонтировали, чтобы сделать главной тюрьмой Грузии. Нам сказали, что замысел генерала Ермолова состоял в том, чтобы сделать Тифлис полностью европейским городом и позволить только этому пригороду сохранить свой азиатский характер.

После этого мы посетили бани. Войдя в зал, мы заметили слева большую комнату, где грузины играли в бильярд. Нас провели в похожую комнату справа,