– Да, мэм, – кивнула Мия, все еще всхлипывая.

– Он твой дедушка.

Напряжение вдруг покинуло тело Мии, словно ангел дотронулся до нее своим крылом. Девочка слегка откинула голову назад.

– Дедушка? Ты хочешь сказать папа моей мамы?

– Да. Дон Диего – отец Софии.

– Ничего не понимаю, – промолвила Мия.

Эстер снова взяла внучку за руку.

– Неудивительно. Так получилось, что с отцом Альмы я встречалась с юных лет. Но когда он уехал на учебу в Германию, я полюбила другого мужчину. Его лучшего друга. И однажды я совершила ошибку, поцеловав его. Некоторое время спустя я узнала, что беременна твоей мамой.

– От поцелуя забеременела? – спросила Мия.

– Ну… почти.

– Так я и думала.

Бакстер и Эстер невольно усмехнулись.

Эстер отпустила руку Мии и потерла свое лицо. Избавившись от последних секретов, она вздохнула с большим облегчением.

– До сегодняшнего дня никто не знал об этой истории, кроме моих родителей. Сегодня я все рассказала твоему папе и Альме. Мне было рано становиться матерью, и я отдала ребенка на удочерение. А потом всю жизнь сожалела о своем поступке. – Столько боли было в словах Эстер!.. – Всю жизнь я любила мужчину, который жил по соседству и который считал, что я его предала.

«Неужели она до сих пор любит дона Диего?» – подумал Бакстер.

– Мия, ты понимаешь, что я говорю? – спросила Эстер.

Мия перевела взгляд на отца, а потом снова посмотрела на бабушку.

– Он очень хорошо играет в шахматы.

Бакстер испытал чувство облегчения, когда Эстер похлопала Мию по спине и продолжила:

– Ты ему ничуть не уступаешь, – пауза. – Если будешь злиться на меня, я пойму. Вы все имеете право на меня злиться. Однако я нашла в себе силы рассказать правду. И за это спасибо твоему папе. Он на многое открыл мне глаза.

Бакстер и Эстер обменялись улыбками, и он вдруг осознал, что за какие-то десять дней Эстер стала ему больше матерью, чем кто бы то ни было в его жизни.

– А почему дон Диего мне ничего не сказал? – спросила Мия.

– Он не знает. Сначала я хотела все рассказать тебе. А сейчас пойду к нему.

– Дедушка сильно разозлится?

Из груди Эстер вырвался стон. Она сама хотела бы знать ответ на этот вопрос.

– Сильно. Имеет полное право. И все же наверняка он будет счастлив. Диего очень хороший человек. И очень давно живет в одиночестве. Когда он узнает о тебе, о нашем маленьком американском чуде, которое стало возможно благодаря нашей любви… Думаю, остальное уже не будет иметь значение.

– Значит, если ты йайа, то он йойо?

Бакстер и Эстер снова громко рассмеялись. Такие приступы смеха случаются у людей, которым уже нечего терять, и остается лишь посмеяться над превратностями судьбы.

Эстер спросила:

– Еще есть вопросы, солнышко? Если нет, то я пошла. Думаю, он захочет прийти сюда.

– Точно?

– Уверена.

Эстер начала подниматься, и Бакстер вскочил на ноги.

Мать пожертвовала всем в надежде, что жизнь ее ребенка сложится лучше в другом месте – и тридцать восемь лет мучилась. Причем в этом конкретном случае надежды были не напрасны. Сколько всего хорошего произошло благодаря решению Эстер, включая маленькую девочку, которая сейчас рядом с ним!

Он уже хотел сказать, что не осуждает Эстер за ошибку молодости, но в последний момент передумал и протянул ей руку, чтобы помочь встать.

Глава 33

Шах и мат

Эстер легкой походкой направилась по вымощенной гравием дорожке к дому дона Диего, перешла по мостику через ручей и исчезла среди деревьев.

– С ней все будет хорошо? – спросила Мия.

Бакстер повернулся к ней и приобнял за плечо.

– Впервые за много лет. Только представь. Когда ты увидишь дона Диего в следующий раз, вы уже оба будете знать, что он твой дедушка. Забавно. Кто-то из детей собирает карточки с покемонами, а ты с такой же скоростью обзаводишься новыми родственниками.

– Да, сэр! Вы правы.

– Может, пойдем в дом, обсудим все? – Бакстер не собирался смягчать последствия удара и пытаться все исправить. Он просто будет рядом и поможет дочке совладать с чувствами.

– Если хочешь…

– Хочу. – Он положил обе руки ей на плечи. – Много на тебя навалилось. Хорошо, что мы всегда можем рассчитывать друг на друга.

Когда они вошли в дом, Мия замешкалась, сделав несколько неуверенных шагов, словно не знала, куда идти. Бакстер смотрел на нее с надеждой и верой в душе, зная, что она сильная и со всем справится.

Войдя в гостиную, они сели на диван. Дон Хорхе взирал на них с портрета сверху, Пако примостился у ног. Мия прижалась к отцу, свернувшись калачиком, и он ее крепко обнял. В полной тишине лишь легкие движения воздуха выдавали дыхание старого дома, который тоже наконец-то вздохнул с облегчением.

– Даже не знаю, с чего начать, – произнес Бакстер. – О чем ты сейчас думаешь? Что чувствуешь? Конечно, я мог бы сказать, что сожалею о своем решении привезти тебя сюда, о том, во что тебя втянул. Но я не уверен, что у меня был выбор. Сама судьба привела нас сюда. И как бы ни было больно, у нас есть семья, которая в нас сейчас нуждается.

Мия потянула нитку на его джинсах.

– Мы можем забрать их всех с собой в Гринвилл?

– Я был бы только рад. Но Альма не бросит свои оливки. А Эстер ждет здесь операцию. – Про Рудольфо он умолчал.

Мия забралась глубже на диван. Неожиданно для самого себя Бакстер подумал, что было бы неплохо перевезти Эстер и Альму в Южную Калифорнию. Он даже представил себе картину, как через пару месяцев они с Мией приезжают в Международный аэропорт Гринвилл – Спартанбург и машут руками, приветствуя испанских родственников, которые только что вышли и готовы с головой окунуться в новую жизнь.

Места в доме для такой нестандартной семьи более чем достаточно. Эстер могла бы занять цокольный этаж с отдельной кухней, Альма – поселиться в комнате для гостей. Или… нет, он запретил себе думать о другом варианте. Почему никак не отделаться от этих навязчивых мыслей? Бакстер стыдился собственных чувств, но все попытки избавиться от них ни к чему не приводили.

Бакстер представил, как Мия и Альма разобьют на заднем дворе огород. Под него можно отвести весь участок. Эстер будет без ума от лужайки и гольфкара. Она легко заведет друзей в клубе, найдет хорошего кардиохирурга,