— А мне кажется, надо было просто прижать вовремя местное крестьянство к ногтю, — барон рубанул ладонью воздух, — Вовремя выкорчевать ростки этого бунта и показательно казнить его зачинщиков, чтобы прочим было неповадно. У нас на юге так и поступают с любыми инакомыслящими.

«Ну да. А потом остатки этих самых „инакомыслящих“ открывают ворота твоего города полчищу других „инакомыслящих“, впуская его за стены без боя. Один уже на таком погорел» — подумал я, но вслух, естественно, ничего не сказал. Учить бессмысленно, а портить отношения — ещё и опасно.

— Если позволите, я тоже вставлю пару слов, — встрял в разговор торгаш, расправившись с очередным куском козьего сыра и не дожидаясь разрешения, продолжил, — Война — всегда плохо для торговли. Никто не повезёт зерно и солонину в край, по которому шастают банды мятежников и головорезов. В итоге восставшие из-за разразившегося на севере голода сделали себе только хуже. Сидели бы тихо, глядишь за пару лет и у них жизнь бы наладилась.

Твою мать, и этот туда же. Нет, доля истины в его словах есть, вот только кто даст гарантию, что власть имущие не устроят ещё одну разорительную войну, если крестьянство затерпит и станет ждать, пока жизнь худо-бедно наладится, вместо того, чтобы взять свою судьбу в свои же собственные руки.

— Вы лучше расскажите, что происходит в ваших краях, — Айлин покосилась на меня и тут же предпочла сменить тему разговора. Должно быть, что-то на моём лице всё-таки отразилось. Надо будет ещё над контролем эмоций поработать как следует. Полезный навык, когда крутишься среди лжецов и лицемеров.

— А что может происходить в наших, — пожал плечами барон, — У нас всё спокойно. Герцог Де Мордри держит почти весь юг в своём железном кулаке. Если не считать немногочисленных отрядов налётчиков, которые сумели перебраться через Ард-Валлен. Ну да то уже вотчина маркграфа Де Бруно. Он должен был стеречь южный торговый путь, но так и не потрудился восстановить крепость на перевале.

Де Мордри… При упоминании этого имени по моей спине пробежал холодок. Всё ещё трудно было свыкнуться с мыслью, что мы едем во владения сукиного сына, который когда-то меня прикончил. Вернее — прикончил мою предыдущую итерацию. Вопрос: «Сколько у неё общего было со мной нынешним?» всё ещё оставался открытым.

— Выходит, проблем в землях этого… Де Мордри нам ждать не стоит? — поинтересовался я, снова пригубив вино. Разговор про крестьян начисто отбил мне аппетит, так что даже к кроликам прикасаться не хотелось.

— Если только нас не посчитают за лазутчиков, — хохотнул барон, но, увидев выражение наших с Айлин лиц, тут же посерьёзнел и добавил, — За это можете не переживать. Он сюзерен моего сюзерена, да и меня знает довольно давно. Так что к моим гостям не возникнет никаких вопросов. Что же до вопроса, — он отхлебнул вина, оторвал у кролика ножку и бросил её на тарелку перед собой, — То нет, серьёзных проблем ожидать в Вестланде не стоит. Разве что стаи древолазов могут нам досаждать. Но этим тварям дают отпор даже деревенские ополчения, так что вашим рубакам переживать особо не о чем. Главное — не расхолаживайте их, и всё будет в порядке.

— Выходит, мы уже практически преодолели Воющие степи? — Айлин поставила кубок на стол и обвела присутствующих удивлённым взглядом. Её можно было понять. Мне тоже казалось, что маршрут по равнине будет… побольше.

— Не совсем, — возразил торгаш, забирая себе целого кролика, — Равнина тянется и дальше, однако главную опасность представляет путь от Дрейка до Варенхайма. Дальше отряды кочевников почти не заходят. Слишком далеко от Ард-Валлена и их родной земли. Пока что наш путь проходил удивительно спокойно. Будем молиться великой матери, чтобы так оставалось и впредь.

— А я бы, клянусь цаплей, скрестил клинки с этими отродьями, — снова вскинул кубок Пентброк, — Мой, к моему величайшему стыду, давненько уже не пил свежей крови. А эти сукины дети должны нам ответить ещё за Перенайские поля.

Что именно случилось на тех полях я не знал, но переспрашивать не стал. И так было понятно, что какая-то битва. Обернувшаяся для Эйденвальда либо поражением, либо Пирровой победой. А вот бахвальство Пентброка навевало тревожные мысли. Рыцарь или просто перебрал, или и правда, не представлял, что именно представляют собой Алерайцы. Мне-то хватило одного столкновения с их каперами, что б осознать, насколько это грозный противник. Летучие же отряды наверняка вымуштрованы и подготовлены куда лучше, чем шайка морских разбойников на дырявой лохани.

— В таком случае тебе лучше молиться всеотцу, чтоб эти засранцы попались нам на пути, — ухмыльнулся в усы барон, — И молиться усердно. Ведь по опасной части степи нам осталось путешествовать дней пять, не больше. Уже завтра к обеду мы будем Остранде. А оттуда до Варенхайма всего четыре…

* * *

— Так как, далеко нам ещё до Остранда? — переспросил я, ёрзая в седле. Мы ехали верхом уже половину дня, и оно успело изрядно натереть мой зад. К вечеру наверняка будут мозоли. Барон, пожелавший, чтобы я его сегодня сопровождал, напротив, держался бодрячком. Этот засранец, должно быть, так и родился прямо в седле. Хотя его наверняка с малых лет учили ездить верхом.

— Нет, — ухмыльнулся Байран и указал рукой куда-то вперёд, — Городок лежит вон за теми холмами в низине. Ещё полчаса-час ходу, и мы его увидим. Правда, караван нынче плетётся словно гусеница, обожравшаяся виноградной лозы.

— Лошади уже порядком устали, — равнодушно пожал плечами я, — Люди тоже. Мы идём уже пятый день без остановок и передышек. Выступаем ещё до рассвета и встаём лагерем лишь тогда, когда начинает темнеть. Такой темп может вымотать любого, даже самого подготовленного солдата.

— Что ж, завтра у них будет передышка, — хмыкнул барон, подстегнув свою лошадь лёгким шлепком поводьев, — Мы простоим в городке целый день. Отмоемся, отдохнём, пополним припасы. Перед новым броском по степи. Надеюсь, твой сержант не думает завтра устроить парням учения?

— Нет, — я покачал головой и слегка тронул пятками Гневко. — Он, конечно, изверг, но не идиот. В бою от валящихся с ног солдат толку будет немного.

Шпоры я не носил, несмотря на то, что мне их выдали вместе с грамотой, кольцом-печаткой и собственным знаменем. Коню и так